Река – костяные берега - Полина Луговцова
— Не отпущу, не проси даже! Хватит с тебя девицы!
Старик и хозяйка принялись горячо спорить и осыпать друг друга угрозами, в которых, по мнению Маши, не угадывалось никакой новой информации. Вдруг за спиной раздался шорох. Она обернулась, но ничего не увидела, однако шорох стал громче, словно что-то где-то ползло неподалеку. Девушка поспешила вернуться к открытому окну спальни, решив на всякий случай забраться обратно, и тут увидела того, кто этот шорох издавал.
Босоногий малыш, выбравшийся на подоконник, свесил вниз обе ноги, медленно съехал с него и плюхнулся в ручей, разбрызгивая воду. Приземление могло выйти жестковатым, но Машино «худи», которое все еще было на нем, смягчило падение. Ребенок невозмутимо поднялся на ноги, выпутался из складок мокрой одежды и, сверкая голыми пятками, побежал к лесу. Маша тихо охнула, подхватила свою вещь, с которой текли струи воды, и помчалась за ним, стараясь бежать как можно тише. Оказавшись под прикрытием сосен и елей, она обернулась к ракушечному домику: не заметила ли хозяйка их побег?
Домика позади не было, как не было и странной женщины, называющей себя богиней смерти, и человека, удивительно похожего на рыбака, с которым Маша познакомилась утром возле речного порта. На месте дома стоял большой белый камень, из-под которого с журчанием вытекал ручей, разбегаясь дальше по траве тонкими струйками. Не в силах поверить своим глазам, Маша вернулась к камню. В траве валялись ее ботинки. Торопливо обувшись, она поднялась и обошла вокруг белой глыбы, перешагивая через струи воды. На обратной стороне, там, где находилась дверь в ракушечный домик, из ровной поверхности камня выступало высеченное изваяние: женское лицо в обрамлении длинных волос, черты которого напоминали хозяйку Марью. Под изваянием была выбита надпись: «Морева Марьяна» и полустертые нечитаемые даты. Маша потрясенно провела пальцами по острым граням, образующим нос, скулы, губы. Холод камня, казалось, проник в самое сердце, и она испуганно отдернула руку. Потом, спохватившись, вспомнила о ребенке и тревожно огляделась: за это время малыш мог далеко убежать! Маша со всех ног бросилась в лес, крича: «Эй! Ау!», заметалась в зарослях, запинаясь о коряги, продираясь сквозь колючие кусты и не обращая внимания на новые кровавые царапины и ушибы, но ребенка нигде не было видно, и на зов ее он тоже не откликался.
Почувствовав, что задыхается, Маша остановилась, прислонившись спиной к чешуйчатому сосновому стволу, и посмотрела вверх: там, в просветах между хвойными кронами, розовело рассветное небо. На глаза навернулись слезы от мысли, что ей не только не найти ребенка, но и самой не выбраться. Непонятно было, в какой стороне теперь колокол и протока, где осталась лодка. Если бы ей удалось отыскать то место, она бы попыталась вытолкнуть из развилки дерева застрявшую моторку и поплыла бы дальше, а нет, так пошла бы по берегу протоки назад, к большой реке, где рано или поздно появилось бы какое-нибудь судно и подобрало ее. Но в таежном массиве, подобном этому, можно было плутать до тех пор, пока голодная смерть или гибель от клыков хищника не прервут поиски. «Вот это я вляпалась!» — обреченно думала Маша, ругая себя за беспечность и за то, что упустила малыша: шансов выбраться из тайги у этого крохи вовсе не было!
Ноги подкосились, спина заскользила по стволу вниз, и девушка уселась на усыпанную хвоей землю, уставившись невидящим взглядом в непроглядную чащу перед собой. Ночная тьма постепенно рассеивалась, пронзаемая лучами солнца, вставашего над лесом, и казалось, даже дремучие дебри редели и расступалась под натиском рассвета. В гуще кустарника, клубящегося между соснами подобно спутанным колтунам, появилась прозрачность, и сквозь причудливый узор ветвей Маша вдруг разглядела… границу леса, за которым чернело просторное поле! Не веря в такое чудо, она вскочила и бросилась туда, боясь отвести взгляд даже на секунду: вдруг это мираж, который может исчезнуть подобно оазису в пустыне?
Это был не мираж. Вырвавшись из душной таежной сырости, девушка с жадностью глотнула свежий воздух, будто вынырнула из воды, в которой тонула. Она выбежала в открытое поле, спугнув огромную стаю ворон, с сердитым карканьем рванувшую вверх и в сторону. Маша огляделась, и тут ей открылось новое чудо: вдалеке, почти у горизонта, под розовыми тучами стояли дома — самые обычные, деревянные, приземистые, как крепкие грибочки. Человеческие! Не в силах сдержать восторженный порыв, Маша радостно завопила во все горло и, несмотря на усталость и стертые ноги, резво заплясала на сырой земле. Под ногой что-то хрустнуло и провалилось, будто она наступила на толстую трухлявую палку. Маша посмотрела вниз, и радостный вопль сменился криком ужаса. Она стояла… на человеческом скелете!
Справившись с шоком и превозмогая отвращение, усиливающееся от запаха разложения, она склонилась над жуткой находкой и откинула носком ботинка остатки одежды с груди мертвеца. Полы куртки были сплошь в круглых рваных дырах. Обнажились голые ребра, провалившиеся внутрь от ее прыжка. Повсюду на костях висело гниющее мясо, а лицо было почти целым, отсутствовали только губы и глаза, да в щеках зияли дыры, такие же круглые, как на куртке. Маша инстинктивно прикрыла рот, почувствовав тошноту, и отступила. Останки человека выглядели так, будто тот был съеден. Вокруг стояла тайга, в которой водились хищники, и такое вполне могло случиться с одиноким путником, но Маша подозревала, что над этим несчастным потрудились не звери. Она не знала, как должен выглядеть скелет, обглоданный волками, но видела, как собаки обгрызают кости добела. Здесь же все было не так. Особенно эти дыры в одежде — откуда они? — и круглые раны такого же размера на уцелевшей коже… Смотреть на покойника было невыносимо, и Маша хотела уйти, но вдруг заметила нечто похожее на змею, неподвижно свернувшуюся на голенище его сапога. Существо не шевелилось и, судя по сморщенной коже, давно умерло. Вдоль удлиненной головы тянулся ряд отверстий, оканчивающийся пустой глазницей — скорее всего, глаз выклевали птицы. «Минога! — узнала Маша. — Мечта рыбака! Но как эта гадость оказалась в чистом поле, где нет воды?!»
Разглядывая «рыбу», она склонилась ниже и с ужасом увидела несметное количество этих тварей, набившихся в сапог мертвеца. Отпрянув, девушка отвернулась, прижав ко рту обе руки, и взгляд ее внезапно наткнулся на движущуюся вдалеке фигуру: со стороны леса к ней торопливо шел какой-то человек.
Первой мыслью было броситься бежать к домам, но расстояние было слишком большим, да и на вид незнакомец казался не опасным, а когда приблизился, стало ясно, что это мальчишка лет тринадцати, изможденный, но улыбающийся так,
