Обезьяны в бизнесе. Как запускать проекты по лучшим стратегиям Кремниевой долины - Антонио Гарсиа Мартинес
На этих неформальных развлекушках на заднем дворе особенно неформально вела себя команда маркетинга рекламного продукта. Частью отдела рекламы, но тем не менее отдельной группировкой, была мафия Боланда во главе с Майклом Фоксом, общительным выходцем со Среднего Запада. Роль этой команды в конструкте Facebook была довольно интересной. Что касается авангардных претензий соцсетей, им в любом случае приходилось пробираться в места вроде Бентонвиля, Арканзас, или Оберн-Хилс, Мичиган, и убеждать там компании, которые продавали или производили реальные вещи (Walmart и Chrysler соответственно), тратить деньги на Facebook. Совершить продажу со стороны Facebook генеральному директору General Motors было все равно, что научить амазонского туземца настраивать радиоприемник с таймером. То есть возможно, пока вы излагали все это на их языке и оформляли в рамки сколько угодно странной мифологии, которая была для них святой. Фокс, наряду со своими подручными Дагом Фрисби, Дэном Третола и Гэлин Бурке, был эмиссаром к этим скучным гигантам из плоти и стали.
Команда Фокса всегда была в игре во время «счастливых часов». ПММисс часто присоединялась к маркетинговой бригаде на правах одного из заговорщиков. После хорошей разминки возле одного из столов для пикника у того кафе, где Цукерберг проводил свою сессию вопросов-ответов, эта группа выступала в поход для продолжения гулянки где-нибудь еще.
Место назначения: бар Shady Lady, одна из наиболее эпичных эманаций наспех слепленной культуры барного досуга в Facebook. Выглядело оно как одно из Elks Lodge в Де-Муан, Айова, и было заполнено фотографиями с автографами занафталиненных звезд семидесятых (Бурт Рейнольдс и так далее), а стойка была украшена старыми пластинками и формикой. Бар реанимировался в Здании 10 после переезда с авеню Калифорния. Здание 10 располагалось в конце той лихо закрученной петли построек, которую представлял собой кампус, и служило официальным входом и местом регистрации в Facebook. Также там размещались некоторые разнородные команды вроде юристов или дополнительного персонала. Сочетание лобби с регистрацией и неинженерных команд означало, что в семь вечера в пятницу там было безлюднее, чем в пустыне Мохаве. К этому моменту команда Фокса и ПММисс уже основательно надрались, и мы заняли это место. Я открыл холодильник в надежде обнаружить нечто большее, чем масс-маркетовское пиво из Q&A – и глаза мои уперлись в непочатую бутылку Thunderbird, мерзкого по определению вина. Ей-богу, я такое даже ни разу не видел, только слышал о нем. Все остальное тоже было бесповоротно ядовитым пойлом. Из единственного работающего крана лилось нечто, похожее на Coors Light. Этот бар, похоже, был объектом концептуального искусства, а не нормально функционирующим питейным заведением.
Однако по-настоящему опьяняющим веществом здесь была ПММисс в плотно подогнанном платье. Путем не помню уже каких уловок я уговорил ее променять арену на окружающие ряды покинутых столов. Подогретая алкоголем похоть легко разыгралась в нас, и неожиданно наше уединение превратилось в привилегию класса люкс. Не прекращая давить на ПММисс всем телом, я дотянулся до загадочной двери в стене в паре ярдов от нас и распахнул ее. Это был хозяйственный шкаф, забитый приспособлениями для уборки и всякими наносными породами Facebook: пропагандистскими постерами, игрушками для гиков и упаковочными коробками.
Аккуратно втянув нас обоих внутрь, я закрыл дверь, и поединок продолжился.
ПММисс была на полторы головы ниже меня, и поэтому действие требовало некоторой пластической акробатики. Было темно, хоть глаз выколи, и мы совсем потеряли ощущение равновесия. Чтобы выровняться, я прижался рукой к левой стене.
За ее спиной вершилась Битва за Застежку Бюстгальтера – состязание, где победитель получал все. Битва за Ленинград с двумя участниками. ПММисс не сопротивлялась, а Victoria’s Secret очень даже. Навык расстегивания бюстгальтера одной рукой я явно потерял. Тот факт, что вокруг моей ноги обмоталось нечто вроде кабеля удлинителя, тоже не помогал. А может, я попал ногой в картонную коробку.
Она была сладкой на вкус. Разве что немного отдавала бисквитином после пива в «счастливый час» (она тоже была охотницей до пива).
Еще… одна… железочка… выходит… из… отверстия… готово.
Я частично потерял равновесие и перенес вес с той ноги. Что-то загремело.
Победа!
Бюстгальтер уступил.
Пора штурмовать парламентское здание. Ныряю лицом вниз в ложбинку между ее грудей. Из-за темноты и тесноты это было больше похоже на столкновение лбами. Я уперся лбом в ее грудинную кость, и мы оба еще чуть больше потеряли баланс. Она оперлась спиной о стену, а я споткнулся.
Я определенно наступил или в ведро, или в картонную коробку. Если бы попробовал сделать шаг, законы физики явно взяли бы верх над картоном, и я бы поскользнулся так, словно во вселенной не было трения. Я бы вылетел через дверь, и это увидела бы вся команда маркетинга отдела рекламы. Действие сопровождалось бы комментариями и звуковыми эффектами – не говоря уже о том, что грудь маркетингового менеджера по продукту была частично обнажена. Я предпочел удержать позицию, а не рисковать лишними движениями.
Мотор взаимной страсти работал на всех оборотах – но, по моим ощущениям, этого было недостаточно для попытки плотского единения. Трахаться в шкафу для швабр в офисе Facebook было чересчур даже для меня.
Накал страстей можно было описать как «бурлили на медленном огне», но не «кипели, переливаясь через край». Нажав на педаль эротического тормоза, я распахнул дверь: горизонт чист. Осторожно перенеся вес на ничем не обремененную ногу, я вышел первым, а ПММисс последовала через несколько секунд.
Вернувшись в Lady, которая была на расстоянии всего десяти шагов, мы обнаружили, что там по нам не скучали. Мы присоединились к общей суматохе, и ничьи брови не поднялись в удивлении – по крайней мере, этого не было заметно. Просто очередная пятница в Facebook. Я посмотрел на ПММисс: ее кошачьи глаза излучали тепло и заговорщически блестели.
Когда пик «счастливого часа» в Shady Lady спал, мы оставили маркетинговую команду и направились обратно на территорию отдела рекламы. Мы прошли по внутреннему двору, чье облагораживание недавно завершилось, останавливаясь у случайных скамеек и стен, чтобы потискаться. С точки зрения профессиональных перспектив это была плохая идея, но, к счастью, в десять вечера в пятницу даже Facebook был пуст, и у истории не было отголосков (кроме некоторых сплетен в рекламной команде).
Обычно такая сцена в это время и/или в этом состоянии опьянения разворачивалась бы, пока мы спотыкались вдоль по Валенсия-стрит до Мишен, а финал ее был бы более динамичным. Но вместо этого мы оба вернулись к своим столам – будто бы на самом деле были здравомыслящими, трудолюбивыми профессионалами.
Даже на внеурочном фронте Facebook не был гоночным треком.
Глава 35
Выход на биржу
Чем могущественнее класс, тем больше он претендует на то, чтобы не существовать. Его мощь направлена прежде всего на то, чтобы эту претензию укрепить.
Ги Дебор, «Общество спектакля»
1 ФЕВРАЛЯ 2012 ГОДА
МЕЙЛЫ ОТ МАРКА БЫЛИ ВСЕГДА БОДРЯЩИМИ. В ЦЕЛОМ
