Жемчужный узел - Дарья Прокопьева
Теперь уже Лизавета метнулась в противоположную часть дома. В первый день она так и не успела обследовать правое крыло, и с тех пор подобной возможности ей не представлялось – они с Ингой не заходили дальше столовой, следующей сразу же за карточной комнатой. А ведь именно в этом крыле, судя по всему, находились комнаты Лада, Ольги и самой Инги. Спальни рядом с той, что отведена Лизавете, все это время оставались пусты.
Ей было неловко при мысли о том, что придется копаться в чужих вещах. Лизавета чувствовала, что таким образом предает доверие подводных обитателей, впустивших ее в свой дом, составлявших компанию и заботившихся о ней. Но она понимала: никто из них по доброй воле не раскроет секрет, не поможет вернуться обратно в город, к отцу.
Подтверждение своим догадкам Лизавета нашла за первой же дверью, ведущей из столовой. За ней обнаружился темный коридор – точная копия того, что вел к ее собственной спальне. Ковер на полу, одинаковые безликие двери, неясные картины на стенах – все выглядело привычным. Лизавета даже не удивилась, когда в первой же комнате, куда она заглянула, увидела знакомый комод, ширму и кровать.
Впрочем, на мебели сходство с ее спальней заканчивалось.
Для начала в этой комнате было не убрано. Ширма оказалась отодвинута подальше к стене, одеяло на кровати лежало комом, подушки почему-то разместились в изножье, словно хозяин комнаты предпочитал спать вверх ногами. Хотя вот прикроватная тумба была там, где положено, и выглядела, словно ею недавно пользовались: на ней стояла еще теплая полупустая чашка.
В том, что Лизавета наткнулась на комнату Инги, можно было не сомневаться. Ольга точно не оставила бы после себя такой бардак, что же касается Лада… Он наверняка не бросил бы рядом с подушкой гребешок для волос, да и оставленная раскрытой книга вряд ли соответствовала его интересам.
Ведомая любопытством, Лизавета прошла вглубь комнаты, взяла книгу в руки и взглянула на первую же попавшуюся страницу. Взгляд выхватил несколько строк:
«Испытания, постигшие меня и казавшиеся в начале пути лишь шуткой злодейки-судьбы, в результате обернулись спасением. И я бы желал, чтобы каждый читатель, столкнувшийся со злоключениями, помнил: порою несчастья становятся лучшим учителем, чем доброе слово и старая книга. Даже та, что вы держите в руках».
– Нет, ерунда какая-то, – Лизавета покачала головой. Если кто-то и находил пользу в своих злоключениях, то ее это точно не касалось. От чего ее могло избавить пребывание в Нави? При мысли об этом Лизавета невольно поежилась и поспешила выйти из спальни Инги. Нужно было поторапливаться, если она рассчитывала осмотреть все комнаты, – а в этой явно никаких тайн не хранилось.
За дверью напротив секретов тоже не нашлось. В этой спальне словно вовсе никто не жил: постель оказалась идеально заправленной, на столе не было ни книг, ни каких-либо записей. Единственным признаком того, что комната все-таки была обитаема, оказался приоткрытый шкаф – сквозь тонкую щель Лизавета углядела край висевшего внутри платья, вероятно, принадлежавшего Ольге.
Казалось бы, вот кто мог вести полезные для Лизаветы записи! Но, выдвинув несколько ящиков письменного стола, она убедилась: если Ольга и хранила сведения о Нави, то точно не здесь. Оно и не удивительно – все же старшая мавка по большей части жила в избе на поверхности. Увы, выбраться туда пока не представлялось возможным.
Оставалась одна надежда: комната Лада.
Первым, что Лизавета увидела, открыв дверь, оказался стол. К ее удивлению, вещи на нем были не свалены в беспорядке, а аккуратно разложены. Их было совсем немного: подсвечник с не до конца прогоревшей свечой, несколько баночек с травами – Лизавета поднесла одну к кончику носа и поморщилась от опостылевшего аромата ромашки – и, вот уж неожиданность, списки покупок. Похоже, продукты в доме появлялись все же не по волшебству.
Внутри стола обнаружились другие записи, связанные с ведением хозяйства: какие-то цены, подсчеты. Лизавета не стала утруждать себя тем, чтобы в них разбираться – и так было ясно, что бумаги касаются прозаичной, а не мистической части здешнего быта. Ей следовало с самого начала догадаться, что никто не составляет перечни похищенных купеческих дочерей и описания ритуалов для обмана Матери-Природы.
Лизавета прикрыла глаза, тяжело опершись о пустой прикроватный столик, который также не забыла обследовать – с тем же успехом. Она понимала: было наивно полагать, что выбраться из Нави получится так же легко, как в нее попасть. У сказочных молодцев, вон, тоже сразу не получалось.
Вздохнув, она быстро оглядела комнату, убеждаясь, что не оставила никаких следов своего пребывания, и вышла обратно в коридор. А затем замерла, когда свет из спальни Лада выхватил из мрака еще одну дверь – прямо напротив. Ее словно нарочно вытесали из более темного дерева, чтобы сделать как можно более незаметной. Что-то скрыть.
– Ну, с Богом, – Лизавета повернула ручку.
По другую сторону двери оказалось что-то вроде приемной, как у отца в конторе. Помещение было небольшим, из всей мебели – лишь приземистый диванчик. Любоваться посетителям предлагалось висевшей на стене картиной, изображавшей пасторальный пейзаж, напомнивший Лизавете о Карасях – деревне, не озере.
Однако она не стала задерживаться, осматриваясь и разглядывая вещи, очевидно для этого предназначенные, а толкнула следующую дверь. Про себя Лизавета разве что не молилась, чтобы та оказалась не заперта. И ей повезло: дверь поддалась, впуская незваную гостью.
Назначение комнаты угадывалось не сразу. От кабинета в ней остался только массивный стол, остальное пространство было заставлено сундуками разного размера. Лизавета наугад приоткрыла один из них и ахнула.
Здесь было все, о чем только можно мечтать – блестящие серьги и длинные бусы, вышитые пояса и простые, но крупные кольца. В соседнем ящике обнаружились всевозможные гребешки для волос, еще в одном – ленты. Зачарованная, Лизавета распахивала один сундучок за другим, даже не пытаясь гадать, что увидит внутри: настолько непредсказуемым было их содержимое. Так, в самом большом, вопреки ожиданиям, хранилось не золото, а домашняя утварь, в то время как в пристроившемся рядом сундучке скрывались как раз монеты – большей частью обычные, но были и иноземные, каких Лизавета ни разу в жизни не видывала. Она взяла одну, поднесла к лицу, разглядывая, но так и не поняла, что за многоголовое чудовище на ней изображено.
– Это Гидра, – Лизавета выронила монету, и та, громко звякнув, упала в сундук. Замершая в дверях Инга равнодушно поглядела на сокровища и продолжила: – Есть страна, в которой верят в их существование. И не зря.
Она подошла ближе. Лизавета невольно сжалась – ей показалось, на нее надвигается хищный зверь.
– Что ты здесь делаешь?
– Я… – она хотела соврать, но вовремя прикусила язык.
Никто не поверил бы, что Лизавета случайно набрела на ту самую комнату, где Лад хранил все свои богатства. А значит, оставалось только одно: сказать правду.
– Я ищу способ выбраться отсюда.
– Так тебя вроде никто не держит, – усмехнулась Инга.
Лизавете не понравился ее тон: насмешливый, снисходительный. Разумом она понимала, что разговаривает с нечистью, но на деле видела перед собой наглую девчонку – и невольно ответила соответствующе.
– Да прямо-таки? – Лизавета поднялась с пола, расправила плечи. – Что, и тут Лад решил не рассказывать тебе лишних подробностей? Помнится, тогда, на берегу, ты тоже понятия не имела о ритуале, который они проводили с Ольгой…
– А ты не думала, что они не рассказывают мне подробностей просто потому, что не считают их важными? – Инга скрестила руки на груди. – Подумаешь, какая-то девчонка, от которой ни вреда, ни пользы.
– Если я не важна, почему Лад просто меня не отпустит?
– И признает, что был не прав, забрав тебя сюда? Да он скорее съест живую змею, чем возьмет свои слова обратно!
– Но ты бы этого хотела?
Инга нахмурилась, задумчиво поглядела на Лизавету. Возможно, она пыталась разгадать скрытые мотивы девушки.
– Я просто хочу вернуться домой. Там у меня своя жизнь, семья, подруги – а здесь? Ты считаешь меня обузой, Лад избегает и злится, Ольга просто жалеет. Черт с ним, допустим, Лад и впрямь не хочет признавать свою ошибку. Но что насчет тебя? Почему ты не можешь мне помочь?
– Я не знаю как.
На этот раз голос Инги звучал спокойно, без усмешки.
