Невидимый слон: Как не попадать в ментальные ловушки - Лучано Канова
С другой стороны, рациональность «мы-мышления» требует учитывать при выработке решения уровень доверия и понимания взаимной выгоды: командное поведение включается только в тот момент, когда человек осознает себя частью группы, а именно демонстрирует уверенность в том, что остальные участники тоже действуют в общих интересах. Другими словами, у человека должна быть рациональная уверенность в том, что люди способны функционировать как система, а не просто как сумма индивидов, нечто вроде осознанной веры в здравый смысл коллективных действий[80].
Возьмем одну из проблем, с которой каждый из нас рано или поздно сталкивается в повседневной жизни. Предположим, нам нужно решить, стоит ли сортировать отходы, например можно ли выбросить коробки из-под пиццы в общий бак или их нужно положить в отдельный контейнер для последующей переработки.
Перед нами два варианта:
1. Мы полагаем, что более чистый город – это хорошая идея, и к тому же хотим проявлять гражданскую ответственность наравне с соседями (то есть чувствовать себя частью сообщества), поэтому сортируем мусор.
2. Мы анализируем индивидуальные затраты на сортировку мусора, то есть свое время и силы, и предпочитаем экономить и то и другое.
Если при этом держать в голове идею «мы», вероятно, мы начнем сортировать мусор более тщательно.
Предположим, мы решили вести себя ответственно и теперь каждое утро направляемся к контейнерной площадке с кучей пакетов. Там мы можем повстречать соседей, которые, как и мы, тщательно сортируют мусор, уделяя этому важному занятию свое время и тратя силы, а также тех, кто выбрасывает мусор куда попало, в первый подвернувшийся контейнер, экономя свое время и силы, а значит, и не внося своего вклада в сортировку отходов.
Теперь перед нами снова развилка. Мы можем продолжать сортировать мусор, осознавая, что общая польза растет при каждом индивидуальном вкладе и чем меньше людей сортируют мусор, тем ниже «всеобщее благо». Или, напротив, если у нас нет той самой «веры в здравый смысл», то есть внутренней убежденности в том, что большинство соседей сортируют мусор, мы можем разочароваться в общей идее и перестать вносить свой вклад.
Представитель «мы-мышления», то есть человек, который поступает не только как «я», но и как активная единица ответственного «мы», выберет сотрудничество только в том случае, если будет уверен, что значительная часть других людей выбирает тот же путь.
Вспомните пример, с которого мы начали, – про посещение лекции факультативного курса. В действительности все происходит так: некоторые студенты посещают занятия регулярно, некоторые не приходят никогда, однако много и таких, кто входит в аудиторию, только если уверен, что большинство других придут на лекцию.
В общем, если придет достаточное количество.
В этой связи ключевой вопрос для человечества на протяжении последних нескольких тысячелетий звучит так: а достаточное количество – это сколько?
На самом деле у каждого человека свое пороговое значение достаточного количества, и он подсознательно держит эту цифру в голове, когда решает, стоит ли ему идти на лекцию или свадьбу. Если число участников, которое он ожидает увидеть в аудитории или на свадьбе, оказывается больше или равняется его индивидуальному «достаточно», тогда в его мозгу раздается сигнал «идти».
В противном случае он предпочтет остаться дома, придумав какую-нибудь уважительную причину.
Один из ключей к смыслу, который каждый из нас может найти в роли Инициатора, предлагающего изменить свое отношение к тем действиям, которые помогут нам адаптироваться к глобальному потеплению или смягчить его последствия, заключается в том, чтобы найти то самое пороговое значение достаточного количества, которое превратит идею из маргинальной в доминирующую.
Приведу еще один замечательный пример, на этот раз из истории индийского движения за независимость, во главе которого стоял Махатма Ганди. Соляной поход, решающее событие на пути к окончательной победе, стал возможен только тогда, когда к Великой Душе[81] присоединилось множество людей. То, что раньше воспринималось как протестное меньшинство, в один момент превратилось в молчаливое большинство – сотни тысяч человек, собравшихся на берегу Индийского океана. Вероятно, в какой-то момент все эти люди стали частичками «мы-мышления», готовыми объединиться и идти протестным маршем именно потому, что было достигнуто и даже превышено пороговое значение достаточного количества.
Нечто подобное должно произойти, если к протестам Греты Тунберг и движению «Пятницы ради будущего» присоединятся миллионы молодых людей во всем мире.
Рассуждая о вероятности социальных изменений, люди часто упускают из виду, что для того, чтобы идея получила широкое распространение и стала движущей силой перемен, вовсе не обязательно, чтобы ее разделяли свыше 50 % населения.
На самом деле речь идет о накоплении критической массы людей с высоким уровнем «мы-мышления», которые бы превратились в единый сгусток или, говоря более высокопарно, почувствовали себя единым «мы», охваченным стремлением к изменениям, или даже неким механизмом, в котором все детали работают как надо.
А это, в свою очередь, зависит от некоторых объективных обстоятельств, таких как цена сотрудничества, и субъективных, таких как уверенность в том, что другие люди тоже готовы сотрудничать.
Для того чтобы человек почувствовал себя частью сообщества, важны, в сущности, всего два фактора. Во-первых, это наличие общего интереса и осознание, что из двух вариантов поведения только один гарантирует получение некой выгоды. А во-вторых, это чувство взаимозависимости, то есть понимание того, что в одиночку никто ситуацию улучшить не сможет. Правильная интерпретация этих факторов, которые, конечно, могут меняться в зависимости от контекста, приводит к сотрудничеству и выработке стратегии совместных действий.
И здесь мы вновь возвращаемся к понятию системы, о котором я писал в главе о математике сложности, и вновь вспоминаем Хьюго Кабре, который в конце концов понимает, что является неотъемлемой частью механизма, который обеспечивает счастье человечества на планете Земля.
Воодушевляющий образ, которым мне хотелось бы завершить главу, посвященную росткам надежды, можно обнаружить в ботанических исследованиях Сюзанны Симард, посвященных деревьям в канадских лесах[82]. Вместе со своими сотрудниками она провела серию экспериментов для изучения взаимосвязанной биологической сети. Представляя себе лес, мы часто имеем в виду только его надземную часть, то есть скопление деревьев. Однако лес – это также, и прежде всего, то, что располагается под землей: взаимосвязанная и взаимозависимая корневая система.
Изолировав корни нескольких деревьев, Симард пыталась понять, как остальные деревья будут реагировать на то, что один из элементов сообщества отделился от сети и тем самым подвергся опасности. Оставят они своего собрата погибать или каким-то образом придут на помощь?
Результаты показали, что, когда одно дерево лишается доступа к живительной влаге и подвергается риску упасть и повредить соседние насаждения, его «соседи» вмешиваются в ситуацию,
