Трупорот и прочие автобиографии - Джон Лэнган
– Чего оно жаждет?
– Крови. Человеческой.
– Говоришь, как будто это…
– Вампир, да.
– Твою ж мать, – выругался Август. – Что за херня? Серьезно, это ж просто… полная херь.
На сей раз Тони не стал его одергивать.
– После всего, что ты видел… меня, например…
– Господи, папа… Почему… ах-х-х, черт…
Губы Августа задрожали, а глаза стали влажными.
– Ты давно не называл меня папой… – негромко произнес Тони.
Крики не утихали. Август, помолчав секунду, сказал:
– Ты рассказывал про… Давай дальше.
– Так вот, узник… он не может покинуть свою темницу. Поэтому вынужден ждать, пока сюда не попадет кто-то вроде меня. Беда в том, что башня не стоит долго на одном месте. Она постоянно перемещается, едва ли не каждые несколько минут. Причем, судя по тому, что удалось выяснить, не только в пространстве, но и во времени. Хотя, возможно, я неправ. Как бы там ни было, жертв у здешнего узника очень мало. Вот ему и пришлось искать способ… продлить им всем жизнь. Для этого у него есть особое устройство. Оно похоже на большое зеркало с абсолютно черной поверхностью. Узник ставит перед ним жертву, и от нее зеркалом отделяется какая-то часть. Не рука, не нога, а скорее личность. Один из тех обитателей, о которых писал Стивенсон: элемент совокупности, которой является каждый из нас. Узник утоляет свою жажду. Тогда он может себя контролировать, отсекает множество других «я» и выпускает их на волю внутри башни.
– Ради чего?
– Чтобы охотиться. Есть у него такая забава… Изначальную жертву он держит в живых как можно дольше. Иногда ловит и отсекает от нее новую часть, пока от человека не останется одна шелуха. Если, конечно, не забредет новая жертва, тогда он тут же высасывает прежнюю.
– Зачем?
– В смысле?
– Зачем, если можно оставить два источника пищи?
– Точно не знаю, но он, скорее всего, боится, что пленники сговорятся и найдут способ его одолеть. Он силен, однако не всемогущ. Общими усилиями люди сумеют сделать то, что одному не под силу.
– А как же копии, те личности, которых он создал? Разве они не могут сговориться против него?
– Ты их видел?
– Да. Собственно, поэтому я сюда и попал. Один из них проник в дом и убил Орландо. И, по-моему, собирался убить Ребекку с Фостером, но я помешал. Он убежал, и я попытался его догнать.
– Орландо погиб?..
– Ага.
– Но твоя мачеха и брат – они в порядке?
– Испугались до полусмерти, но целы.
– Бедный Орландо… – сокрушенно покачал головой Тони. – Чудесный пес. Ни малейшей капли агрессии…
– Не знаю, станет ли тебе легче, но он спас Ребекку и Фостера от тебя… то есть твоего двойника.
– Господи, как они, наверное, перепугались.
– Они не пострадали, честное слово. Так что там с копиями?
– Да, точно! Ты, думаю, и сам заметил, что мой двойник вел себя довольно странно?
– Не то слово!
– Таков результат работы зеркала. Иногда получаются люди, способные говорить, но они все равно крайне агрессивны. В общем, узнику из-за них беспокоиться не надо.
– Вот что, значит, делает твой вампир, когда ловит очередную жертву?
Август кивнул в сторону ближайшего тела.
– Нет, – ответил отец. – Это делаю я.
– Что значит ты?!
– Это я всех убил. – Тони обвел взглядом зловещее убранство комнаты. Крики здесь ощущались громче, чем снаружи, – будто насыщеннее.
– Господи…
– Ты и сам видел, насколько они безумные.
– Видел, – кивнул Август. – Да, согласен, когда такая тварь бросается на тебя, ее можно остановить лишь одним способом. Но это… – Он махнул рукой, указывая на торчащие ребра и дыру на месте сердца. – Как-то слишком, тебе не кажется?
– Так и есть. – Прежде чем сын успел ответить, Тони добавил: – Я пытаюсь уморить его голодом.
– Ясно, – кивнул Август. – Понимаю. Но зачем вырывать сердца? Разве вампир их ест?
– Нет, – покачал головой Тони. – Их ем я.
– Как это? – У Августа булькнуло в животе. – Ты с ума сошел?!
– Я читал, что так надо. В башне есть библиотека. Я искал выход и решил, что там может найтись подсказка. Книги здесь, конечно, специфические… такие бывают только в хранилище монстров. Сплошной мрак. Я довольно быстро нашел нужную информацию, но стал читать дальше. Так давно не держал в руках настоящую книгу… Не переворачивал страницы, не вчитывался в предложения и абзацы… Представь, что ты целый месяц сидишь без воды, а потом получаешь возможность окунуться в горячую ванну. Или что ты год питался одними галетами – и вдруг тебе подают филе миньон. Я упивался возможностью читать, хотя книгам верить не спешил. Вот такая ирония… В конце концов я понял, что в них имеется здравый смысл.
– Ты стал есть сердца, потому что так написано в книгах?
– Не просто сердца, – уточнил Тони. – Мои собственные. Мое сердце, разделенное на множество частей, оттого изрядно огрубевшее. Я уже сбился со счета, сколько раз стоял перед черным зеркалом и видел, как оттуда выходит очередной двойник. По правде говоря, удивительно, что от меня еще что-то осталось. Поедая сердца, я пытался вернуть себе утраченную суть.
– Господи, – пробормотал Август. – Ты так спокойно об этом рассуждаешь…
– Ничего подобного, – возразил Тони. – Абсолютно. Это полное безумие и мерзость. Как и сама башня. И ее узник.
– У тебя что-нибудь получилось?
– Ну, я до сих пор здесь.
– Ты сказал, что знаешь, как отсюда сбежать.
– Да. Я нашел способ. Не сразу понял, как добраться до выхода, но теперь могу нас отсюда вывести, и довольно быстро. Господи, сынок, я так по тебе скучал…
– Я…
– Знаю. Для тебя прошло совсем немного времени. Впрочем, пора двигаться, иначе ты и сам поймешь, на какой долгий срок тут можно застрять.
Тони оттолкнулся от стены и зашагал к выходу из пещеры.
Бросив еще один взгляд на последствия кровавой резни, устроенной отцом, Август последовал за ним. Тони свернул направо. После пещеры проход казался до невыразимости темным. Август нащупал ступеньку.
– Башня, – заговорил он. – И узник. Ты знаешь, откуда они взялись?
Тони кивнул.
– Знаю. Но давай лучше не про них, ладно? Я заготовил целый список тем, которые хотел бы обсудить с тобой, доведись нам снова встретиться.
– Правда?
– Да. Поэтому не будем тратить время на башню и ее обитателя. Есть более важные вопросы.
– Ну, для разговоров про секс уже поздновато, на сей счет можешь не переживать.
– Очень смешно. Видимо, твоя мать все-таки озаботилась половым воспитанием?
– Ага. Подсунула мне книгу.
