Сефира и другие предательства - Джон Лэнган
Той ночью по центру и востоку Соединенных Штатов прокатилась череда сильных гроз, нарушив воздушное сообщение по всей стране. Самолет Боба и Каппы приземлился с семичасовым опозданием. Я же коротал время в кабинке одного из ресторанов аэропорта, работая над рассказом; весьма любезный официант заботился о том, чтобы кофе в моей чашке не остывал. Начав с описания изменений глаз главной героини, я перенесся в прошлое, чтобы описать ее брак. Когда я вернулся к настоящему времени истории, мне предстояло рассказать об еще одной трансформации, произошедшей с героиней в дороге, – на этот раз с ее зубами. Структура рассказа уже открывалась мне: серия чередующихся глав, одна из которых будет охватывать тот же промежуток времени, в течение которого моя главная героиня путешествует по Соединенным Штатам, сосредоточившись на другом аспекте путешествия, в основном связанном с ее превращением в нечто иное. Меня немного беспокоило, а вдруг читатели подумают, что она становится вампиром, но тем не менее я продолжил историю, и ближе к финалу подумал, что изменение в восприятии читателем происходящего с героиней может придать рассказу дополнительный эффект. Вторая последовательность глав идет в более или менее хронологическом порядке, подробно описывая события, предшествующие раскрытию героиней измены мужа с суккубом и следующие непосредственно за этим. В финале эти две серии глав сходятся в кульминационной точке повествования. Идея написать о суккубе привлекла меня к тому, что стало неизменным интересом в моей работе, а именно к использованию в ней разнообразных монстров. Мое представление о суккубе навеяно сценой из блестящего первого романа Майкла Циско «Студент богословия», главный герой которого претерпевает непродолжительную ужасающую встречу с необычным персонажем; в то время как «дорожные истории» были частью моего чтения, по крайней мере со времен «Путешествий с Чарли в поисках Америки» Стейнбека, которое я читал еще старшеклассником и которое остается близкой мне темой. И возможно, части книги Стивена Кинга «Противостояние» и его совместной с Питером Страубом «Талисмана» попадают под категорию «дорожных историй», по крайней мере, в немалых своих частях.
Несмотря на то, что я уже уяснил для себя структуру рассказа и даже прикинул его возможный финал, на его завершение ушло почти десять лет. В основном это было связано с необходимостью писать рассказы для других проектов, а также с решением завершить то, что впоследствии стало «Рыбаком» – еще одним повествованием, созревавшим несколько лет. Когда я сел за рассказ, растянувшийся до размеров новеллы, то обнаружил, что в него придется включить две дополнительные главы: действие одной будет происходить в настоящем, второй же – в прошлом. Персонаж из гораздо более позднего рассказа (новелла «Наталия, королева голодных призраков», которую я написал для антологии историй о привидениях Эллен Датлоу «Отголоски»), решила, что ей тоже предстоит сыграть свою роль в этой истории (и я подозреваю, что она будет пробиваться и в другие); этот же персонаж обладал некой неожиданной информацией, которую он мог сообщить моей главной героине, – о демоне, которого она собиралась преследовать. (А не навеяна ли та информация с энтомологическим уклоном рассказом Лэрда Бэррона «Хоботок»? Возможно, ведь рассказ любим мною.) Я не знал, что демонице захочется вступить в разговор с моей главной героиней до того, как они встретятся лицом к лицу, однако она настаивала, и я решил, что лучше дать ей высказаться. Честно говоря, большую часть времени, которое я потратил на этот рассказ (теперь уж точно новеллу), занимало беспокойство о мотивах главного героя. В конце концов, гораздо проще было бы уйти от мужа после того, как он разрушил их совместную жизнь; действительно, в наши дни для большинства людей это, возможно, позиция по умолчанию. Безусловно, такой вариант кажется рациональным. Даже если разумный выбор не всегда самый интересный, его альтернативе все равно требуется определенный уровень правдоподобия, чтобы читатель принял ее и продолжил читать рассказ. И я провел немало времени, обсуждая это с моей мудрой (и долготерпеливой) женой.
Ко времени завершения работы над историей идея, зародившаяся в ответ на остроумное электронное письмо моего агента, переросла в замысел короткого романа. Так что, хоть «Сефира», как и все мои произведения, посвящена Фионе, она разделяет это посвящение с Джинджер Кларк, которая умудряется придумывать сюжеты даже тогда, когда и не пытается делать это.
«В Париже, в пасти Кроноса». Как и большинству писателей примерно моего поколения, мне очень хотелось получить приглашение в одну из антологий Эллен Датлоу. Я пропустил дедлайн выхода первой из них – в котором она попросила меня принять участие (подробнее об этом ниже). Когда она предложила мне испытать себя в антологии, посвященной Эдгару Аллану По, я уж постарался закончить работу в срок. Она приняла рассказ «Техниколор», который стал одним из самых успешных моих рассказов и положил начало нашим профессиональным отношениям (и нашей дружбе), продолжающимся и по сей день. За годы, прошедшие с момента отправки письма, Эллен приглашала меня принять участие во многих ее антологиях, и в большинстве случаев мне удавалось завершать работу до того, как срок ее сдачи (очень уж щедрый) истекал. Рассказ, которому предстояло обрести название «В Париже, в пасти Кроноса», родился после приглашения в антологию, объединяющей темой которой был сверхъестественный нуар. Идея состояла в том, чтобы объединить элементы классического нуара, будь то крутой детектив или роковая женщина, предательство или преступление на почве страсти, с элементами ужасов или темного фэнтези. Существует давняя традиция историй о детективах и детективных персонажах, имеющих дело со сверхъестественным, от Карнаки до Колчака, от Джона
