Владимир Фалеев - Третий глаз
Я бы сделал тебя ближайшим другом, выполнял твои подсказки, советы, предложения, если бы видел в них пользу для производства, для коллектива, если бы ты предостерег меня от ошибок…
— Ошибка в вашем генетическом коде, Павел Николаевич, — тихо проговорил Зот, — в природе вашего организма, в характере. Я предупреждал и вас и Дашу, но разве вы послушали меня? Я провел эксперимент по корректировке судеб, но моя корректировка не удалась, хотя древние учили: дело умных — предвидеть беду, дело храбрых — управляться с бедой, когда она пришла…
— О чем же мы толкуем? Если я состою из ошибок, то и руководить буду только с ошибками, — с напускной обидой проговорил Павел.
— Ребенок рождается совсем глупым, хотя в нем скрыт разум высший. Постепенно он развивается, поднимаясь по ступеням воспитания и образования. Но самые высокие ступени самовоспитания достигаются системой самопостижения, проявления своего высшего интеллекта, умения пользоваться им. Вы можете стать во сто крат мудрее и могущественнее, чем считаете себя, если будете служить людям, а не своим мелким желаниям. Если научитесь искусству проницательности. Вы, Павел Николаевич, необыкновенный человек, по… нельзя научиться плаванию, не учась плавать… Нельзя быть руководителем, не постигнув законов в себе самом…
Павла подмывало наговорить Митрофанову дерзостей, пригрозить наказанием… Очень уж сомнительно, чтобы в человеке, кроме обычного разума, был еще какой-то сверхинтеллект… Павел хотел похлопать Зота по плечу, но ладонь его шлепнулась на спинку скамьи. К своему удивлению, Стрелецкий не увидел Зота, он словно растворился…
— Хорош! Выходит, я беседую сам с собой? — усмехнулся Павел. Он пошарил взглядом по кустам, между берез, за телеграфным столбом, глянул в просвет аллеи, на россыпь золотых листьев, на темные силуэты больных, прохаживающихся по тропинкам больничного сквера, но нигде не обнаружил высокой и крепкой фигуры Митрофанова. Неужели его и не было? Пройдя к ограждению, Павел увидел вдали лес, отделенный от неба линией горизонта; вся растительность вокруг сияла, трепетала под лучами солнца, а из проема между высокими кирпичными зданиями дул влажный, пахнущий гарью машин западный ветерок.
