Владимир Фалеев - Третий глаз
Возле сарая воспитательницу нагнала Галина.
— Помоги нарисовать сатирическую «молнию» против спекулянта Ухватова, — попросила Даша.
— Какой же он спекулянт! — удивилась Галина. — Мы сами заказываем ему фрукты привозить, ну чего-нибудь… ОРС ничего не посылает!
— А почему компот в бочонке? Это же домашний! — с подозрительностью сказала Даша. — Государственные продукты вам по завышенной цене продает.
— С юга ему отец посылает, — вспомнила Галина.
— Ну это и есть спекуляция! — обрадовалась Даша. — Не поймут нас, — с сомнением покачала головой Галина. — Рэм Ухватов мужик веселый, общительный, он девчатам разный дефицит достает…
В вагончике Даша аккуратно расправила на крохотном столике рулон бумаги, достала из сумки карандаши, кисти и краски, принялась малевать большеносое небритое лицо. Галка, неодобрительно цокая, наблюдала из-за спины воспитательницы. Даша вкладывала в свое художество всю злость, какая у нее скопилась: ссоры, хмельная ревность, поход девчат в мехколонну — все это от подлого прощелыги Рэма Ухватова! На ватмане возникла злобная — так прежде рисовали кулаков — голова, длинная шея, паучьи лапы вместо рук и ног, паучий живот, Галина выскользнула из вагончика, А Даша уже изображала развешанную между сосен паучью сеть, в которую бабочками летели со всех сторон девушки-бетонщицы: Катя, Ванда, Галка узнают свои мордашки на ее рисунке.
Тут в вагончик опять влетела разгоряченная бригадир.
— Стенгазета отменяется! — Резко дернула лист ватмана. — После твоей мазни Ухватова засудят! А что плохого он сделал? Тут ведь нет клуба…
Даша едва удержала ватман на столе, карандаши и краски рассыпались по полу. Галка вторым взмахом руки небрежно смахнула со столика оставшиеся кисти и флакон краски.
— Ты уедешь, а мне с девчатами не только жить, но и работать каждый день!
— Спекуляцию поощряешь? — Раздраженная Даша собрала с полу карандаши, кисти и стала демонстративно подрисовывать длинные пальцы на карикатуре, они загребали сторублевые купюры. — Сама повешу «молнию». Я обязана. Это мой долг! Понимаешь?
— Твое дело… Позоришь нас перед нами же…
Повесив стенгазету на стенку тесового сарая, убедившись, что рабочие ее читают, Даша пошла искать Митрофанова. Она застала его в пустой прорабской. Зот сидел за деревянным столом словно бы в ожидании. Она возбужденно рассказала ему о своих решительных действиях и потребовала, чтобы он сейчас же нашел для нее какой-нибудь транспорт и отправил ее в Красногорск.
— О последствиях, кои ожидаются от твоей стенгазеты, ты не догадываешься? — с едва заметной усмешкой спросил Зот.
— Пожалуюсь на тебя Корзухину! — вспылила она. — Чего ты вечно пугаешь?
Он монотонно объяснял ей, что машины отправляются в мехколонну и на базу мостоотряда. Если возвращаться в областной центр, то нужно искать попутную до Искера, а уж оттуда поездом или теплоходом добираться до Красногорска. Но лучше подождать до утра…
Дашу взорвало, она наговорила дерзостей. Ничуть не обидевшись, Зот предложил идти по тайге до Бродникова, что в двадцати километрах; поселок на берегу реки, там причаливают быстроходные «Ракеты». Если на судно сесть вечером, то ночью можно быть в Красногорске.
Даша задумалась. Потом без видимой связи спросила:
— Ты поджигал дома в Лебяжьем? Его белесые ресницы не дрогнули.
— Если поджигал ты, я с бандитом через тайгу не пойду! — Даша отступила к двери.
— Дело не в этом, — холодно возразил Зот, не вставая из-за стола. — Ты действуешь слепо: стремишься к сказкам, чудесам, к эффекту и таинственному, а в конце концов угодишь в любовницы к Стрелецкому. Поступая вопреки себе, предупреждаю: последствия будут тяжелы для тебя.
— Кто дал тебе право?! — закричала Даша. — У нас ничего не было! Все будто сговорились, так и подталкивают меня к Павлу. Как ты не понимаешь: сплетни только обозлят меня и сблизят нас!
Зот выждал, пока Даша откричится, и опять монотонно продолжал: ему превосходно известны линия судьбы Стрелецкого, все перипетии, вызванные изменением проекта, а также результаты строительства магистрали Красногорск — Искер — Нефтяные Юрты. Его, Зота, судьба случайно перекрещивается с Дашиной судьбой, и он, Митрофанов, только в силу своих особых возможностей решается на эксперимент. Ему пришло на ум трансформировать линию судьбы — свою и Дашину, хотя это безумие: самые смелые экстрасенсы не могут резко корректировать людские судьбы. Но Зот отваживается на невозможное и просит Дашу всеми силами противостоять своей любви к Павлу Николаевичу, быть может, это предупредит эксцессы и отведет линию ее судьбы в другое русло.
— Ты как Мефистофель, так и жаждешь моей души, — рассмеялась Даша, толкнула дверь из прорабской и вышла на воздух, на вырубку, где открывалась панорама строящегося моста. Зот последовал за нею.
Словно бы какая пружина раскручивалась — Зот говорил, говорил. Он втолковывал, что можно жить, как высокоинтеллектуальные люди, имея представление об информационных волнах, которые пронизывают нас, открывая реальные горизонты жизни. А можно вести звериную жизнь: идти на поводу двадцати четырех желаний, все двадцать четыре часа подчиняя ум решению обыденных задач: можно гоняться за иллюзорными красками картин, соблазняться речами мужчин, радоваться модным платьям, победам над соперницами, погружаться в море музыкальной фантазии, захлебываться в похвалах и наградных листах, работать, не зная конечной цели, и прятаться от надвигающихся событий, боясь быть раздавленной ими…
— Мы связаны с природой невидимой пуповиной, которая управляет нами. Но природа дала нам третий глаз, позволяющий видеть перспективы, обходить ямы и несчастья, — улыбнулся Зот. — Наша совесть…
— Ты уморишь кого угодно, у меня голова идет кругом, — сказала Даша. — Твой третий глаз видит меня рядом с тобой в тайге или Бродниково отменяется?
Они прошли мимо дощатой стены сарая, к удивлению Даши, стенгазеты там уже не было. Даша зашла в вагончик. Галина достала из своего чемодана шаровары, предлагая надеть их для защиты от комаров. Даша с Жуковой присели перед дорогой. Троекратно расцеловав Ивушкину, Галина вывела ее на поляну, где воспитательницу поджидала Катя, она тоже чмокала Дашу в губы, даже прослезилась, совсем как родственница на проводах невесты в дом жениха.
Когда физинструктор и воспитательница оказались в полутемном коридоре леса, когда они оглянулись и увидели сзади себя, в просвете, маленькую собачонку и машущих на прощание девчат, Даше стало грустно. Она вдруг почувствовала, что вроде бы в чем-то виновата перед бригадой Галины Жуковой.
Держа наперевес футляр с баяном и Дашину сумку, Зот молча обходил большие лужи, заболоченные участки, по-рысьи прыгал с кочки на кочку, с валежины на валежину. Остановился у горелого торфяника, на котором пышно цвел лиловый иван-чай. Не говоря ни слова, углубился в заросли сосняка, где кирпично-красные стволы источали тонкий запах смолы.
— Зо-от! — ласково, нараспев окликнула Даша спутника. — Как дела? Все говорил, говорил и вдруг смолк, словно запал пропал.
— Хотел бы, чтоб у тебя открылся третий глаз, хоть на часок, — сказал он тихо. — Хотел бы беседовать с твоим разумом, но ты игнорируешь свой сверхинтеллект. Понимаешь меня?
— Уж я во сне такого насмотрелась третьим глазом! — хмыкнула Даша. — С чего ты взял, что меня интересует Стрелецкий?
— Об этом свидетельствует информация, которая исходит от тебя и от Павла…
— Ты действительно вообразил себя радиоприемником? — Она тряхнула головой, как бы освобождаясь от наваждения, которое он напускал. — Полагаешь, я стану жить по твоей подсказке?
Зот остановился; поставил на траву футляр с баяном и сумку. Потом поднял глаза к осколку неба, которое было видно между деревьями, вытянул вверх руки, медленно загребая ими воздух, вдруг свечкой взлетел вверх метра на три; затем с выдохом воздуха «оп-па» спрыгнул на землю. Выкинув вверх руку, он спросил Дашу:
— Есть солнце?
Она удивленно глянула на низкие кучевые облака, которые и являлись небом, они бежали над вершинами сосен. Зот очертил руками круг, и в этот же миг на Дашу хлынули ослепительные лучи от палящего оранжевого солнечного диска. Закрывшись машинально ладошками, она радостно засмеялась.
— Но солнца-то нет, — сказал Зот. И Даша недоуменно разглядывала корявые стволы сосен, темные кроны их и плотные тучи над ними. Солнца действительно не было.
— Есть или нет солнце? — опять обратился Зот к Даше; она даже не успела ответить ему, ее вновь обдало знойным жаром, захотелось сбросить джемпер. Зажмурившись, ждала, когда лучи погаснут, но они слепили и слепили ее.
— Что это? Гипноз? — потерла она виски.
