Река – костяные берега - Полина Луговцова
— А как тебя зовут? — спросила Маша и огляделась, все еще надеясь увидеть поблизости кого-то из взрослых. Бывают же нерадивые матери и отцы, которые не обращают внимания, как одеты их дети. Даже с нормальными отцами случается, что они приводят детей в детский сад в одних носках — кто-то из знакомых рассказывал реальный случай из жизни.
Маша с трудом разобрала имя, произнесенное ребенком. Оказалось, что его зовут Лешей. Говорил он очень плохо, хотя выглядел не младше трех лет. Поэтому, конечно, не мог сообщить ей, откуда он пришел и почему тут очутился.
— И что же мне теперь с тобой делать? — произнесла Маша, протягивая руки, чтобы вытащить его из колокола. Тот подался ей навстречу. Он оказался довольно тяжелым, и стало ясно, что с ним на руках ей далеко не уйти. Вернуться к лодке тоже не получится: уже почти стемнело, и в этих дебрях в темноте дорогу к протоке не найти. Придется устраиваться на ночлег прямо здесь, среди колючих кустов, как бы жутко это ни было.
Лишенный солнечного тепла, воздух стремительно остывал. Ребенка потряхивало. Маша сняла с себя «худи», завернула его в толстый флис и посадила обратно в колокол, а сама принялась собирать сухие ветки, чтобы развести костер. Хорошо, что перед тем, как выйти из дома, она бросила в рюкзак газовую зажигалку, забрав ее с кухни, — мысль эта пришла ей в голову в последний момент. Страшно подумать, каково бы ей пришлось, если бы она этого не сделала!
В рюкзаке обнаружились еще и чизбургеры, о которых Маша совершенно забыла. Давно она так не радовалась еде! Развернув шуршащую промасленную бумагу, она протянула мальчику румяную булку с котлетой и сыром. Тот заметно оживился и, схватив двумя руками, жадно откусил.
Когда костер разгорелся, стало тепло и спокойно — окружающий лес заволокло дымом так, что ни один зверь теперь и близко не осмелится подойти. Управившись, Маша заглянула в колокол: ребенок спал, почти незаметный во флисовом коконе из «худи», наружу торчала только его вихрастая макушка. Девушка осторожно погладила его по голове, тихо прошептав: «Ничего, малыш! Завтра мы с тобой выйдем к какой-нибудь деревне, где нам помогут отыскать твоих родителей. И Бориса тоже». Второй чизбургер она есть не стала, оставив ребенку на утро. Малыш выглядел очень худым и слабым, ему еда была нужнее. Неизвестно, как давно он оказался один в лесу и чем питался все это время.
Прислонившись спиной к тележке, Маша вытянула ноги к костру и закрыла глаза. Мерное потрескивание горящих углей заглушало шорохи, доносящиеся из леса, отчего возникло ощущение безопасности. Пламя немного угасло, но жар от кострища продолжал согревать, и Маша, собиравшаяся всю ночь бодрствовать, незаметно для себя уснула.
Ее разбудил треск веток, словно сквозь лес ломился дикий зверь. Вскочив на ноги, она схватила охапку сучьев, приготовленных для поддержания огня, и бросила поверх слабо мерцающих рыжих искорок, уже не способных дать ни тепла, ни света. Пламя тотчас взметнулось вверх, озаряя пространство красноватыми всполохами. Это должно было отпугнуть хищника, но шорох и треск, к ужасу Маши, раздавались все ближе. Немного успокаивала мысль о том, что это может быть не зверь, а люди, только вот кто знает, вдруг это какие-нибудь темные личности вроде беглых зеков или браконьеров?!
Из кромешного мрака выступила женская фигура и устремилась прямо к Маше.
— Он там? — спросила незнакомка взволнованно, проходя мимо нее, и склонилась над колоколом. Послышался вздох облегчения, женщина протянула руки и извлекла ребенка наружу. — Какое счастье! — Она прижала к себе спящего малыша и только тогда посмотрела на нее. — А ты здесь откуда?
— Так это ваш малыш?! — обрадовалась Маша, с интересом разглядывая собеседницу и не обращая внимания на ее не очень вежливый тон. Та показалась ей невероятно красивой: черные волосы крупными волнами стекали по стройному телу, достигая земли, лицо, ярко белеющее в темноте, отливало фарфоровым глянцем, а в огромных черных глазах мерцали золотистые искорки. — С ним все в порядке, и он даже не голоден, — заверила Маша. — Я нашла его несколько часов назад здесь, в этом колоколе.
— Такой непоседа, все время убегает! — воскликнула женщина, поворачиваясь к Маше спиной и направляясь в ту сторону, откуда только что пришла. Она явно собиралась оставить ее здесь одну!
— Подождите! — спохватилась девушка. — Куда вы?
— Домой, — ответила женщина, обернувшись с удивленным видом.
— Можно и мне с вами? — Маша не смогла скрыть обиду в голосе. Странная незнакомка даже не поинтересовалась, не нужна ли ей помощь!
— Ну… Если хочешь, — ответила та, поводя плечом, и пошла себе дальше.
Маша сердито фыркнула и заторопилась следом за ней, уже скрывшейся в зарослях.
Они долго шли по лесу. Длинный подол светлого платья незнакомки волочился по траве и, казалось, оставлял на ней морозный след из инея: под ногами словно льдинки похрустывали. Воздух вдруг стал по-зимнему студеным. Женщина двигалась очень быстро, не оглядываясь, и это нервировало Машу, да к тому же колючки то и дело впивались в ее оголенные до плеч руки (отдав «худи» ребенку, девушка осталась в тонкой футболке с короткими рукавами), и когда терпение ее готово было лопнуть, за стволами сосен появился свет, а затем проступили очертания небольшого домика, выделявшегося во мраке белыми стенами. Увидев освещенные окна, Маша испытала восторг: конец злоключениям, и, может быть, ей еще повезет провести остаток ночи в нормальной постели, на которую она уже не рассчитывала.
Перед входом в дом хозяйка отступила в сторону, пропуская Машу вперед. Дверь отворилась от легкого нажатия. Внутри оказалось прохладно, но все же теплее, чем в лесу. И пахло водой, как на берегу моря или большой реки. Яркий свет, отражающийся от белых стен, неприятно резанул глаза. Поморгав, Маша осмотрелась. Все вокруг было белым: занавески на окнах, скатерть на столе, одеяла и сложенные горкой подушки на двух высоких кроватях. «Необычно для лесного домика», — подумала она, пытаясь понять, из чего сделаны стены, — они выглядели рыхлыми и пористыми. «Что за материал? — Маша провела рукой по бугристой поверхности. — Странно видеть дом в лесу, построенный не из дерева. Он как будто слеплен из речных ракушек». Это, и в самом деле, оказался ракушечник, — кое-где на стене отчетливо проступали полукружия гофрированных раковин бледно-желтых или чуть розоватых оттенков.
Тем временем хозяйка поместила ребенка в кроватку-качалку, тоже выкрашенную в
