Невероятный сезон - Розалин Ивз
– Спасибо. И примите мои поздравления! Вы прекрасно выглядите, и ваш вечер, судя по всему, вполне успешен.
Энн усмехнулась.
– Хотела бы на это надеяться. Но буду рада, когда приветствия окончатся, и можно будет пойти танцевать. Думаю, Генри надеялся пригласить вас на танец.
Мистер Солсбери выглянул из-за плеча матери.
– Генри вполне способен сам попросить об этом, но спасибо тебе. – Он улыбнулся Калли, продемонстрировав ямочки на щеках, как у Энн, отчего все внутри у Калли перевернулось. – Что скажете, мисс Каллиопа Обри? Подойду ли я для первого танца?
Калли обнаружила, что ее энтузиазм относительно бала стремительно возрос, и присела в реверансе.
– Более чем. – Она не смогла подавить чувство самодовольства… так Адаму и надо, она уже приглашена на первый танец, а он даже не потрудился попросить ее об этом. Калли последовала за остальными членами семьи в бальный зал, где, объявленные, их имена смешались с шумом собравшейся толпы. Адам нашел их через несколько минут, неся бокалы с лимонадом для дам. Его взгляд скользнул по всем, прежде чем остановиться на Калли.
– Ты потанцуешь со мной, Калли?
– Потанцую и с удовольствием, но не первый танец. Он уже занят.
По его лицу пробежала тень, так быстро, что она едва успела заметить.
– Но я думал… Неважно. Я справедливо наказан за самоуверенность. Мне следовало пригласить тебя гораздо раньше. Талия, ты потанцуешь со мной?
Талия, глядя скорее удивленно, чем обиженно, ответила:
– Не уверена, что чувствую из-за того, что я – вторая в твоем списке, но так уж получилось, что я тоже приглашена.
– Грация не откажется, мистер Хетербридж, – сказала тетя Гармония.
– Почту за честь, – сказал Адам, поворачиваясь к Грации.
Но она, одетая в бледно-розовое платье с четырьмя слоями воланов по подолу, запротестовала:
– Мама! Я не собираюсь танцевать сегодня вечером.
– Чепуха. Зачем юной леди приходить на бал, если не за этим.
– Потому что у упомянутой юной леди нет выбора, – проворчала Грация.
– Если пообещаю не наступать тебе на ноги сверх меры, ты согласишься? – спросил Адам. – На самом деле, тебе стоит меня пожалеть, поскольку я уже получил отказы от твоих кузин.
Услышав это, она рассмеялась и согласилась.
– Но только для того, чтобы спасти твою репутацию.
Семья Солсбери присоединилась к гостям, и начала формироваться первая группа. Мистер Генри Солсбери подошел к Калли и подвел ее к началу двух выстраивающихся рядов, чтобы встать чуть дальше за Энн и ее партнером.
Танцы были восхитительны: именно об этом Калли и мечтала, когда представляла себе балы в Лондоне. Мистер Солсбери двигался с легкостью, умело ведя ее сквозь ряды. Его рука в перчатке уверенно и твердо сжимала ее. Но более того, он будто знал, как доставить ей удовольствие, то делая комплименты, то поддразнивая ее, комментируя других танцующих, и, в общем, он позволил Калли забыть беспокойство, которое она испытывала, прибыв на вечер. Она ощущала лишь угрызения совести, поскольку его доброта наводила на мысль, что он еще не знал о ее помолвке. Но Энн знала. Несомненно, ее брату тоже должно быть известно.
Когда они проходили по центру зала, Калли улыбнулась Грации и Адаму. Она не узнала партнера Талии, но сестра улыбнулась ей впервые за несколько дней, и Калли ответила улыбкой. На краткий миг в ее мире все стало хорошо.
В конце танца мистер Солсбери любезно отвел ее обратно к тете и дяде, где ждал Адам. Он дружески поприветствовал Адама, хотя в его голосе и чувствовалась холодность, которую Калли заметила и которая взволновала ее. Возможно ли, что он ревновал к Адаму?
Она одернула себя: она не могла надеяться на такое.
Адам подошел, чтобы пригласить ее на танец, его высокая тень упала на нее, заставив сердце замереть. Он серьезно посмотрел на нее сверху вниз, изучая ее лицо, и мускул на его челюсти дрогнул.
Калли прикоснулась к прическе, хмурясь:
– Со мной что-то не так?
– Нет. Ты… выглядишь хорошо. Красиво.
Калли вспыхнула. Адам никогда раньше не называл ее красивой.
Он не сказал ей больше трех слов, пока они танцевали, но продолжал изучать ее со странной пристальностью, будто в ней было что-то загадочное. Калли почти обрадовалась, когда танец закончился, и Адам вернул ее к тете, где ждал новый партнер.
Калли с головой окунулась в водоворот и энергию танцев, получая удовольствие от движений и грациозной последовательности фигур. Даже партнер, дважды наступивший ей на ногу, не смог омрачить удовольствия.
Только перед самым ужином у нее появилась возможность присесть, и то не потому, что ей было не с кем танцевать, но просто захотелось перевести дух.
– Здесь свободно? – Элегантная леди в темно-бордовом платье указала на место рядом с Калли.
Когда Калли ответила «да», та села, и девушка узнала в ней леди Стэнторп, старшую сестру мистера Солсбери. Поскольку она больше не жила с семьей, ее не было среди Солсбери, которые принимали гостей.
– Мисс Каллиопа Обри, не так ли? – Отвечая на кивок Калли, она улыбнулась. – Полагаю, я должна извиниться перед вами за то, что мой мальчик испортил ваше платье.
Калли покачала головой.
– Не стоит. Платье легко привели в порядок, а маленькие дети и правда часто срыгивают.
– Ужасные грязнули, не правда ли? – весело спросила леди Стэнторп. – Ну, моя дорогая, как вам нравится на балу моей матери?
– Здесь просто чудесно, – сказала Калли, на мгновение забыв, что неуместно проявлять такой энтузиазм.
Но леди Стэнторп лишь рассмеялась.
– Я помню, на своем первом балу чувствовала себя так же.
– Все очень добры, – сказала Калли и немедленно пожалела, что не прикусила язык. Хотя джентльмены выражали готовность приглашать ее на танец этим вечером, неделю назад, когда разразился скандал вокруг нее и Адама, они не вели себя так любезно. Сочтет ли леди Стэнторп ее дурой, если она так претендует на их доброе отношение?
– Думаю, это не доброта, – ответила собеседница. – Вы очаровательны. Определенно, мой сын так считает. Генри, кажется, с ним согласен.
Калли покраснела.
– Мистер Солсбери очень добр. – Она на секунду прикрыла глаза. Это прозвучало глупо.
Улыбка леди Стэнторп стала шире.
– Вы это уже говорили. И я тогда возразила. Оставляя в стороне мотивы Генри, я рада видеть его счастливым. – Она на мгновение заколебалась, а затем добавила: – С нашей матерью не всегда легко, и Генри пожертвовал многим, чтобы она была счастлива, а также чтобы заботиться об Энн.
Сердце Калли сжалось. Она знала это чувство, возможно – даже слишком. Но
