Жемчужный узел - Дарья Прокопьева
– Что ты делаешь? – лениво поинтересовалась Инга с другого края лодки.
На коленях у нее лежала книга, страницы которой рассеянно перелистывал ветер. Инга, похоже, не прочитала и строчки – взгляд ее был направлен в пустоту, дальше деревьев на берегу и того, что скрывалось за ними. Она выглядела так, словно хотела, чтобы кто-то отвлек ее от раздумий.
– То же, что и всегда, – Лизавета разжала пальцы, и листок медленно опустился на воду. – Жду, когда закончится еще один день.
Она не оставила надежды выбраться с озера раньше оговоренного срока, но пока не знала, как это сделать. Возвращаться к русалкам Лизавета не стремилась, спрашивать у Лада – боялась, не желая нарушить их хрупкую, совсем недавно склеенную дружбу. А больше идти было не к кому.
– Мне показалось, тебе начало нравиться в Нави.
– Я бы так не сказала, – Лизавета повернула голову туда же, куда и Инга, но не увидела ничего, кроме опустевших крон. – Я просто… приняла правила? Мне не по силам бороться с самой природой.
– Почему ты так думаешь? – Инга скосила на нее глаза.
– Это же Природа. Вы ее вообще богиней считаете.
– Так в этом и суть. Боги так же, как и мы, принимают решения. И точно так же должны порой их менять.
– И что ты предлагаешь? Поговорить с Матерью-Природой?
– Ты же разговариваешь с Богом-Отцом.
Лизавета не молилась уже очень давно. Она и не думала, что имеет право обращаться со своими просьбами к другому владыке. Точнее, владычице.
– А вы ей молитесь?
– Не совсем, – голос Инги больше не казался далеким, взгляд не был устремлен в никуда. – Мы ее чувствуем. Это как… Когда приходит пора проводить кого-то в Навь, мы не слышим зовущий нас голос. Но мы ощущаем, что необходимы в другом месте. Словно наше сердце, как рыбу, насаживают на крючок и тянут в нужном направлении.
Лизавету передернуло от такого сравнения, пальцы невольно легли на грудь. Не хотела бы она подобное ощутить.
– Звучит так, будто это очень больно.
– Скорее неприятно. – Инга дернула плечом и вдруг спросила: – Ты когда-нибудь влюблялась?
– Что? – Лизавета удивленно заморгала. – А это тут при чем?
– Когда влюбляешься, особенно безответно, порой чувствуешь зияющую пустоту где-то у сердца. Она словно засасывает в себя все, кроме мыслей о том, кто на тебя даже не смотрит. Внутри все ноет и тянет, и это больно – но одновременно так сладко, что ты не уверена, хочешь ли прекратить…
Инга говорила, а Лизавета понимала, что не может отвести от нее взгляд. Она и не думала, что Инга испытывала нечто подобное. И Лизавета знала, о каком чувстве она говорит: до танца с Ладом она и не догадывалась, что ее сердце может так сжиматься.
– На что-то такое похоже наше общение с Матерью-Природой. Просто эта боль и нежность направлена не на одного человека, а на все, что хоть на мгновенье становится частью озера или реки в лесу. Словно сердце пытается вобрать в себя мир.
– То есть ты чувствуешь все, что происходит на озере и реке? – такое Лизавета не могла даже представить, равно как не могла вообразить причин, по которым Инга вдруг разоткровенничалась.
– Нет. Только самое важное. И озеро ярче, чем реку – по-хорошему, там однажды должен свой водяной появиться.
«Появиться», – повторила про себя Лизавета. Не прийти, не приплыть, а словно возникнуть из ниоткуда. Так же русалки говорили и про Сбыславу. До сих пор Лизавета не решалась спросить, что это значит. А теперь вдруг подумала – может, была не была? В худшем случае Инга лишь привычно уйдет от ответа.
– А как все-таки они?..
Но договорить Лизавете не дали. Вода вдруг пошла мощными волнами – лодка опасно накренилась, Лизавета ахнула, вцепившись обеими руками в борта, пальцы Инги сжались на скамье. В следующее мгновение озеро взорвалось брызгами, окатив их обеих с ног до головы, заставив зажмуриться. А когда Лизавета открыла глаза, из воды на них смотрела непривычно мрачная Ольга.
У Лизаветы заныло под ложечкой. Да, Ольга не отличалась особой улыбчивостью, но то была спокойная серьезность – как у человека, который повидал слишком многое, чтобы вздрагивать или смеяться по пустякам. Сейчас же губы Ольги были поджаты, а белесые глаза казались похожими на пасмурное небо, готовое пролиться ливнем.
Что-то случилось.
– Вам нужно вниз. Срочно, – голос Ольги, сдавленный, напряженный, лишь подтвердил опасения Лизаветы.
Мавка протянула им руки. Лизавета быстро глянула на Ингу – та смотрела на ладонь Ольги с неверием.
– Быстрее, – поторопила Ольга. – Лизавета, возьми меня за руку и держи крепко, что бы ни произошло.
– А что может случиться?
– Мы перенесемся под воду, – вместо Ольги ответила Инга. – Помнишь, что я говорила тебе про рыболовный крючок в сердце? Сейчас будет то же самое, только резче.
– Почему мы не можем спуститься в дом, как обычно, вплавь?
– Слишком долго, – Ольга уже не говорила, а цедила слова.
Лизавете показалось, еще мгновение – и та сама схватит ее за запястье. Скрепя сердце она все же положила пальцы в ладонь Ольги. Та схватилась крепко, до боли. А потом Лизавету словно захватило волной.
Ее потянуло вперед, сквозь толщу воды – она слышала, как та шумела со всех сторон, словно бурное море билось о скалы, собираясь выйти из берегов. Это продлилось даже не мгновение, а половину, или даже долю мгновения, но Лизавете хватило: она полностью перестала различать, где верх, а где низ. Когда ее выбросило из водного купола, она запнулась, сделала несколько шагов вперед и чуть не упала, но уткнулась носом в чью-то грудь.
– Так-так-так, – произнес незнакомый мужской голос. – И кто это тут у нас?
* * *
Лизавета отшатнулась и обернулась, ища поддержки у Инги и Ольги, но беспомощно замерла, обнаружив, что осталась одна в прихожей подводного дома. Мавки, похоже, отправились дальше, бросив ее наедине с…
– О, прошу простить мою невежливость! Не представился, а уже задаю вопросы, – продолжил незнакомец. – Меня зовут Ярослав, я княжич безбрежного Тихого моря. А вы?
Она на мгновение позволила себе прикрыть глаза. Только княжича ей, конечно, и не хватало. Как с ним себя вести? Можно ли говорить о том, кто она такая? Ее не предупредили о нем потому, что он не нес никакой опасности, или Ольга просто не знала о его появлении на озере?
Слишком, слишком много вопросов.
– Меня зовут Лиза, – она открыла глаза и повернулась к княжичу, постаравшись вежливо улыбнуться. – Я здесь в гостях.
– Вот как? – княжич с интересом склонил голову набок и медленно окинул ее беззастенчивым взглядом. – Интересно… Впервые вижу, чтобы Ладимир приглашал кого-нибудь «в гости».
Он знал. Лизавета поняла это по ленивому тону с плохо скрываемой насмешкой – с ней играли, как кошка с мышкой. Однако, раз солгав, она уже не могла отступить.
– Что ж, ради меня он сделал исключение. – Она выпрямилась, скрестила руки на груди, невольно копируя Ингу, и с вызовом посмотрела на княжича.
Его барскую кровь выдавало все: и игравшая на губах усмешка, и горделиво поднятый подбородок, и даже то, как непринужденно он носил черный кафтан, отделанный искусной серебряной вышивкой, и небрежно опирался на трость. Ярослав не был похож ни на одного из духов, которых Лизавета встречала до сих пор. В нем чувствовалась стать, и даже не будь он такого высокого роста, на него все равно приходилось бы смотреть снизу вверх – конечно, образно выражаясь.
А еще он был красив. Алебастровая кожа, казавшаяся почти белой на фоне коротких черных волос, придавала ему благородно-болезненный, потусторонний вид. Мутно-серые глаза в обрамлении темных ресниц смотрелись одновременно жутко, неестественно, но и притягательно тоже – в них хотелось глядеть, как в готовый затянуть тебя омут.
Лизавета сглотнула, подозревая, что ввязывается в нечто, способное оказаться ей не по зубам.
– Интересно, – так же медленно, нараспев повторил княжич. – А где же сам хозяин? Я бы с удовольствием послушал, чем вы так его поразили.
Ей очень хотелось скривиться в ответ, но Лизавета сдержалась. Это было не так уж трудно: пускай в Нави ей не приходилось вести светские беседы, но приличий она не растеряла.
– Не знаю, – Лизавета с наигранным равнодушием пожала плечами. – Отправился по делам вместе с Ольгой и Ингой, а по каким – они мне не сказали.
Ответом ей был долгий, волнующий взгляд из-под ресниц.
– Что ж, думаю, вы не будете
