Сефира и другие предательства - Джон Лэнган
– Не обижайся, – сказала она, ковыряясь в салате. – Но это было даже лучше чем секс, лучше намного, в тысячу раз.
Я оставил это замечание без внимания, и она продолжила.
С самого начала Соне хотелось повторить, но на тот момент она в достаточной степени опасалась возможности стать наркоманкой и приказывала себе: не смей. Через несколько месяцев мы были на вечеринке в Лонг-Биче, и друг хозяина предложил ей попробовать наркотик во второй раз. (А где в тот момент был я? Не могу вспомнить.) Соня согласилась без раздумий, и только потом, когда кайф пошел на спад, она спохватилась: что же она наделала, все время при этом ощущая постоянную потребность в третьей дозе. Она пыталась уверить себя, что в конце концов с момента последнего употребления прошли два месяца, а это несомненно является доказательством того, что она контролирует ситуацию. И в течение следующих нескольких месяцев ей более или менее удавалось продолжать осуществлять этот контроль, хотя поначалу ее выдержка объяснялась тем, что а) она не знала, куда пойти, чтобы найти дозу героина. (Ведь именно я закупался пакетами с марихуаной, и хотя она знала моего дилера, ее беспокоило то, что, если обратится к нему сама, слухи дойдут до меня.) И б) она больше чем когда-либо страшилась пропасти, на краю которой, как понимала, уже балансировала.
Несмотря на свой страх, за это время она изыскала еще три возможности принять дозу, и в итоге решила, что такой способ ей не подходит. Она тратила слишком много сил, лавируя между желанием получить еще героина и ужасом перед этой потребностью. Логичнее было колоться регулярно, чем продолжать изводить себя. Если бы она могла придерживаться строгого графика, то смогла бы удовлетворять свою потребность в этом глубоком удовольствии, одновременно ослабляя страх перед зависимостью. За следующие полгода ей почти удалось осуществить свой план. Она делала себе уколы рано утром в пятницу, когда у нее был выходной, а я работал. К тому времени как я отпирал входную дверь, непосредственный эффект от кайфа у нее уже проходил. (Как же я мог не заметить?) Через парня, который дал ей вторую дозу героина, она нашла выход на надежного дилера, с этого все и покатилось.
– Не могу тебе передать, – рассказывала она, крутя на тарелке вилкой помидор, – какое испытала облегчение, когда пришла к такому решению. Это было как… как «и на земле погулять, и в рай попасть».
Однако постепенно недельного кайфа стало ей не хватать, и пришлось дополнять его второй дозой, которую она принимала поздно вечером во вторник, после того как я отправлялся спать. К шестимесячному «юбилею» своего решения начать употребление героина Соня встречалась со своим дилером уже каждые два-три дня. Поскольку нашим общим банковским счетом распоряжалась она, ей не составляло труда финансировать свою зависимость. (Лишь примерно за неделю до этого обеда я узнал, что тысячи, которые, как я не сомневался, приносили проценты, исчезли, вытесненные рядами одноразовых шприцев.) Она не могла поверить, что мне потребовалось так много времени понять, что с ней происходит. В тот день, когда я открыто поговорил с ней после обнаружения тайника в пустом Шекспире, она была убеждена: я ни за что не приму ее объяснений того, что она употребляла героин лишь изредка. Какая-то частичка ее надеялась, что я раскрою ложь и заставлю ее лечиться. Поскольку я этого не сделал, поскольку я нахмурился и сказал, что ж, хорошо, если она уверена, что может справиться с этим, она поняла, что не остановится, а я не стану чинить ей серьезных препятствий. Соня сама поразилась своей способности обманывать меня, не говоря уже о моем простодушии.
Услышав ее слова, я понял, что недостающие кусочки головоломки последних двух лет наконец-то встали на свои места и вся картина проясняется, и не менее Сони поразился своей слепоте. При других обстоятельствах мое смущение непременно уступило бы место гневу, но в эту ночь мои унижение и возмущение сдерживались видом открывшейся мне завершенной картины. За десертом Соня вкратце рассказала мне о последних нескольких месяцах своей жизни, которую охарактеризовала «типовой – для сидельца на игле». Никаких сомнений, что она наркоманка, не оставалось. И наркотик стал практически всем, что занимало ее мысли. Когда она не была под кайфом, она считала часы до «прихода» и к окончанию последнего уже предвкушала следующий. Единственный момент, когда она испытывала удовлетворение, – это первое мгновение после того, как игла находила вену и героин ядовитой змеей вползал в организм, погружая в то блаженство, которое никогда не длилось достаточно долго. Соня полагала, что не настолько плоха, как некоторые знакомые ей наркоманы. Она продолжала посещать занятия в аспирантуре, высиживать которые ей удавалось хоть и с трудом, но без кайфа, согревая себя мыслью о том, что «поправится», когда вернется домой. Она не была похожа на тех людей, которых видела лежащими на грязных матрасах в грязных квартирах в собственных нечистотах.
– Я элитная наркоша, – сказала она, и мы оба рассмеялись.
Разделив ее шутку, я на мгновение почувствовал себя ближе к Соне, чем за последние месяцы, а быть может, и за целый год. Когда я доканчивал последнюю пахлаву, она сказала:
– Теперь ты понимаешь, почему я так настаивала на аборте.
Я едва не подавился десертом. Примерно в тот период, когда употребление наркотиков перешло у Сони из разряда привычки в зависимость, у нее начались недомогания. Поначалу она думала, что дело, возможно, в героине: купила испорченную партию. Из страха отравиться ей удалось прекратить употребление на целую – весьма для нее тяжкую – неделю. Когда недомогание прошло, она поговорила с однокурсницей, медсестрой, которая, услышав о ее симптомах, посоветовала купить тест на беременность. Соня сразу поняла: вот он, ответ.
– Это было бы катастрофой, и она не должна была случиться, – сказала она.
Но все равно купила тест, а два дня спустя его положительный результат подтвердили в Центре планирования семьи. Она не рассказывала мне до тех пор, пока не перепроверила результаты и не записалась на прием для прерывания беременности. Мне тогда она представила ситуацию так: она беременна, но все в порядке, она об этом позаботилась. Новость меня не слишком удивила. С первой нашей ночи мы играли в
