Книжные черви 3 - Фаусто Грин
Первый раз Ленский почувствовал свою абсолютную беспомощность. В первый раз ему показалось, что Чёрный Человек видит и слышит всё, что делает Владимир. В первый раз Владимир понял, что всё в его нынешней жизни стало ещё хуже, чем в романе. Он вновь зависел от некоего подобия творца, который дал всем им иллюзорную свободу, но превратил жизнь в абсолютный параноидальный ад.
Владимиру казалось, что он сходит с ума, он не мог понять, что реально, а что лишь кошмар, в котором его запер Чёрный Человек.
Но было то, о чём Ленский не знал. Тень всё это время была занята другими делами, и ей не было никакого дела до Владимира Ленского.
Глава 34
Впервые за несколько месяцев, которые Печорин проводил в поместье на Рублёвке, на утреннюю планёрку подтянулись все, кто не проживал в усадьбе. Явился, прихрамывая, даже недовольный Карамазов, а также бледный как смерть Ленский. Сам Гриша бесился из-за того, что ему приходилось отмечаться в бывшем дворянском доме, но это было лучше, чем подчиняющий ошейник, который на него хотели нацепить, а судя по тому, что он помнил из рассказов Марго, ничего хорошего эта вещь в себе не несла. Само поместье Барыни было уныло чуть более, чем полностью, разговаривать приходилось только с самой хозяйкой, Чёрным Человеком (вот уж с кем беседовать Печорин не имел ни малейшего желания) или с немым Герасимом, который тоже, по мнению Печорина, был таким себе собеседником и слушателем. Павел Петрович сторонился Григория и всем своим видом показывал, что не доверяет ему. Также себя вела и маленькая надоедливая язва Мери. Ей тоже приходилось отмечаться каждый день в злополучном особняке, и их встречи превращались в обмен оскорблениями. Прекращалось это только на планёрках, которые Печорин тоже успел возненавидеть.
– Мне интересно, а вот я теперь навсегда должен остаться частью ваших утренних собраний? – зевая, спросил Искуситель.
– Можем тебя стереть, если тебе что-то не нравится, – парировал Чёрный Человек.
– Я не против, – влезла Мери.
Печорин проигнорировал этот пассаж. Каждый из Непримиримых бесил и раздражал его, но всё, что ему оставалось, – это умерить пыл и смириться с новой компанией.
– Итак, – Чёрный Человек оскалился, – Павел Петрович нашёл ещё несколько недостающих жемчужин. Только полюбуйтесь на это.
В руке Тени проявилось подобие ожерелья: от ярко-красного рубина струились жемчужные нити, а с некоторых из них спадали сверкающие нити с рубинами-капельками.
Печорин подметил, как на мгновение вечно тусклый взгляд Герасима словно прояснился.
На удивление, рядом с почти собранным ожерельем было не так плохо, как отдельно с крупным рубином.
– И сколько не хватает? – спросил Ленский.
– Совсем немного, – ответила Варвара Петровна. – Насколько я помню.
– Ты не учитываешь те, которыми были призваны Книжные Черви.
– Учитываю. Для самого ритуала они не требуются.
Печорин хотел было задать вопрос, но его опередил Карамазов.
– Ритуала? Я что-то пропустил? Мы же собирали ожерелье, чтобы воплотить свои мечты и остаться здесь.
– Вы уже здесь, – пожал плечами Чёрный Человек. – Для остального нужно ещё поработать. Я что-то не припомню, чтобы вы добили остатки Книжных Червей. Вы даже знаете, где они живут. Вперёд! Они же обязательно попробуют вернуть ожерелье, так просто избавьтесь от них.
– А ты не заметил, что это оказалось не так-то просто? – ядовито поинтересовалась Мери.
– Я заметил, что от вас никакого толку. Проще стереть и набрать новых, – нетерпеливо ответил Чёрный Человек.
Печорин присвистнул.
– Успокойтесь, – сказала Барыня. – Часть из них пойдёт за девицей. Киса ждёт их. Часть явится за ожерельем. А самые эмоциональные, – Барыня кивнула в сторону Искусителя, – за ним. А с ожерельем у нас есть всё время мира, чтобы от них избавиться.
Кирсанов закурил. Ему не понравилась эта фраза. Он всё ещё помнил, как раньше Непримиримые использовали силу драгоценности, чтобы продлевать себе жизнь. А ещё Кирсанов замечал, что все разговоры о призыве кого-то нового пресекались на корню. Это наводило на мысли, что, возможно, теперь, когда почти всё ожерелье собрано, далеко не все получат право пользоваться его способностями.
– Но силу ожерелья смогут получить только те, кто хорошо работает, – беззаботно сказал чёрный силуэт. – Нужны ещё смерти творцов. Больше смертей. Камни нужно кормить.
– Стоп, – Ленский привстал. – Кормить? Это ещё зачем?
– Володя, из всех здесь присутствующих то, как работает эта вещица, понимаем только мы втроём. – Чёрный Человек уронил ожерелье себе на колени, и его тело тут же впитало артефакт, как чёрная дыра. Тень снял с головы цилиндр и жестом фокусника вытряхнул украшение себе на ладонь. – Творцы не требуются, они калечат жизни, подобные вашим, и пришло время серьёзно проредить это стадо писак. Цельное ожерелье – это ключ к исполнению любой вашей мечты. Но его нужно напитать.
– То есть, если раньше мы искали только потенциальных творцов, то сейчас ты говоришь обо всех? – Кирсанов побледнел.
– Бинго. Вспомните чудесные Средние века: сочинительство, создание образов – это проделки дьявола. Писатели не требуются.
– Хорошо. Не требуются. Вводим диктатуру. Цензуру. Все читают только Библию и Конституцию. Дальше-то что? – не отступал Павел Петрович, который, в отличие от свежепризванных коллег, неплохо помнил советскую цензуру.
– А дальше наступает совершенно иное будущее. И представьте, что вы – его творцы, – осклабился силуэт.
Повисло молчание.
– Я правильно понимаю, что ты поехал кукухой и пытаешься играть в мирового злодея? – нарушил тишину Печорин.
Чёрный Человек рассмеялся.
– Да шучу. Проредите некоторых ребяток, да дело с концом.
– Насколько я могу понять, здесь есть что-то ещё. Это подгоняет тебя, как дедлайн менеджера. Потому что с момента получения ожерелья ты только и говоришь о том, что нужно избавляться от Червей и творцов, и желательно прям вот вчера, – заключил Ленский.
Все взоры были обращены к бесплотной Тени.
– У меня есть нехорошее предчувствие, что он скоро объявится. – Голос Чёрного Человека зазвучал иначе, чем прежде.
– Владелец ожерелья? – тихо уточнила Барыня. Похоже, что и она сама не ожидала этого вопроса.
– Да.
– Не буду спрашивать, как ты это понял. Чем это грозит нам? – вновь вклинился Кирсанов.
– Для начала, вы все
