Невидимый слон: Как не попадать в ментальные ловушки - Лучано Канова
Вы когда-нибудь задумывались о том, какова вероятность рождения человека?
Я имею в виду не показатель рождаемости в вашей стране, а вероятность того, чтобы вас – именно того человека, который сейчас читает эту книгу, отдыхая дома или коротая время в общественном транспорте, – выражаясь по-хайдеггеровски, «забросили» на эту планету.
Существуют разные мнения на этот счет, все более или менее спорные, однако давайте все же порассуждаем на эту тему.
Прежде всего необходимо понять, какова была вероятность того, что ваши родители встретятся.
В качестве точки отсчета возьмем население Италии 70-х гг. XX в., составлявшее около 50 млн человек и делившееся на мужчин и женщин примерно пополам. Предположим, что около 15 млн из них были взрослыми мужчинами. Теоретически у вашей матери был огромный выбор[54]. Однако, согласно статистике, за всю жизнь каждый человек вступает в общение примерно с 1500 других людей (и это я еще завысил цифру).
Таким образом, вероятность, что ваша мать повстречается с вашим отцом, определяется соотношением между количеством тех мужчин, с которыми она познакомится за всю жизнь (1500), и теми, с которыми она могла бы встретиться теоретически (15 млн). Получаем примерно один шанс из 10 000.
Вероятность весьма невысока, но и это еще не все.
Повстречав вашего отца, ей нужно заговорить с ним, понравиться ему, прийти на второе, а затем и на третье свидание. Предположим, что эта вероятность равняется 20 % (напоминаю, что мы еще завышаем процент удачи).
Затем, когда прочные отношения установлены, возникает вероятность зачатия ребенка. Давайте оценим ее в 50 %.
А теперь перемножим вероятность всех этих независимых событий:
1/5 × 1/5 × 1/5 × 1/2 = 0,4 %.
Теперь эти 0,4 % следует помножить на вероятность знакомства ваших родителей:
0,004 × 0,0001 = 0,0000004.
Получаем вероятность, равную 1 на 2,5 млн.
И это еще только начало.
В фертильном возрасте, примерно с 12 до 45 лет, женский организм вырабатывает около 450 зрелых яйцеклеток. Мужской организм производит в течение жизни за время всех половых актов около 40 млрд сперматозоидов.
Перемножив две эти цифры, получаем:
40 млрд × 450 = 18 трлн.
Вероятность того, что сперматозоид и яйцеклетка встретились именно для того, чтобы зачать вас, а не вашу сестру или брата, будет примерно 1 на 18 трлн.
На этом мы, пожалуй, остановимся, а могли бы пойти дальше по генеалогической линии и просчитать вероятность появления на свет ваших родителей, бабушек и дедушек и т. д.
Каким бы ни был конечный ответ на это уравнение, ясно одно: вероятность рождения любого из нас стремится к бесконечно малой величине.
Ну и что вы об этом думаете?
Многие мудрецы говорили: «Это почти как выиграть в лотерее». Однако я не буду заострять ваше внимание на этих умопомрачительных цифрах, чтобы лишний раз напомнить вам о carpe diem[55] и призывать ценить каждый прожитый день. Эта книга – не пособие по самопомощи или мотивации. Просто после главы, посвященной ментальным ловушкам и искажениям, из-за которых наш разум вынужден блуждать в лабиринте событий, мне показалось важным подчеркнуть, насколько сложной, почти невыполнимой эмпирической задачей для человека является попытка понять неопределенность и пугающе хаотическую случайность того, что происходит вокруг.
Это не призыв к бездействию или ожиданию, что все как-нибудь наладится само собой. Вовсе нет. Это просто яркий пример, иллюстрирующий наши ошибки, которые мы совершаем, когда рассуждаем о своем месте на планете Земля. Человек часто путает эволюцию и прогресс, о чем предельно ясно высказывался еще Чарльз Дарвин.
Эволюция – математически закономерный способ, с помощью которого все населяющие Землю виды адаптируются к окружающей среде. Если бы на нашу планету прибыл инопланетянин и его спросили, кто здесь главный, то он, скорее всего, ответил бы: бактерии и вирусы. А ведь это организмы с поразительно простой структурой, и они вряд ли смогли бы приспособиться к нашим совершенным, но более неопределенным условиям жизни.
Эволюция необязательно подразумевает улучшение и развитие, и это не игра, у которой всегда счастливый конец. Наше неуклонное стремление чертить прямые линии и рассказывать истории с эволюционной точки зрения может оказаться опасным: Эйнштейн говорил, что Бог не играет в кости, однако процесс естественного отбора есть не что иное, как восхитительный и забавный пример именно этой азартной игры. Все это должно было бы пробудить в нас не инертный пессимизм вселенского масштаба с нотками нигилизма и стремлением к саморазрушению, а чувство дружеского участия к ближнему и смирения, основанного на массивах данных и глубоком осознании проблемы. Вспомним, например, тот факт, что ДНК Homo sapiens на 98 % совпадает с ДНК шимпанзе (что понравилось бы дедушке Дарвину). Тем не менее философы от биологии, такие как Тельмо Пьевани, посвящают свои эпистемологические исследования доказательству и осмыслению того, что процент совпадения между ДНК человека и дождевого червя составляет 86 %, а человека и банана – 40 %.
Дорожка скользкая, поэтому продолжим движение по накатанному пути: нам нужно отказаться от антропоцентрической перспективы, которая заставляет нас воспринимать человека как центр Вселенной. На периферию нас вывел еще Галилей, а сегодня мы должны сделать усилие, чтобы заново взглянуть на нашу планету и осознать очевидный факт: мы – важный узел в биологической сети, но все же один из очень многих узлов.
В своем романе «Исчезновение» Гвидо Морселли лирически осмысляет именно эту идею: мир, в котором больше нет людей, есть только выживший рассказчик, с изумлением озирающийся вокруг себя и всматривающийся в обезлюдевший мир. Несмотря ни на что, жизнь в этом постапокалиптическом мире продолжается, отыскивая новые пути к спасению, совсем как те растения, которые выжили в Чернобыльской катастрофе и приспособились к существованию в радиоактивной зоне.
Смена парадигмы необходима, поскольку наша искаженная оценка вероятности проистекает из эмпирически необоснованного высокомерия, которое с эволюционной точки зрения сделало нас теми очаровательными созданиями, какими мы является: да, новаторами и прогрессистами, способными изменить мир, но совершенно не умеющими анализировать данные и работать с вероятностными прогнозами.
Вместе с примером о вероятности рождения приведу еще один, призванный помочь нам яснее осознать нашу упорную невнимательность.
Итак, вы когда-нибудь покупали лотерейный билет SuperEnalotto[56]?
Даже если нет, вы наверняка читали или слышали, как кто-нибудь рассуждает о вероятности выиграть.
Даже на самом билете напечатано:
1 на 622 614 630;
1 на 600 млн с лишним.
Что шанс очень низкий, понимают все, а вот насколько низкий – представить уже сложнее. Наш разум моментально оказывается в плену, потому что мы начинаем мечтать о том, что сделаем с миллионами евро выигрыша в случае победы, и не задумываемся о тех нескольких монетках, которые потратили на покупку
