Граф и Дикарка - Лия Титова
- Это твой отец? – остановилась она, глядя на голубоглазого рыцаря.
- Да, - ответил он. – Рядом с ним моя мама. Это мои сестры, Фэллон и Риана.
- Очень красивые.
- Ты тоже, - заверил он, поражаясь, как она не замечает собственной красоты. – У нас будут прелестные дети.
- Эдвард! – одернула она на него и покраснела. – Тише.
- Привыкай, милая, - развеселился он. – У тебя появился муж, который любит тебя. И нам пора довести дело до конца.
- Какое? – широко распахнула глаза Мегги и подчинилась Эдварду, который потащил ее в сторону часовни, где постоянно находился священник, который служил на землях Мартингейлов уже двадцать лет.
Эдвард договорился со святым отцом, и уже после обеда часовня наполнилась Мартингейлами и слугами. Соблюдая все каноны, отец Михаил обвенчал Эдварда Чилтона, графа Мартингейла с Маргарет Дуглас, о чем была сделана запись в семейной библии. Эдвард озаботился, чтобы никто не мог оспорить его брак и статус его законной жены. Свидетелей было очень много, и усомниться в браке или аннулировать его было невозможно. Граф очень надеялся, что беременность не заставит себя ждать, но собирался скрывать эту новость до самого конца, боясь нападок. Праздничный ужин расторопные слуги приготовили, радуя хозяев, и уже без всяких пересудов Эдвард и Мегги поднялись к себе в спальню, которая потихоньку преображалась под хозяев.
Глава 18
Графство Лестершир
Процессия уже подъезжала к Ноттингему, скоро посланник от Генриха прибудет в замок его вассала, а там уже никто не мог сказать, что произойдет. Ночи становились холоднее, но именно сегодня всадники до темноты не успели добраться до любого города или невзрачной деревеньки, чтобы заночевать под крышей. Путь из Лондона был не близким, и мужчины начали уставать от постоянной скачки. А еще больше устали от ответственности, что не давала расслабиться. Гонец с небольшой свитой намного быстрее добрался бы до Гейл-Прайори, если бы не каприз юного наследника короля.
Генри Фицрой гостил у отца в Гринвичском дворце, в котором происходили все значимые события королевской семьи. Здесь родился сам Генрих VIII, как и его дочери от первых браков. А вот незаконный сын просто был частым гостем на этом празднике жизни. Он жил в далеком Йоркшире в своем замке, пожалованным отцом и готовился занять трон, как того желал глава страны и даже самой церкви. Генри к своим шестнадцати годам успел побывать с отцом во многих дворцах и общался с королевскими особами. И вот юный принц возвращался к себе, решив присоединиться к отряду, который ехал в нужную сторону. За Генри Генрих мог без суда и следствия казнить, вот подданные и проявляли повышенную бдительность.
Генри Фицрой родился в суровом и сложном мире, в котором слабые дети просто не выживали, но и сильных и здоровых людей косили болезни, которые не поддавались лечению. В свои шестнадцать Генри вымахал под взрослого мужика, только лицо оставалось еще юношеским и немного наивным, но в глазах светился ум. Парень слишком долго и прилежно учился, но не превратился в бледного слабака. От отца ему досталась неуемная энергия, которую он использовал для тренировок. Он неплохо владел мечом, стрелял из лука, да и верховая езда была у него в крови. Как и отец, Генри не мыслил себя без охоты. Сейчас парень очень напоминал отца в молодости, когда король считался одним из красивых мужчин страны, чего при взгляде на него сейчас нельзя было сказать.
И сейчас этот юный рыцарь, наследник английского престола, ехал вместе с отрядом на север страны, лучше них всех осознавая риски. Они заночевали в лесу, отойдя в глушь от основной дороги, где разожгли костер. Генри не стал лезть на рожон и давать советы командиру, он просто улыбнулся, услышав тихий приказ о выставлении постов. Все же английские земли не были спокойными, по ним бродил и бесчинствовал лихой люд.
Генри завернулся в толстый плед и, положив голову на седло, закрыл глаза и задумался. Встреча с отцом оставила в нем двоякое чувство. Его с пеленок готовили к участи короля, оторвали от родной матери, чтобы его воспитанию ничто не угрожало, и сам король делал все, чтобы Генри твердо занял позицию его прямого наследника. Первый раз его уверенность пошатнулась два года назад, когда новая жена Генриха родила ребенка. Но словно провидение было на его стороне – вместо брата он получил младшую сестру. И снова Анна говорила о беременности. Он чувствовал, что внимание отца начинает ускользать от него, хотя он замечал, что новая жена тоже начинает тяготить венценосного супруга.
Сейчас сам Генри не понимал, чем ему может обернуться родство с Тюдорами. Сейчас вся Англия была охвачена террором, Генрих казнил и врагов, и приближенных, воевал в Ирландии, полностью отрекся от Римско-Католической церкви и не гнушался казнить монахов. Вот юный наследник и размышлял, стоит ли возвращаться в Шерифф Хаттон или потеряться на просторах страны, опережая еще один кровавый приказ? Юноша попутешествовал и знал несколько языков, он мог устроиться, где угодно, его не останавливали даже мысли о жене. Он с трудом помнил, как выглядела Мэри Говард, на которой его женили два года назад, и сразу развезли по разным замкам – он жил в своем, а она у родителей. Он не считал себя женатым человеком, и ему не приходило в голову навестить девушку. Отец просто настоял на своем, на тот момент это решение соответствовало его политическим интересам.
Генри поморщился и решил пока повременить с кардинальными решениями. Его пытливый ум вернулся к первой цели их пути. Гейл-Прайори и граф Мартингейл. Он помнил, что оба и сын, и отец проявили завидное упорство, отстаивая свою веру. Один поплатился головой, а другого отпустили, все же оставлять род Чилтонов без законных наследников было преступно. Он тяжело вздохнул: отец не мог во время остановиться. Он уже казнил старого графа, выдал замуж одну из его дочерей за протестанта, держал в заключении ее брата, пока брак не был заключен, а теперь снова вершил судьбы своих подданных.
Генри пересчитал воинов, что были вместе с ним – десять опытных и суровых вояк, но и Эдвард не был новичком. Что будет, когда он получит очередной указ без права обжалования? Ночь в лесу прошла спокойно, их беспокоили только ухающие совы. И уже через три дня кавалькада приближалась к
