Жемчужный узел - Дарья Прокопьева
Чем дольше Лизавета оставалась в Нави, тем больше у нее возникало вопросов, на которые никто не желал давать ответы. Вот и очередной сорвался с губ, стоило вырваться из тени деревьев на залитый солнцем песчаный берег:
– Что происходит?
Ее внимание привлек яркий силуэт – словно бельмо на фоне зеленоватого озера и голубого неба. Некто в светлой рубахе недвижимо сидел в крашеной белым лодке и смотрел прямо на воду, которая шла частыми, прерывистыми волнами.
Лизавета не сразу сообразила: кто-то тонет. Ей потребовалась секунда, чтобы осознать это, и еще одна – чтобы узнать равнодушную фигуру в лодке. Она не встречала его несколько дней, а до того привыкла наблюдать лишь в движении, размахивающего руками, улыбающегося, хмурящегося…
И все же тем, кто терпеливо дожидался, пока трепыхавшийся в озере незнакомец издаст последний вздох, был Лад.
– Что? – Лизавета на миг потеряла дар речи. В мыслях бились всего два слова: «Это неправда».
Неправда-неправда-неправда!
Кто-то тонул прямо у них на глазах, а Лад, похоже, не собирался шевельнуть и пальцем, чтобы помочь. Как и Инга: чертыхнувшись себе под нос, выставила руку вперед, преграждая Лизавете путь.
– Не смей.
– Что?!
– Не. Смей. Мешать.
Лизавета медленно опустила голову, тупо уставилась на руку, замершую на уровне ее живота. Та была тонкой, хрупкой и вряд ли смогла бы удержать ее, если бы Лизавета прямо сейчас сорвалась с места. Если бы…
– Вы что здесь забыли? – голос Ольги вывел ее из ступора. Старшая мавка замерла на пороге избы, ошарашенная, всклокоченная. – Быстро уводи ее в дом, Инга!
Помедлив, она послушалась. Лизавета почувствовала, как ее приобняли за плечи, мягко подтолкнули к распахнутой двери. Однако взгляд ее все еще оставался прикован к озеру.
Плеск стих. Волны улеглись. Лад встал, словно ни в чем ни бывало переступил борт лодки и скрылся в воде – там же, где совсем недавно…
– Он умер? – стоило оказаться в избе, и говорить стало проще, словно кто-то снял с Лизаветы обет молчания. – Это был человек? Он утонул? Что произошло? Почему Лад ничего не сделал? Почему вы все ничего не сделали?!
Голос ее подскочил до невиданных высот – и сорвался. Лизавета застыла посреди комнаты, тяжело дыша и только сейчас заметив, как быстро колотится сердце. Оно, казалось, тоже хочет выскочить прочь из дома, к озеру, попытаться спасти обреченного или хотя бы понять…
– Сядь, – вернул ее в реальность голос Ольги.
Сама не зная почему, Лизавета послушалась – или у нее просто подогнулись колени. Дыхание начало выравниваться, но нервозность не прошла: пальцы невольно стиснули край стола, сильно, до побелевших костяшек.
– Теперь ты. – Ольга повернулась к Инге. – Как вы вообще здесь оказались?
Инга, как показалось, с напускным равнодушием пожала плечами.
– Не могла же я ее все три года держать под водой. Господарыне стало скучно, и я решила, что можно сводить ее в гости к русалкам. Они даже поладили…
– К русалкам?! – судя по возгласу Ольги, это было едва ли не хуже того, что Лизавета увидела на озере. – Зачем ты?..
Она не договорила. Прикрыла глаза рукой, будто желая спрятать лицо. Глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз, по-видимому, приводя мысли в порядок.
– Так, забудем пока об этом. Ступай, займись своими делами. Ты здесь ничем не поможешь, а то и сделаешь только хуже. Я сама разберусь.
Инга фыркнула, но Лизавете показалось, что та испытала облегчение. Оно и понятно – Ольга даже не стала ее ругать, хотя, похоже, было за что. Лизавете же предстояло вынести разговор с ней наедине.
Когда дверь за спиной Инги закрылась, Ольга тяжело опустилась на лавку напротив. Уперлась локтями в стол, подбородок лег на скрещенные пальцы. Некоторое время – Лизавета не могла сказать, как долго, – мавка просто смотрела на нее, изучала, будто пыталась понять, с какой стороны подступиться.
– Успокоилась?
Лизавета искоса глянула на Ольгу, поджала губы. Отвечать не хотелось. Если зрение ее не обмануло, она только что видела подтверждение самым жутким из сказок о водяных – тем, где злые духи природы топят невинных людей. Как бы Лизавете ни хотелось верить в обратное, предчувствие подсказывало: именно это она и наблюдала.
Наблюдала и даже не попыталась помочь.
– Послушай, тебе могло показаться…
– Он умер или нет? – Лизавета знала, что ведет себя по-детски, но перебивать Ольгу доставляло какое-то изуверское удовольствие. – Тот человек на озере. Это же был человек?
– Верно, – мавка кивнула, но это с равным успехом мог быть ответ на любой из вопросов. – И да, он умер.
– Или убит? Лад столкнул его, так? Зачем? Что тот человек ему сделал? Как мой отец, не принес какие-то дары, а дочки у него не оказалось? Вот как у вас дела тут, получается, делаются?
– Лиза!
Ольга резко повысила голос и стукнула по столу, заставляя Лизавету замолкнуть. Она ощутила страх: он поднимался коварной змейкой, нашептывая всякие ужасы. Если они убили одного человека, то что мешает им избавиться от Лизаветы? Договор Лада с отцом всего лишь три года действует…
– Посмотри на меня.
Усилием воли Лизавета сосредоточилась, вперила взгляд в лицо Ольги. Оно оказалось неожиданно напряженным, сосредоточенным и серьезным, словно этот разговор и впрямь для нее что-то значил. Словно мнение Лизаветы о Ладе и других обитателях Нави имело значение.
– То, что ты видела, не было убийством.
Лизавета стиснула зубы, но промолчала.
– Да, Лад никак не помог этому человеку. Но не потому, что не захотел, а потому, что это было бы против правил.
Захотелось фыркнуть, как это частенько делала Инга. Но быть похожей на мавку Лизавета желала сейчас меньше всего, поэтому и тут постаралась остаться бесстрастной – пускай только внешне.
– Инга ведь рассказывала кое-что о нас? Мы – духи природы, обязавшиеся эту самую природу оберегать, – Ольга подождала, пока Лизавета кивнет, и продолжила: – Но это не единственное, что мы должны делать. Так как Мать-Природа, помимо всего прочего, отвечает за Навь как за пристанище мертвых, у нас есть обязательства и по этой части. Мы не можем никого убить, но провожаем тех, кому суждено умереть.
– Суждено умереть? – губы с трудом слушались Лизавету, слова прозвучали еле слышно, как легкий ветерок жарким днем.
– Каждому из живых отмерен свой срок, этого не отрицают даже верящие в Бога-Отца. Есть смерть преждевременная, а есть своевременная, и в случае последней не смеют вмешиваться даже божества – не то что обычные духи. Срок того мужчины сегодня подошел к концу, и на роду ему было написано погибнуть в воде. Поэтому Лад не мог ничего поделать. Но он мог быть рядом с ним в этот час – и сейчас, когда этот человек вступает в иной для него мир.
– Так он… вы – Вестники Смерти?
Ольга мягко улыбнулась, будто Лизавета ляпнула глупость.
– Скорее, стражи врат. Мы ждем в конце пути каждого человека и принимаем его в Навь или помогаем отправиться дальше, куда бы ни было суждено.
– И куда суждено?
– Мы не знаем. Нам дано предчувствовать лишь последние минуты чьей-то жизни. Мы понимаем, когда нужны, и приходим на помощь. Никто не должен умирать в одиночестве. Если рядом не окажется друзей или семьи – будем мы.
– Инга… – Лизавета сглотнула. – Инга несколько раз подскакивала и уходила посреди разговора. Это значит?..
Ольга просто кивнула. Кончики губ Лизаветы медленно опустились: сколько же людей умерло за без малого неделю, что она провела на озере?
– Не думай об этом как об окончании жизни, – попыталась приободрить ее Ольга. – Смерть лишь открывает дорогу новому путешествию.
– Инга говорила, что люди перерождаются деревьями или цветами…
– Некоторые – да. Но есть и те, кто идет дальше, и даже мы не знаем, куда простирается их путь. Мы по нему еще не прошли.
– Еще?
– Никто не вечен. Однажды и у мавок, и у леших, и у полевых истечет их срок. Просто у нас все немного сложнее: мы живем, пока Мать-Природа не сочтет, что мы заслужили двинуться вперед.
– Вы говорите так, будто это какая-то награда.
– Так и есть. Ты поймешь, когда проживешь несколько земных жизней. Иногда пугающее неизвестное много лучше тишины и спокойствия привычного мира.
Лизавета покачала головой. Нет, Ольга ошибалась, этого она никогда не сумеет понять и принять.
* * *
