Река – костяные берега - Полина Луговцова
— Знаю. Первым моим желанием было вернуться домой, — ответил он и скрипнул зубами, понимая, что сам вынес себе приговор. Борис подозревал, что вряд ли когда-нибудь выберется из заколдованного Кудыкино.
— Ну что ж! Считай, уже исполнено! Твой друг жив-здоров! — На лице ведьмы появилось сытое выражение.
Как ни странно, Борис не ощутил никакой радости и спросил с недоверием:
— А точно? Как это узнать, если я здесь, а он там?
— Ну, это ж просто! Сам посуди: если отменено самое первое желание, значит, домой ты не возвращался и всего случившегося после этого не было.
Борис кивнул — поверил. Если его в последние три дня не было в жизни Сашки, то и гонок не было, и Артему мстить было не за что и некому, и перепутать Сашку с Борисом тот не мог.
— Что ж ты, молодец, не весел, буйну голову повесил? — Ведьма хитро прищурилась, глядя на него. — Будешь теперь в Кудыкино жить. Да не горюй так! Я добрая, на улицу не выгоню. В тереме места много!
— Уж спасибо! — Борис презрительно хмыкнул. — Пойду я! Сам как-нибудь до дома доберусь!
— Воля твоя! — Двузубова скривилась в ядовитой ухмылке. — Ступай, куда глаза глядят. Все одно далеко не уйдешь, ко мне воротишься!
— Это вряд ли! Прощай, Евдокия Павловна! Спасибо тебе за твою доброту! Не поминай лихом! — ответил Борис и, развернувшись, вышел в открытую дверь.
Ему удалось беспрепятственно выйти во двор, а потом и за ворота. Никто его не остановил. Люди занимались своими обычными делами: развешивали сети, чистили рыбу и сновали повсюду с корзинами и ведрами. Даже сторож, обычно подозрительно принюхивавшийся к нему, в этот раз остался молчалив и, казалось, безразличен.
Пустынной улицей Борис вышел к реке, не встретив ни души, но на берегу было оживленно: на деревянном помосте рядом с баржей копошились люди, доставая из воды набитые рыбой сети. Рядом стояли пустые корзины, по всей видимости, приготовленные для улова. Двое мужчин поднимались по крутому склону в сторону села, толкая перед собой груженную корзинами тележку — верно, везли Двузубовой свежую добычу. Борис расстроился, заметив, что ни на суше, ни на воде не было видно ни одной лодки, — он надеялся выпросить у местных хотя бы самое захудалое суденышко, чтобы сплавиться по реке до ближайшего населенного пункта, где есть причал для пассажирских теплоходов или, на худой конец, простейшие достижения цивилизации вроде телефона и остановки общественного транспорта. Придется идти по берегу пешком, но Борис был готов к чему угодно, лишь бы убраться подальше от этого странного села.
И все-таки он решил подняться на помост и спросить у рыбаков: вдруг у кого-то найдется лодка, а еще лучше — моторка, или они подскажут, у кого ее можно взять. Не может же быть, чтобы во всем селе не было ни одной лодки! А двигаться по воде будет гораздо быстрее, чем пешком, потому что не придется обходить заболоченные места и непроходимые заросли.
Но, разглядев людей, возившихся с сетями, Борис резко остановился: вид красной футболки, обтягивающей могучий торс одного из мужчин, произвел на него эффект стоп-сигнала. Поворачивать обратно было поздно: рыбаки на помосте уже заметили его и, выпрямившись, замерли в ожидании. Наконец, «красная футболка» нетерпеливо выкрикнул:
— Ну, чего встал, как неродной? Мы тут не кусаемся! Подходи да принимайся за работу! За просмотр у нас не кормят!
Ноги отказывались двигаться вперед, но, сделав над собой усилие, Борис приблизился к кудыкинцам и спросил:
— У вас, случайно, лодки не найдется? Мне в город надо. Или хотя бы до крупного села добраться. Если выручите, я потом могу денег выслать, почтой или на банковскую карту.
Мужики разразились безудержным хохотом, сравнимым с ржанием взбесившихся коней. Писклявым от смеха голосом «красная футболка» прерывисто выдавил, утирая слезы и мотая головой:
— Ну, насмешил! Хорош шутить, берись за дело!
— Мне идти надо. — Борис попятился, но сзади кто-то толкнул его в спину со словами:
— Давай, работай! Халява закончилась! А то, гляжу, как обедать, так первый, а еще и пальцем не шевельнул!
Борис обернулся и узнал кудыкинца, прежде щеголявшего в женской шапке с меховым помпоном, вместо которой теперь его голову украшал черный платок с рисунком из рыбьих скелетов, какие бывают в кино у пиратов.
— Не ел я вашу рыбу! — огрызнулся Борис и шагнул в сторону, пытаясь его обойти, но мужики тотчас подступили ближе, окружая плотным кольцом.
— Ну, это меняет дело! — «Пират» недобро прищурился. — У нас так: или ты ешь рыбу, или она тебя! Выходит, тебя на корм пустить полагается!
— Ч-что?! — Борис бросился вперед, пытаясь вырваться из окружения под громкий хохот обступивших его мужиков. Несколько пар грубых рук оттолкнули его в центр круга, и кто-то выкрикнул:
— Чего ты, Красавчик, пугаешь новичка? Того и гляди, помрет со страху!
Услышав это, Борис расслабился, решив, что рыбаки шутят. Но полегчало ему ненадолго. В следующий миг его взгляд наткнулся на полные сети, лежащие поблизости: казалось, они были битком набиты живыми змеями. «Та самая странная рыба!» — догадался он, разглядывая клубок извивающихся существ. На удлиненных головах некоторых особей мелькали круглые воронкообразные рты, и рассмотреть их на расстоянии было трудно, но Борису казалось, что они полны желтых острых зубов.
— Это что за рыба? — вырвалось у него.
— Да черт ее знает! — ответил кто-то. — В первый день после паводка одна красноперка ловилась, а теперь вот только такая в сети идет. Но эта еще лучше: и вкусней, и без костей.
— Небогатый улов в этот раз, — перебил говорившего «пират» в черном платке, которого называли Красавчиком.
— «Семидырка» это, старики говорят, — вмешался «красная футболка». — Сама далеко не плавает, к крупной рыбе присасывается вроде пиявки. В реку, похоже, угорь зашел — я приметил одного, когда сети тянули. Видал, как тот хвостом вильнул, а в сеть не попался. Угорь — рыба умная, хитрая. Ее так просто не возьмешь. Надо бы состряпать на него другую ловушку, есть у меня одна задумка.
— Горазд ты на задумки, Лапоть!— похвалил Красавчик, обращаясь к «красной футболке».
— Ладно, хорош болтать! Давайте-ка мережи вытряхивать, — распорядился тот, и Борис понял, что Лапоть — он же «красная футболка» — у них за главного.
Мужики расступились, подхватили сети и опрокинули их в корзину. Шевелящийся поток змеевидной рыбы хлынул внутрь и быстро заполнил ее. Вместе с рыбой вывалилось что-то постороннее: в серой массе мелькнул непонятный предмет, что-то вроде куска ткани в белую и синюю полоску. Борис
