Мальчики в долине - Филип Фракасси
Это было чудо в чистом виде. От любопытства у меня закружилась голова.
Конечно, в приюте были книги. В основном Библии. А также множество изданий по истории и грамматике, биографии великих людей. Другими словами, школьные учебники.
Но это… это было нечто совершенно другое. Названия, о которых я никогда не слышал, страницы, полные картинок и историй, в которые я не мог поверить.
– Что это такое? – нетерпеливо и изумленно спросил я, не зная, как еще сформулировать вопрос.
– Книги, очевидно, – ответила она. Не грубо, но с некоторым замешательством в голосе и еще большей гордостью. – Ты ни одной не читал?
– Конечно же, я видел книги, – ответил я застенчиво и немного обиженно. – Отец Фрэнсис говорит, что я неплохо читаю. Во всяком случае, для своего возраста…
– О да. Я даже не сомневаюсь, – закивала она, слушая мой лепет.
– Отец Фрэнсис, то есть Эндрю, занимается со мной по многим предметам. Конечно, священники учат всех нас читать… – Я прервал этот поток слов и снова посмотрел на книжный шкаф, заполненный разноцветными корешками с названиями, которых я никогда не слышал, и каждое из них будоражило мое воображение. – Но эти книги… – Я благоговейно покачал головой. – Я никогда не слышал таких названий. Ни одного.
Без лишних слов она взяла одну книгу с полки и показала ее мне.
– А как насчет этой?
На обложке была изображена девочка в голубом платье. Она разговаривала с большим кроликом в костюме и шляпе.
– «Приключения Алисы в Стране чудес»… – медленно прочитал я вслух.
В тот момент мне ничего так не хотелось, как взять у нее книгу, найти хорошо освещенный уголок и читать страницу за страницей, пока глаза не начнут слипаться.
– Моя любимая, – сказала она, и ее ангельское личико просияло. – Слушай! А хочешь взять ее почитать? Отдашь, когда в следующий раз к нам приедешь.
Она сунула книгу мне в руки, не желая слушать никаких возражений.
Вот так началась моя дружба с Грейс Хилл.
В тот далекий день Эндрю по доброте душевной продлил наше пребывание до вечера. Такую роскошь он с тех пор редко себе позволял. Но тогда, пока они с Джоном загружали припасы и говорили о взрослых мирских вещах, мы с Грейс отправились в воображаемое путешествие по ее библиотеке в фиолетовом шкафу. Я в изумлении слушал краткий пересказ каждой истории (при этом Грейс старалась сохранить концовку в тайне). Чем больше я узнавал от нее, тем больше росло мое благоговение перед книгами, пока мне не открылась целая новая вселенная, бесчисленные миры, ждущие, чтобы я побывал в них и познакомился с каждым из их фантастических обитателей.
После окончания экскурсии мы наконец приступили к работе. Джон поручил нам собрать яйца и надоить коровьего молока. Все эти продукты предназначались для приюта, равно как и несколько мешков муки и пшеницы, ящики с овощами, консервы, фрукты в собственном соку, вяленое мясо; а еще целый говяжий бок и несколько стейков, хранившихся в холодильнике Хилла и почти замороженных.
Проработав несколько часов с короткими перерывами на игру, мы нагрузили повозку. Когда пришло время прощаться, Грейс показала мне каждый уголок фермы – огромный амбар, свиней, коз, коров и лошадей и даже двух крупных мастифов (когда мы приехали в следующий раз, она рассказала мне, что ее отец купил этих огромных собак у англичанина, продававшего щенков из недавнего помета; купил двух, потому что боялся, что хозяин может убить непроданных щенков, и хотел спасти тех, кого мог).
Когда я забрался на повозку, Грейс вдруг округлила глаза, крикнула отцу, чтобы он нас не отпускал, и сломя голову побежала к дому.
Возможно, именно тогда я в нее и влюбился. Сложно сказать.
Джон и Эндрю от души посмеялись над нами, но я не обиделся, и, уверен, Грейс тоже.
Когда она вернулась, в руках у нее был небольшой сверток коричневой бумаги, перевязанный бечевкой. Я посмотрел на Эндрю, дожидаясь разрешения. Он нахмурился, то ли в замешательстве, то ли с осуждением, но все-таки кивнул.
– Это не подарок, – сказала она, глядя мне в глаза своими искристыми зелеными глазами. – Ты должен ее вернуть, понял? Надеюсь, ты так и поступишь, Питер Барлоу.
Формулировка была такой странной, а ее взгляд таким пристальным, что я на какой-то миг растерялся. И понял, что девочки – определенно странные создания. Я кивнул и сказал: «Конечно» и «Спасибо».
Через несколько минут мы выехали на дорогу, и я, обернувшись, махал Грейс и Джону. Девочка пробежала за фургоном несколько ярдов, потом у нее сбилось дыхание, и она выкрикнула:
– Не забудь!
Когда они исчезли из виду, я больше не смог ждать и открыл сверток.
Это была «Алиса».
Я показал книгу Эндрю. Он вскинул брови, но улыбнулся:
– Думаю, тебе можно ее оставить.
Я смотрел на обложку как зачарованный.
– Вы ее читали?
– Да. Странная история. Но безобидная.
Чувство облегчения захлестнуло меня, и я неоднократно поблагодарил его за то, что он позволил мне сохранить этот трофей.
Он кивнул и улыбнулся; его радовало, что я так реагирую.
– Да, ты можешь оставить эту книгу, – повторил он, но потом посерьезнел и добавил: – Но лучше не показывай ее другим мальчикам, Питер. Не то чтобы я призываю тебя быть эгоистом, но, если книга вызовет переполох, Пул может забрать ее. А мы же хотим вернуть «Алису» Грейс, правда?
Я посмотрел на него и кивнул, всем сердцем надеясь, что я правильно понял его слова.
Что в следующий раз он снова возьмет меня с собой. И я снова увижу Грейс.
Уже позже, вечером, когда я оказался один в часовне, ускользнув от остальных под предлогом занятий с Эндрю, я понял, почему Грейс вела себя так странно, когда вручала мне книгу.
Между страницами лежало аккуратно сложенное письмо, написанное от руки.
Дражайший Питер,
Я быстро пишу эти строки, пока вы с папой загружаете повозку, поэтому прошу прощения за краткость и орфографические ошибки.
Было приятно с тобой познакомиться. Я уже знаю, что мы станем лучшими друзьями. Я рада, что тебе понравились мой дом и мои книги. Я была счастлива поделиться ими с тобою. Я также рада, что тебе понравился мой папа. Он чудесный человек. Мне очень жаль, что моя собака обслюнявила твою рубашку и запачкала ее. Эти собаки неряшливые создания. Надеюсь, тебе понравится книга. Как я сказала, она моя любимая, хотя есть и другие, которые мне нравятся не меньше. Когда ты приедешь в следующий раз,
