Сага Yakuza: подобная дракону. Как преступный мир Японии превратили в видеоигру - Виктор Муазан
Именно в этом и заключается ценность побочных сюжетов Yakuza: бесчисленные зарисовки следуют за течением жизни всего района. Так, в первых частях серии мы скорее натыкаемся на такие истории, чем ищем их специально. Они появляются по ходу наших странствий и связаны с главами сценария – если мы слишком быстро проходим основную сюжетную линию, возможности остаются позади, а задания исчезают [187]. Поэтому такие сценки неотделимы от состояния города в конкретный момент и предлагают возможность получше узнать его, посетив самые сокровенные места или встретив самых колоритных персонажей. Если пойти еще дальше, можно сказать, что именно эти истории оживляют Камуро-тё – не только потому, что тщательно изображают вымышленный район, но и потому, что вторят голосам его жителей, из-за чего с годами обретают летописную ценность. Другими словами, подсюжеты свидетельствуют о состоянии города, фокусируясь на историях из его жизни, то есть на его историческом опыте, окраинах и людях с самого дна. Такие истории не просто необходимы для существования Камуро-тё, они становятся самим фундаментом локации, как утверждает Рёсукэ Хории: «Качество сюжетных линий улучшалось с каждой игрой, потому что мы хотели углубить характер Кирю и одновременно индивидуализировать окружающих его людей. <…> С самого начала я считал, что побочные истории в Yakuza в основном направлены на создание этого города» [188].
Многие Камуро-тё Японии
В исчерпывающей реконструкции района Кабуки-тё мы наблюдаем блестящий результат проекта Нагоси по представлению игрокам до боли знакомых японских реалий. Принято считать, что виртуальность видеоигр должна дарить побег в миры если не воображаемые, то, по крайней мере, чуждые. Но ведь это значит забыть о том, что можно убежать и в реальность. Подобно тому, как писатель или режиссер способен создать вселенную по своему вкусу из местного окружения, соответствующую его жизненному опыту (как, например, Мартин Скорсезе сделал с Нью-Йорком), Нагоси увидел свой мир в виде клетчатой сетки Кабуки-тё. Именно потому, что он знает этот район как свои пять пальцев, он сделал его местом действия своей саги в 2005 году, не поддавшись давлению индустрии, которая все призывала его сделать выбор в пользу западного направления (ценой выпуска игры в реалистичной и современной обстановке). «Тогда нам пришлось бы создавать декорации на основе фотографий американских кварталов, где мы никогда не были, – вспоминает он. – Нам пришлось бы писать персонажам шутки в подражание западному юмору, который мы не понимали» [189]. По мнению Нагоси, до тех пор, пока дизайнеры игры остаются японцами, Yakuza не покинет этот архипелаг (хотя он не исключает, что будущие эпизоды его саги могут охватить и другие страны [190]). По его мнению, типичный западный город вроде Нью-Йорка или Лос-Анджелеса, смоделированный без реального жизненного опыта, получился бы слишком шаблонным. Точно так же, если бы в 2005 году ему пришлось ориентироваться на международную аудиторию и убрать самые уникальные атрибуты Камуро-тё, он показался бы чрезвычайно скучным районом. Именно поэтому идентичность Yakuza неотделима от Камуро-тё, доподлинного воссоздания типично японской обстановки и, более того, культурно нетронутого городского образца.
Конечно, Камуро-тё – не единственное место, которое мы посещаем по ходу серии. В Yakuza 2 Кирю едет на «Синкансэне» в Осаку, где прохожие говорят на кансай-бэн, местном певучем диалекте. Оживленный район Дотомбори – яркая торговая улица, известная своими необычными вывесками, – воспроизведен с поразительной точностью. Однако в реальности, как и в игре, он просто представляет собой южную и чуть более туристическую версию Кабуки-тё. Еще более экзотическая Yakuza 3 переносит нас на Окинаву, на тропические острова Японии. В Нахе, центральном городе архипелага Рюкю, Кирю надевает красочную рубашку и идет на рынок, чтобы среди прочих местных деликатесов купить гою, сорт горькой тыквы. Однако живописный колорит торговых комплексов меркнет по мере удаления от него к району Сёмати, расположенному дальше на север, где полно заведений с хостес, караоке-баров и ночных клубов. То же самое происходит и в Yakuza 5 – огромном эпизоде, охватывающем пять японских городов, где раз за разом повторяются одни и те же виды досуга и заведения, хотя там имеются свои региональные особенности. В Фукуоке вдоль реки можно найти лавочки, торгующие рамэном, в Саппоро – увидеть снежный фестиваль, но как только вы удалитесь от открыточного шарма этих городов, перед вами останется сетка городских улиц, в которых чувствуется все тот же Камуро-тё.
Во время выхода Yakuza 6, чье действие частично происходит в Ономити, историческом и старомодном городе в префектуре Хиросима, Масаёси Ёкояма осознал избыточность различных локаций, представленных в серии, и попытался ее устранить: «До сих пор все представленные места были центральными и оживленными городскими районами. Конечно, мы наделяли каждый из них уникальными чертами с помощью обстановки, людей, языка, культуры и прочих атрибутов. Но, если говорить честно, все это рушилось, как только игрок попадал в какое-нибудь развлекательное заведение и понимал, что оно в точности такое же, как в Камуро-тё» [191].
И правда, ничто так не похоже на японский город, как другой японский город. На острове Хонсю, если мы решим сесть на поезд и проехать девятьсот километров между Токио и Хиросимой, мы едва ли выйдем за пределы городских районов, а во время остановок по пути нас вряд ли посетит чувство, что мы прибыли в по-настоящему незнакомое место. Уникальность японских городов обычно заключается в их немногочисленных туристических достопримечательностях, воспроизведенных в Yakuza – замок, башня, храм, гавань и так далее, – но на этом все. Местная кухня также становится одним из основных маркеров различий, как видно из серии игр, при создании которых авторы часто сотрудничают с местными туристическими бюро, чтобы
