Невероятный сезон - Розалин Ивз
Талия улыбнулась, усталость и облегчение нахлынули на нее. Она возвращалась домой. Оставляла Джеймса позади. И болтовня девушки была милой.
– Я не возражаю.
Мисс Элли Кинг болтала еще час при минимальном участии Талии. Она рассказала о сестрах, о городских новостях и о скандале, случившемся в их гостинице, когда прекрасную леди застали в постели с прекрасным джентльменом, который не был ее мужем, и настоящий ее муж прострелил дыру в стене.
– Однако никто не пострадал.
Наконец, даже на Элли Кинг, казалось, подействовало покачивание кареты. Она зевнула, оборвав фразу, затем закрыла глаза. Мгновение спустя она уже тихо посапывала.
Несмотря на усталость, Талия не могла уснуть. Ее разум прокручивал последний разговор с Джеймсом, а затем – другие их диалоги, пытаясь разгадать, как она могла понять его так неверно. Возможно, ее желания оказались сильнее рассудительности – грустное осознание для той, которая гордилась, что руководствуется логикой, а не эмоциями. Она вела себя совершенно не логично в том, что касалось Джеймса, и вот к чему это привело.
Экипаж останавливался время от времени, чтобы сменить лошадей. Всякий раз мистер Солсбери проверял, как она, помогал ей выйти, когда видел, что она не спит, приносил чай.
– К счастью сегодня лунная ночь, – сказал он, – и хорошие дороги. Мы проводим время лучше, чем я ожидал.
– Я рада, – ответила Талия, жалея, что у нее нет более точных слов, чтобы выразить, как она благодарна за помощь, за возможность посидеть в затемненном экипаже и подумать, позволить ночи окутать ее дружеской лаской. Ночь не осуждала ее. Как и мистер Солсбери – неожиданное милосердие.
Был полдень пятницы, когда они, наконец, остановились перед домом Элфинстоунов. Если лакей, открывший дверь, и удивился, увидев ее, он не подал виду. Он впустил их с мистером Солсбери. Элли Кинг топталась на пороге позади, и лакей вскинул брови, едва увидев ее.
– Не могли бы вы отвести мисс Кинг на кухню и проследить, чтобы ее накормили и предоставили на день одну из комнат для прислуги, а также забронировали проезд домой на завтрашний день почтовой каретой? – спросила Талия. – Я в долгу перед ней.
Лакей кивнул и увел девушку прочь.
Тетя Гармония, спотыкаясь, спускалась по лестнице.
– О, мое дорогое дитя! Ты дома! – Она сжала ладонями лицо Талии, внимательно изучая ее. – Ты в порядке? Мы ужасно волновались за тебя. Как ты могла так нас напугать?
Талия вздохнула.
– Я в порядке. Только устала. Мне жаль, что я вас побеспокоила… я совершила глупую ошибку, но многому научилась.
– Что ж, мы поговорим, когда ты отдохнешь. – Тетя потрепала Талию по щеке и повернулась к ее спутнику. – Дорогой мистер Хетербридж… – Она замолчала. – Мистер Солсбери? Что вы тут делаете?
– Я застал вашу племянницу в затруднении, мэм, и имел честь проводить ее домой.
– Я была уверена, что это мистер Хетербридж. Он отправился на поиски Талии. Я должна буду послать ему весточку. О! И Софронии… уверена, она места себе не находит.
– Адам ищет меня? – спросила Талия, почувствовав странный спазм в животе. – Я думала, Калли отправилась домой. Разве он не с ней?
– О, да, она уехала. Такая неразбериха. Я должна сказать тебе… – Тетя Гармония замолчала, посмотрев на мистера Солсбери. – О, где мои манеры? Входите, мистер Солсбери. Вы позавтракаете? Чай?
Он покачал головой.
– Спасибо, но нет. Боюсь, я тут лишний. Но надеюсь, мне будет позволено навестить вас через день или два, когда все уляжется?
– Да, конечно. Спасибо, – сказала Талия, провожая его до двери.
Прежде чем уйти, он обернулся.
– Мужайтесь, мисс Обри. Все будет хорошо. – Затем, насвистывая, пошел к экипажу.
Талия провожала его взглядом, и у нее щипало в глазах от осознания его доброты.
– Какой приятный молодой человек, – сказала тетя, ко-гда Талия вернулась. Она взяла племянницу под руку и проводила в переднюю гостиную, затем – послала горничную за чаем. – Он бы очень подошел умной молодой леди. Мне никогда не нравился мистер Дарби, и теперь, когда ты образумилась, мы можем найти кого-то подходящего.
Талия не знала, плакать ли или смеяться. После двух ночей без сна и эмоционального потрясения, через которое ей пришлось пройти, слушать оптимистичные заявления тети было уже слишком.
– О, тетя, хватит с меня мужчин, уверяю вас.
– Может, он подошел бы Калли теперь, когда она отказала мистеру Хетербриджу? Перед отъездом она отправила ему записку, в которой расторгла помолвку. Он рассказал мне об этом вчера вечером, когда зашел сообщить, как идут твои поиски.
Талия застыла. Калли отвергла Адама? Тогда почему она не приняла предложение мистера Солсбери? Что-то случилось, избавив Калли от страха перед остракизмом общества и заставив отклонить не одно, а два предложения? О, она должна поговорить с ней. И опередить тетю.
– Тетя, пожалуйста, умоляю, не пытайтесь выдать Калли замуж.
Как только Талия осушила чашку, тетя Гармония позволила ей удалиться в свою комнату. Талия собиралась упасть в постель и проспать целые сутки. Но когда добралась до кровати, что-то остановило ее.
Она склонила голову набок, пытаясь понять, что с ней. Что-то глубоко внутри не давало покоя. Звало ее.
Слова. Это клокотали слова. Стихи, она почти не сомневалась в этом, хотя те еще и не оформились в ее сознании.
После знакомства с Джеймсом она стала писать гораздо хуже. Пыталась раз или два после того, как поделилась с ним своей поэзией, и каждый раз слышала его голос, повторяющий, что это слово не подходит, а тот образ слишком банален. Она восприняла это как знак, что его превосходный вкус направит ее талант к более совершенным вещам, но что, если дело не в этом? Что, если она позволила Джеймсу занять место критика, потому что так было проще? Если она вообще перестанет писать, то не сможет сочинять и всякую чушь. Это был беспроигрышный вариант.
Ей нужен не критик, а сторонник. Она поддерживала Джеймса в его идеях и фантазиях, но он ни разу не попросил ее показать свои стихи и выслушал – неохотно, как она предполагала теперь, – ее стихотворение, лишь когда она попросила об этом.
Что ж, она прогонит Джеймса из своей головы.
Он ошибался насчет нее, насчет того, что она хотела. Возможно, он также ошибался насчет ее поэзии.
Талия села за стол, повернувшись к окну.
