Мальчики в долине - Филип Фракасси
С тех пор как распахнулись двери и крест упал на пол.
С момента появления тех людей.
Но потом я вспоминаю про Грейс и Эндрю, который ждет меня у фургона, и про письмо, нацарапанное моей рукой, спрятанное в «Волшебнике страны Оз», книге, которую я прятал под матрасом.
Бэзил распрямляется, его лицо все еще близко, он хочет поймать мой взгляд. Но я не знаю, что ему сказать, не знаю, что все это значит. Если вообще что-то значит. Я пытаюсь улыбнуться и ободряюще сжимаю его плечо.
Мне пора ехать!
– Разделились на группы для чего? Что ты имеешь в виду?
Бэзил пожимает плечами с таким видом, словно ему безразличен и этот мир, и он сам, и я.
Я никогда не видел ничего более печального.
– Не знаю, – вздыхает он. – Меня никто не спрашивал.
– Не спрашивал о чем?
Он качает головой.
– Наверное, для меня у них не нашлось места.
Я убираю руку с его плеча, стараясь скрыть нетерпение в голосе.
– Бэзил, я уверен… что бы здесь ни происходило, тебе не о чем беспокоиться, ясно? Ты зря расстраиваешься. В последние дни нам всем было нелегко, и тебе лучше прилечь, отдохнуть немного. Если ты думаешь, что происходит что-то странное, то тебе это только кажется.
Бэзил кивает, но по-прежнему не двигается с места. Он шмыгает носом, рассеянно проводит пальцем по стальной перекладине в изножье кровати.
– Думаю, многие ждут.
Я встаю, мне уже пора идти. Я не должен проявлять нетерпение, но ничего не могу с собой поделать. Я говорю с ним резко, даже безжалостно.
– Ждут чего? Хватит загадок. Просто скажи, и я пойду.
Бэзил поднимает голову и не отрываясь смотрит на меня большими карими глазами. В его лице я замечаю несвойственное ему раздражение, как будто я слишком тупоголовый, чтобы понять, о чем речь.
– Чью сторону выберешь ты, конечно же.
Я еще мгновение смотрю Бэзилу в глаза, не зная, что ответить. Его слова потрясли меня, и я даже немного разозлился на него. Наконец, я встряхиваю головой и ерошу его волосы.
– Поспи немного, Бэзил.
Я пролетаю мимо него, думая только о том, как оказаться на улице и встретиться с Эндрю.
Проходя мимо Бэзила, я едва слышу его тихий ответ.
– Конечно, Питер, – обращается он к моей спине. – Увидимся.
19
К тому моменту, когда я выхожу на улицу, повозка полностью нагружена, от борта до борта заставлена пустыми ящиками, бочками и вместительными мешками, которые вскоре будут заполнены припасами для священников, воспитанников и даже животных. Все, что не растет у нас или растет слишком скудно.
Заметив, что я без пальто и шапки, Эндрю приподнимает бровь, но ничего не говорит. При виде сумки с книгами, перекинутой через плечо, он театрально вздыхает, но, к счастью, воздерживается от нотаций. Я сажусь рядом с ним впереди, он натягивает поводья. Лошади нетерпеливо перебирают копытами. В воздухе лениво кружатся снежинки – крупные хлопья снега, предвестники сильного снегопада.
Нужно поторопиться.
– Все хорошо? – спрашивает Эндрю.
Я в замешательстве смотрю на него.
– Кажется, тебя что-то беспокоит.
Я качаю головой.
– Ничего. Пустяки.
– Хорошо.
Он щелкает поводьями. Лошади устремляются вперед. Машинально лизнув пальцы, я приглаживаю волосы, надеясь, что ветер не растреплет их окончательно. Я ругаю себя за то, что побоялся забрать шапку, а когда ветер усиливается, вспоминаю и про пальто.
Эндрю улыбается.
– Что?
– Не волнуйся, Питер. Ты чудесно выглядишь. Не сомневаюсь, что Грейс тоже так считает.
Я пожимаю плечами и хмурюсь.
– Господь сотворил меня таким, отец.
К моему удивлению, Эндрю начинает смеяться.
– Это точно, – говорит он, и от его веселья становится теплее даже на холодном ветру.
Повозка поворачивает, и хотя мне кажется, что он смеется надо мной, я ничего не могу с собой поделать и тоже начинаю смеяться.
* * *
Дэвид наблюдает из окна спальни, как повозка скрывается из виду. Он не завидует дружбе Питера с отцом Эндрю. Ему совершенно не хочется проводить свободное время в обществе священника, даже такого доброго, как Эндрю.
Но ему хотелось бы съездить на ферму. Может, попросить Питера узнать, можно ли в следующий раз поехать с ними? Хотя бы разок. Что угодно, лишь бы нарушить монотонность его жалкой, загнанной в ловушку жизни.
Дэвид, конечно, знает о Грейс. Все о ней знают. Хотя Питер уверен, что он очень надежно прячет книги и письма. Черт возьми, он и половина мальчиков читали эти книги, когда Питера не было рядом. Они были невыносимо скучные.
Он уже собирается отойти от окна и найти кого-нибудь, с кем можно поиграть в карты, когда его взгляд улавливает движение прямо под окнами. Он наклоняется и видит Бэзила, идущего к уборной. Отсюда, с высоты, он кажется крошечным и худеньким, маленькая фигурка посреди открытого пространства: огромное оловянное небо тяжело нависает над головой, словно вот-вот обрушится, в воздухе вокруг его темного силуэта взметаются хлопья снега. Дэвид наблюдает, как на миг Бэзил останавливается. Мальчик смотрит налево и направо, поднимает лицо к небу. Он протягивает бледную руку, как будто хочет поймать снежинку. И внезапно Дэвид чувствует острое непреодолимое желания защитить мальчика, он оглядывает двор, проверяя, нет ли рядом других детей, которые могли бы его обидеть. Когда Бэзил только приехал в приют, он буквально притягивал задир, но с тех пор, как Дэвид подружился с ним, ситуация изменилась к лучшему. Остальные теперь знают, что если они обидят Бэзила, то Дэвид быстро наставит их на путь истинный.
Но двор пуст, и, пройдя еще с десяток шагов, Бэзил исчезает в уборной.
Еще какое-то время, возможно, вдохновленный видом этой маленькой руки, ловящей снежинки, Дэвид наблюдает, как снег проносится мимо окна, и предается мечтам наяву. Он смотрит на серую туманную гряду на горизонте и представляет себе жизнь за этой грубо проведенной линией, разделяющей бурую землю и белое, как кость, небо. Представляет будущее. Он представляет себя взрослым, мужем, возможно, отцом. У него настоящая семья. Он работает где-нибудь на ферме, или на фабрике, или на рынке. Довольный. Может быть, даже счастливый.
Охваченный внезапной меланхолией, Дэвид отходит от окна, отгоняя мысли об иллюзорном, смутном будущем. Он возвращается к кровати, ложится на спину и изучает голый потолок, в голове у него ни одной мысли.
В конце концов
