Подменыш - Ольга Богатикова
Я открыла дверь и собралась ступить в темные сени, но потом бросила взгляд в сторону – и вздрогнула. У моей калитки стоял Матвей.
Сердце пропустило удар.
Интересно, что он видел? Судя по его застывшей напряженной фигуре, все: и наше появление на крыльце, и поцелуй Игната, и его чудесное исчезновение.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Затем Январин повернул щеколду, в три шага преодолел двор и подошел ко мне. На его щеках играл румянец, а взгляд был таким жестким и острым, что им можно было рубить головы.
– Кто это был? – холодно спросил он.
– Привет, Матвей, – усмехнулась я. – Рада тебя видеть.
– Привет, – кивнул тот. – Что за мужчина был здесь с тобой, Матрена?
– Его зовут Игнат. Он – мой жених.
Брови Матвея медленно поползли на лоб.
– Жених? – медленно переспросил Январин. – В каком смысле – жених?
– В прямом. Меня просватали за него двенадцать лет назад. Я не рассказывала тебе эту смешную историю?
Матвей судорожно вздохнул.
Я грустно улыбнулась и жестом пригласила его в дом.
– Он не человек, да? – уточнил Январин, когда я привела его в кухню. – Этот Игнат – навий колдун?
– Колдун, – подтвердила я, поставив кипятиться чайник. – Сильный, богатый и высокопоставленный. Лучшей партии во всей Нави не сыскать.
Матвей потер виски. Кровь отхлынула от его лица, и теперь оно было белым, как скатерть на моем столе.
– Расскажи мне о нем, – бесцветным голосом попросил он. – Пожалуйста.
И я рассказала. О знакомстве во время Ночи костров, о внезапном предложении руки и сердца, о многолетней разлуке и вынужденной встрече, о волшебной нитке, обнаруженной на шее при помощи одолень-травы, и о своем намерении поговорить со старым слугой, который наверняка сообщит мне много интересного…
Слова бежали бурной рекой. Я не просто пересказывала Январину события последних дней, но и заново их анализировала, вслух размышляла, как буду говорить с Девдасом, и что стану делать с полученными от него сведениями.
Во время моего монолога Матвей менялся в лице четыре раза. Он краснел, бледнел, серел и зеленел. Когда же я замолчала, Январин встал с табурета, опустился перед моим стулом на колени и крепко сжал руками мои ладони.
– Не ходи туда, Матрена, – сказал он. – Я тебя прошу. Я тебя умоляю, не ходи. Из этого не выйдет ничего хорошего. Змей и так обвил тебя своими кольцами с ног до головы. Пойдешь в его логово – сгинешь.
– Я хочу выяснить, ради чего была заварена вся эта каша, – ответила я, серьезно глядя ему в глаза. – Ради чего он вмешался в мою жизнь и перекроил ее по своему вкусу. Неужели я не имею права это знать?
– Это сделает тебя счастливой? Подарит заряд бодрости и позитива? Про такие вещи говорят: меньше знаешь, крепче спишь. И вообще, какая разница, что хотел Игнат? Желания цмока – его личное дело. Пока ты находишься на Земле, он над тобой не властен. Если в следующий раз ты прогонишь его прочь, ему придется подчиниться. Понимаешь, Матрена? Важно не что он задумал, а то, что ты не обязана в этом участвовать. Твоя прежняя жизнь была несладкой, но теперь она позади. Зачем в ней копаться? Что, кроме грязи и боли, ты там найдешь? Не лучше ли наплевать на всю эту дрянь и построить новую жизнь, в которой тебя будут любить и уважать?
Я тихо усмехнулась.
– Матвей, признайся, ты просто не хочешь, чтобы я встречалась с Игнатом.
– Не хочу, – согласился Январин.
– Ревнуешь?
– Ревную. Жутко, до зубовного скрежета. А еще боюсь, что ты уйдешь и больше не вернешься. Ты – человек, Матрена. Твое место здесь, на Земле – в мире, где ты родилась и выросла. Как бы хорошо тебе ни было в Нави, она все равно будет для тебя чужбиной. Останься здесь. Пожалуйста.
В его взгляде бушевали нежность, печаль, щемящая тоска и отчаянная надежда – гремучий коктейль эмоций и чувств, раздиравших его сейчас на куски. В какой-то момент мне показалось, что глазами Матвея на меня смотрит сама Земля с ее полями и озерами, деревнями и лесами, высокими скалами и бескрайним небом.
Я провела пальцем по его щеке, а потом наклонилась и припала губами к его губам. Сильные мужские руки тот час стянули меня со стула и прижали широкой груди. Матвей перехватил инициативу и уже сам принялся меня целовать – страстно, неистово, горячо.
– Останься со мной, – шептал он, покрывая поцелуями мое лицо и шею. – Прошу тебя, останься…
Мы сидели на полу, держа друг друга в объятиях, пока за окнами не зажглись звезды. И не было на свете ничего теплее и радостнее этих объятий…
– Так что ты решила?
Матвей заглянул мне в лицо, в его глазах снова плескалась тревога.
– В Навь я все же схожу, – ответила ему. – Ненадолго, только чтобы поговорить с Девдасом. Цмок будет в отъезде, поэтому ничего плохого со мной не случится. И да – я обязательно вернусь обратно.
– Матрена…
– Мне надо закрыть этот гештальт. Очень надо, Матвей. Без этого я не смогу спокойно жить.
Он глубоко вздохнул.
– А если что-нибудь случится? Как мне узнать, все ли с тобой в порядке?
Я немного подумала, а потом пошла в спальню и принесла ахроминовые бусы, купленные в пятницу на чародейской ярмарке. Затем достала из шкафчика лист бумаги, написала на нем карандашом несколько строк и вместе с бусами передала Матвею.
– Если завтра вечером я не вернусь, и ты будешь обо мне беспокоиться, приди в полночь в старую баню и трижды прочитай возле печки эти слова. Это заклинание вызова обдерихи. Когда она явится, передай ей ожерелье. На нем мой ментальный след. Малаша поймет, что ты хочешь поговорить обо мне. И да, обязательно возьми для нее подарок – мыло, кусок хлеба или ведро колодезной воды. Это расположит ее к тебе, и она сделает все, чтобы вы смогли полноценно пообщаться. Ей не составит труда выяснить, где я, и что со мной случилось. Договорились?
Матвей посмотрел на меня долгим серьезным взглядом и согласно кивнул.
Глава 8
В замок Игната я отправилась в полдень. Желание перенестись к Железной гряде сразу после рассвета было подавлено усилием воли – я не знала, когда именно цмок улетит из дома, и опасалась, что мы случайно встретимся.
Утром оказалось хлопотным. Как и было обещано, в ящик моей электронной
