Невероятный сезон - Розалин Ивз
– Твоя тетя представила тебя этому джентльмену?
Талия не ответила. Она не хотела лгать Адаму, но не собиралась говорить, что представилась сама, и услышать от него лекцию о манерах.
– Позволь угадаю. Он заявил, что обычай быть представленными друг другу – устаревший пережиток светского общества.
Талия почувствовала легкий укол удивления от того, как хорошо Адам прочитал мистера Дарби.
– Ты его знаешь?
– Он учился в Оксфорде на курс младше. Я знаю его достаточно, чтобы понимать, это не тот, с кем тебе стоит знакомиться, Талия. Он дружит с Байроном, Шелли и прочими из этой компании, и о нем можно сказать то же, что Каролина Лэм сказала о Байроне: «Безумное, плохое и опасное знакомство».
Талия уставилась на Адама. Она никогда не видела, чтобы он с таким пренебрежением относился к кому-то.
– Ты ревнуешь.
Он потер переносицу.
– К Дарби? Не неси чушь. Я не хочу, чтобы ты пострадала.
– Большое спасибо, но я способна постоять за себя. И мне едва ли грозит опасность в заполненном людьми зале в компании тети, дяди, сестры, кузины и более назойливого, чем необходимо, соседа. Я нахожу его хорошим собеседником, вот и все. Если хочешь знать, мы говорили о поэзии.
– Я тоже могу поговорить с тобой о поэзии, – сказал Адам, хотя Талия знала, что он едва ли находил что-то более утомительным, чем придумывание рифм.
– Жил был тюльпан, его звали Дарби,
Он соблазнял собой мисс Обри,
Скользкие речи скрывали жеманство,
Безвкусица – голову морочила ей.
Адам закончил, взмахнув рукой достаточно широко, чтобы привлечь взгляды окружающих. Даже тетя Гармония, казалось, наконец заметила, что что-то происходит, посмотрев на них с напряженным выражением лица.
Несколько противоречивых эмоций боролись в груди Талии. Ей хотелось рассмеяться, но также и возмутиться из-за самонадеянности Адама. Она отказывалась следовать требованию человека, которого знала так долго, такого ординарного, как ее друг.
Талия насмешливо захлопала в ладоши.
– Забудь о церкви, тебе стоит стать поэтом. Ты посрамил даже Вордсворта.
Помолчав, она добавила:
– Хотя, возможно, тебе захочется поработать над рифмами. «Жеманство» и «ей»? Серьезно, Адам.
Теперь он вспыхнул.
– Хорошо, это было нелепо. Я признаю. Но тебе и правда стоит избегать этого человека, и раз меня не хочешь слушать, прислушайся к стихам. – Он поморщился. – Ладно. Я понял. Прекращаю.
Адам отвел ее обратно к своему другу и мистеру Дарби и представил их друг другу. Знакомый Адама мог бы показаться достаточно милым, но в сравнении с мистером Дарби выглядел таким ничтожным, что Талия с трудом запомнила его имя. Они вчетвером вели приятную беседу об истории, хотя в ней и не было того возбуждающего трепета, который она чувствовала тет-а-тет с мистером Дарби. А потом Талия начала думать, что Адаму и его другу пора бы уйти в поисках новых знакомств, но они не оставляли ее, как и мистер Дарби. Талии пришло в голову, что они оба соревнуются, чтобы дольше оставаться в ее обществе.
Наконец, друг Адама поклонился и скрылся в толпе, а Талия решила взять дело в свои руки.
– Адам, у меня пересохло во рту. Не принесешь немного ратафии?
Адам, не горя желанием оказать ей услугу, уставился на нее.
– Но ты никогда не пьешь это пойло. И кроме того, разве ты только что не выпила лимонад?
Она изобразила широкую улыбку.
– Невежливо отказывать даме в просьбе.
– Уверен, мистер Дарби был бы рад принести тебе выпить.
– Я бы… – начал тот.
– Нет, не был бы, – отрезала Талия. – Я попросила тебя, Адам, и, если продолжишь ворчать, я приму это за личное оскорбление.
Он сердито посмотрел на нее.
– Хорошо.
Адам направился к буфету, явно негодуя.
Талия украдкой взглянула на тетю Гармонию, которая наблюдала за Адамом, а не за племянницей. С дерзостью, от которой по телу пробежал трепет, Талия схватила мистера Дарби за руку и потащила его в толпу, подальше от тети и Адама. Она знала, что позже выслушает за это нотации от них обоих, но пока могла пройтись по залу в сопровождении джентльмена, не вызывая скандала.
– Мисс Обри? – спросил мистер Дарби.
– Тс. Если мы хотим избавиться от прозаичного пастора, нужно двигаться быстрее. – Если она и испытывала угрызения совести из-за того, что так грубо обошлась с Адамом в присутствии нового знакомого, все было забыто, когда тот рассмеялся и позволил вести себя дальше.
Вечер, подумала Талия, оказался неожиданно восхитительным.
V
Неосторожности в саду
Калли
Отклонение от приличий едва ли избежит наказания.
Реджина Мария Рош,
из альбома Каллиопы Обри
Испанский стыд волной прокатился по телу Калли. Когда дядя Джон ушел успокаивать мистера Левесона, а Грация – к буфету с решимостью, обычно приберегаемой для занятий естествознанием, Калли хотелось лишь одного – провалиться сквозь пол. Как Грация могла говорить подобное джентльмену, занимающему такое положение, как мистер Левесон! А он – отвечать столь резко. Хотела бы Калли сказать, что Грация не может поступить так, но, по правде говоря, та могла быть катастрофически откровенной.
Со вздохом она отправилась вслед за кузиной. Тетя Гармония хотела, чтобы они оставались вдвоем, и, возможно, Калли сможет предотвратить еще одну катастрофическую встречу.
– Мисс Обри!
Она не успела догнать Грацию, когда увидела Генри… то есть мистера Солсбери, который пробирался к ней сквозь толпу, сестра Энн следовала за ним. Оба сияли, найдя Калли, и она остановилась поприветствовать их. Она украдкой понюхала рукав платья. От нее пахло лавандой и розовой водой: гораздо лучше кислого молока, которым маленький Солсбери облил ее в прошлый раз.
– Вы прекрасно выглядите, – сказала мисс Солсбери.
Калли думала, что выглядит довольно элегантно в платье цвета морской пены с бледно-голубыми нижними юбками – словно мифическое морское существо. Но было приятно, что это подтвердил кто-то, не являвшийся ее родственником.
– И как вам ваше первое лондонское мероприятие? – спросил мистер Солсбери.
«Довольно некомфортно, спасибо Грации и мистеру Левесону», – подумала Калли. И ответила:
– Тут столько людей! Я едва ли кого-то знаю.
– О, прекрасно помню это чувство. Так неуютно бродить по залу, полному незнакомцев, – заметила Энн Солсбери. – Но скрепите сердце… Уверяю, скоро вы будете знать стольких же здесь, как я и Генри.
– И мне хотелось бы, чтобы вы не знали и половины из них, – проворчал ее брат.
Калли рассмеялась, внезапно почувствовав себя намного легче.
– Уверена, что
