Невеста из империи Зла - Эльвира Валерьевна Барякина
— А где вы жить будете?
— Там, где ей больше понравится.
— Неужели кому-то может нравиться жить с коммунистами?
— Не все люди на этой планете хотят эмигрировать в США.
— Боже!
— Так ты поможешь нам?
— Помогу… Но это… Господи! Ты весь в своего папочку — такой же прожженный авантюрист!
Чтобы доставить маме удовольствие, Алекс выслушал еще раз историю о своем непутевом отце, который «доигрался и помер раньше времени». Дело было сделано — мама согласилась стать его союзником.
В день свадьбы Алекс и Жека заехали за Марикой на выклянченной у какого-то родственника «Победе».
Это была изумительная развалина, крашенная в коричневый цвет поверх голубого.
— «Ямщик, не гони лошадей: нам некуда больше спешить…» — распевал Жека, выкручивая баранку.
Алекс обнял Марику.
— Волнуешься?
— Знаешь, как работает швейная машинка? Вот у меня сердце так же бьется.
А у Алекса было такое ощущение, словно ему предстояло совершить прыжок с новым, никогда не испытанным парашютом. Вдруг чиновница из Дворца бракосочетаний передумает? Вдруг какая-нибудь бумажка окажется неправильно оформленной? Вдруг пару дней назад выпустили новый регламент оформления брака с иностранцами?
И только один Жека, которому вновь предстояло исполнить роль свидетеля, ничуть не волновался.
— Да ладно вам трястись! Тетка-то, кажись, порядочная попалась. Я наводил справки: за взятку она еще никого не обманывала.
Свадебный «лимузин» грохотал, как ведро с гайками.
— Вы еще не видели, что под капотом творится! — хихикал Жека. — Кое-что пластилином приляпано, кое-что — привязано шнурками. Мой дядя в пятьдесят седьмом году эту машину в лотерею выиграл.
Алекс и Марика молчали и мечтали лишь о том, чтобы не вылететь по дороге на околоземную орбиту.
Гости с букетами уже поджидали их у Дворца бракосочетаний.
Притихшие, с торжественным выражением на лицах, они вошли внутрь. Ковры, деревянные панели, канделябры…
Марика была в светло-голубом платье; Алекс, сроду не носивший костюмов, — в брюках и джемпере.
— Вы не как на свадьбу, а как на развод явились, — критически оглядела их Лена. — Хоть бы цветочки какие-нибудь на себя нацепили.
Жека метнулся к киоску, где продавалась всякая свадебная чепуха.
— Во, держите! — всучил он им по белой хризантеме на булавочке.
Алекс и Марика покорно разрешили украсить себя цветами. Нервное напряжение последних дней преобразилось в какую-то оглушенность и нечувствительность.
Девушка в официальной светлой блузке приняла у них паспорта.
Алекс взял Марику за руку.
— Все будет хорошо, — едва слышно прошептал он.
Не отрывая глаз от строгого лица чиновницы, Марика кивнула.
— Документы в порядке, — наконец объявила та. — Где у нас жених?
Алекс с Марикой переглянулись.
— Вот он.
Девушка подняла на них недоумевающий взгляд.
— Так не пойдет: на нем нет пиджака! А без пиджаков мы не женим.
Не выдержав, Алекс прыснул. Он так боялся за свои документы и справки, а оказалось, что все, что нужно, — это специальный жениховский наряд.
— На, держи! — проговорил Миша, поспешно снимая свой пиджак.
Серо-голубые брюки и коричневое недоразумение с чужого плеча смотрелись весьма колоритно.
— Ты не волнуйся, на черно-белых фотографиях все равно ничего видно не будет, — заверил Алекса Жека. — А мы торжественно клянемся никому не рассказывать, на что ты был похож. Ну, почти никому…
Наконец тяжелые дубовые двери распахнулись, заиграл марш Мендельсона...
Та же самая женщина, что женила Степановых, рассказала Марике и Алексу о том, как надо строить крепкую ячейку общества и в духе чего воспитывать будущих детей. При этом взгляд у нее был такой, словно вместо слов «жених и невеста» ей хотелось сказать «эти два придурка».
Подписи, кольца…
— Ну а теперь молодые могут поздравить друг друга!
То, что после этого должен последовать страстный поцелуй, не пришло в голову ни Алексу, ни Марике.
— Поздравля-я-яю! — хором произнесли они, стараясь четко выполнять все команды.
— Целовать жену-то надо было! — ухохатывался Жека, выползая на улицу. У него была истерика.
Марика с Алексом очумело кивали. С их лиц не сходили улыбки. Теперь, когда самое сложное было позади, они чувствовали себя королями мира.
Их поздравляли, обнимали; Жека щелкал фотоаппаратом.
Миша достал из багажника шампанское и бокалы.
— Ну что, мистер Уилльямс, ты счастлив?
— О, да!
— Тогда выпьем за эту новоиспеченную семейку! — провозгласил он тост. — Горько!
— Эх, повезло тебе с женой! — шепнул Жека Алексу, когда они усадили девочек в машину.— У нее, конечно, нет никакого приданого, кроме фамильного алюминия, но ты внакладе все равно не останешься.
— Что ты имеешь в виду? — не совсем понял Алекс.
— Потом узнаешь. А если не узнаешь, то я сам на ней женюсь, когда она тебя бросит.
В понедельник на семинар по педагогике зашла секретарша канцелярии и сообщила, что студента Степанова вызывают к начальству. К какому именно — она не уточнила, но все сразу поняли, что его зовут в первый отдел.
Миша оглянулся — у Марики был взгляд человека, повисшего над пропастью. Она была уверена, что речь пойдет о ней.
«Врагу не пожелаешь оказаться в ее ситуации», — подумал Степанов.
Было время, когда он буквально ненавидел Марику за то унижение, которому она его подвергла. Но теперь Миша видел перед собой лишь перепуганную девчонку, отчаянно нуждающуюся в его помощи.
«Сделаю все, что смогу», — твердо решил он.
Войдя в кабинет за черной дверью, Миша поздоровался с Петром Ивановичем. У того как всегда было накурено. И еще пахло шоколадными конфетами: на столе стояла распечатанная коробка «Ассорти».
— О, Степанов! — поднялся ему навстречу хозяин. — Как свадьба? Поздравляю, поздравляю! Так ты, стало быть, съезжаешь из общежития?
— Да, к жене.
— Ну что ж… Жаль, конечно, что мы больше не сможем использовать тебя в иностранном секторе, ну да ничего — справимся как-нибудь. Я в свое время тоже по общежитиям помыкался, так что прекрасно тебя понимаю: свой дом всегда лучше. Ты, кстати, бери конфеты — они вкусные! У меня, видишь, тоже сегодня праздник — день рождения.
Миша взял одну конфету, положил за щеку.
— Поздравляю.
— Ладно, болтовня болтовнею, а дело делом. У меня к тебе задание. На очередном собрании вы должны будете исключить Седых
