Трупорот и прочие автобиографии - Джон Лэнган

спросила я. – И откуда у меня седые волосы?» Молодой человек ответил, что, потеряв связь с исходным органом, книга нуждается в ином источнике энергии. «Которую берет во мне», – догадалась я. Если отложить книгу и никогда не брать ее в руки, то, возможно, я стану прежней. Грипп уймется, седина отрастет… Однако если читать «Восполнение» дальше, станет только хуже. По словам юноши, никто не продержался дольше года, обычно люди не проживают и половины этого срока, а то и четверти. «Зачем же Фаранж отдал ее мне? Что я сделала ему плохого?» «В качестве платы», – ответил молодой человек. Он предположил, что мистер Фаранж забрал у меня нечто ценное. «Было одно письмо, к которому он проявил интерес. Но разве это справедливая плата? Я же не знала, что беру!» «Никто не обещал честную сделку», – ответили мне. И вообще, разве я поверила бы, вздумай Фаранж рассказать, что это за книга и зачем она нужна? Ответить мне было нечего, и я спросила, что будет дальше. «Ничего», – сказали мне. Я вольна делать с книгой что угодно. «Фаранж не захочет ее вернуть?» «Когда придет время, книга сама вернется».

Минерва подняла стакан и залпом допила все, что в нем осталось.

– Как видишь, я снова ее открыла – вернулась к Ивонне и той жизни, которую мы не прожили. Хотелось бы сказать, что я долго размышляла, как мне поступить, но нет. Я выждала пару недель: съездила на Кейп-Мэй, как обещала; повалялась на пляже, прочитала пару хороших книг, посидела в дорогих ресторанах… И все это время думала: «Жаль, что Ивонны нет рядом, ей бы здесь понравилось». Мысль была не новой, она посещала меня и прежде, но из-за книги обрела больший вес. Я всегда любила океан – его вид успокаивал нервы, однако наблюдать за волнами в одиночестве было слишком мучительно. Я вернулась домой и открыла книгу на несколько минут – лишь затем, чтобы проведать дочь. Я решила, что буду брать книгу изредка, раз в месяц, например. Тогда, наверное, она не причинит особого вреда, а эффект растянется на долгие годы, а то и десятилетия. Но вместо нескольких минут я провалилась в нее на два дня. Внутри время текло иначе: там прошла целая неделя. Мы перенесли визит к психотерапевту, чтобы Ивонна могла попасть на соревнования. Ее взяли в команду. Втроем, вместе с ее отцом, мы отметили успех ужином в дорогом ресторане.

Вернувшись в реальность, я увидела в зеркале новые седые пряди и несколько глубоких морщин на лбу и возле рта. Симптомы гриппа стали невыносимы. Не могу сказать, что мой внешний вид меня порадовал, но огорчалась я недолго. Я умылась, плотно поела и снова, пока не опомнилась, взяла книгу. Увидела, как дочь выигрывает забеги на четыреста и восемьсот метров. Помогла ей выбрать платье на выпускной вечер, куда ее пригласил приятель по команде. Сходила на вручение аттестатов. Съездила с Ивонной и ее отцом во Францию. Помогла ей составить заявку для колледжа. Ивонна выбрала Пенроуз, чем ужасно меня обрадовала – значит, ей не придется уезжать далеко. Она выучилась на экономиста. Получила диплом, переехала в город, устроилась работать в благотворительную организацию. Вскоре ее взяли в ООН. Она познакомилась с парнем из Кении. Отцу он понравился, а мне – не слишком. И все же Ивонна была счастлива, поэтому, когда она сообщила о помолвке, я изобразила восторг. Сперва я боялась, что они уедут в Найроби, где жила родня нашего зятя. Однако она с мужем осталась в Вестчестере. Родила двух детишек: девочку назвали Тоней, а мальчика – Рубеном. Вместе с детьми она часто приезжала на каникулы, и мы с отцом Ивонны старались проводить с ними как можно больше времени.

Минерва усмехнулась.

– Я ведь похожа на бабушку, правда? О той жизни могу говорить часами. Что до нынешней… Здесь все не так радужно. Я сильно постарела; люди, которые работали со мной бок о бок, не узнают меня в лицо. Последние полгода меня мучают сильные боли. От артрита ужасно ноют суставы. Сперва я пила аспирин, потом не вытерпела и пошла к врачу. Последнее время я из больниц, считай, не вылезаю: если не с Ивонной, значит, на очередном осмотре. Мне выписали рецепт на болеутоляющее и кальциевую добавку от остеопороза. Кости у меня рассыпаются буквально в прах. Вдобавок ко всему плохо работают почки, а уровень сахара скачет, как на американских горках. Мне назначили уйму новых лекарств, но они почти не помогают, поскольку мышцы тают на глазах. Врачи говорят, это симптомы какого-то редкого аутоиммунного заболевания из тех, которые ускоряют старение. Вскоре забарахлила печень. Меня решили отправить на лечение в Олбани. Я отказалась. Если честно, мне было неловко, все-таки врач прав: у моих болезней один первоисточник. Но разве могла я объяснить, что мои недуги вызваны постоянным контактом с книгой, страницы которой срезаны острым ножом с какого-то мифического глаза? Мне просто-напросто записали бы в карту еще один диагноз – старческое слабоумие. Поэтому я со всей любезностью отказалась от консультаций у других специалистов, сославшись на банальное старушечье упрямство: мол, мне пора на тот свет, мое время истекло и все такое. В общем, повторила те же отговорки, которые некогда слышала от бабушки. Врач, конечно, был недоволен, но мое решение принял. А теперь… вопрос лишь в том, сколько времени я успею провести вместе с дочерью, пока силы окончательно не иссякнут. Надеюсь дотянуть до того дня, когда внучка закончит школу. Если же не получится…

Минерва пожала плечами.

– Боли в последние дни такие сильные, что ощущаются и в той, другой жизни. Ивонна заметила и отправила меня к тамошним врачам. Они подозревают онкологию. Им я также не могу сказать правду. И дочери, если уж на то пошло, тоже: не хочу, чтобы напоследок Ивонна думала, будто мать выжила из ума. А еще недавно меня вдруг осенило…

Минерва выдержала многозначительную паузу.

– Наверное в моей жизни могли быть и другие судьбы, другие сценарии, которые тоже способна показать книга. Если бы я только умела правильно ее использовать… Например, в школе я мечтала выиграть Олимпийские игры по фехтованию. Участвовала в национальных соревнованиях и побеждала. Кто знает, вдруг получилось бы? Или же время, упущенное с Ивонной, – единственно возможный вариант, который способна показать мне книга?..

– Полагаю, проверять уже поздно? – ляпнул я, не подумав.

Ивонна расхохоталась. Я покраснел и потупил взгляд.

– Извините.

– Ничего страшного, – сказала она. – Я не настолько спятила, чтобы не понимать, как дико звучат мои слова.