S-T-I-K-S: Бродяга (СИ) - Тарасов Ник
Но сейчас не было времени на раздумья. Мы приближались к выходу, когда вдруг раздался глухой стук, а затем тишину разорвал громкий рев.
— Это что было? — Гвоздь, обычно сдержанный, выглядел встревоженным. Мы все остановились, прислушиваясь к звукам, которые исходили из глубины здания. Оно будто ожило, и этот рёв разносился, отражаясь от стен.
Катя стиснула зубы и огляделась, а потом произнесла:
— Мы не одни. Быстрее.
Мы двинулись дальше, стараясь увеличить темп. Здание, через которое мы пробирались, казалось бесконечным лабиринтом из коридоров и разрушающихся стен. Время от времени слышались отдалённые звуки — как будто шаги, как будто дыхание чего-то огромного, притаившегося в тени.
Каждый шаг был мучительно долгим. Мы знали, что не можем останавливаться. Время шло, и с каждой секундой шансы на наше спасение уменьшались. Рёв, который мы услышали ранее, снова прокатился по коридорам, на этот раз ближе. Моё сердце замерло, когда я понял: что бы это ни было, оно приближается.
— Вперёд! — прошептала Катя, указывая на едва заметный проём в стене. Мы двинулись к нему, затаив дыхание, стараясь не создавать лишнего шума.
Когда мы наконец достигли выхода, свет снаружи показался неестественно ярким. Мы выбрались из здания, но рёв за нашими спинами не стихал.
— Ну что, все целы? — спросил я, пытаясь снять напряжение.
— Если не считать, что мы чуть не кончили, наблюдая, как ты вырываешь сердца, то да, всё норм, — ответил Гвоздь с нервной усмешкой, но в его глазах было нечто другое. Страх? Или, может, уважение? Я не мог точно сказать.
— Ты что, типа теперь супермен, да? — пробормотал кто-то из наших, всё ещё не веря своим глазам.
Я покачал головой. Что бы ни дал мне Улей, это не было что-то, чем я мог гордиться. Скорее, это было проклятием, от которого невозможно избавиться. Но в данный момент оно стало нашим спасением.
— Я не знаю, что это было, — сказал я тихо. — Но это было вовремя.
Тишина повисла над нами, и только звуки где-то вдалеке напоминали, что мир Стикса никогда не бывает по-настоящему тихим. Я знал, что дальше будет только сложнее. Если Улей дал мне такую силу, значит, это было лишь начало.
— Ладно, ребята, — проговорил я, прерывая молчание. — Нам нужно уходить. Муры по одной группе не ходят. Эти не выйдут на связь и припрутся другие. Валим отсюда.
Они кивнули, явно понимая, что у нас не было времени на раздумья. Каждый из нас знал, что Стикс — это не место, где можно долго задерживаться, даже после победы. Особенно после такой победы.
Мы двинулись вперёд, оставляя за собой кучу мёртвых тел. С каждым шагом я чувствовал, как что-то внутри меня меняется. Я не был больше тем человеком, который попал сюда. Улей изменил меня. И, возможно, изменил навсегда.
Пройдя несколько кварталов, уставшие и взвинченные, мы наткнулись на пикап-внедорожник, который выглядел, как чудо среди обломков. Он был покрыт слоем пыли, но в остальном, казалось, был цел. Гвоздь первым подбежал к машине, заглянул в кабину через разбитое боковое стекло и с восторженным выражением лица сказал:
— Коробка — механика! Наконец-то нам повезло.
Не теряя времени, он открыл дверь и залез внутрь. Его движения были быстрыми и отточенными — Гвоздь знал, что делать в таких ситуациях. Ловко разбив панель в районе замка зажигания, он начал ковыряться в проводах.
— Давайте, прикройте меня, — бросил он, не отрываясь от своей работы.
Я занял позицию с одной стороны машины, Катя с Лерой — с другой, а Кулак, несмотря на своё состояние, встал чуть дальше, держа наготове автомат, который мы подобрали ранее. Мы все нервно осматривались, ожидая появления муров или чего-то ещё, что могло появиться в любой момент. Улицы были пусты, но это спокойствие обманывало. В любой момент могло что-то произойти. Странный гул, который мы слышали раньше в здании, всё ещё эхом звучал в моей голове.
— Ну как там? — спросила Катя, нервно потирая пальцы на автомате.
Гвоздь не ответил, но через минуту выругался и крикнул:
— Толкайте тачку! Завести с ходу надо!
Мы с Катей переглянулись, но вопросов не задавали. Быстро забежали за машину, Кулак с Лерой подошли следом, и мы дружно уперлись в багажник. От напряжения кровь застучала в висках, и в первый момент казалось, что эта развалюха вообще не сдвинется с места. Но вдруг машина резко «выстрелила» вперёд, словно получив мощного пинка. Ещё секунда — и двигатель гулко затарахтел, словно очнулся от долгого сна.
— Всё, грузимся! — крикнул Гвоздь, махнув рукой из открытой двери кабины. — Давай быстрее, пока эта дрянь не заглохла!
Мы не стали медлить. Катя первая заскочила в салон, я сразу за ней, а Кулак с помощью Леры с трудом залез на заднее сиденье, стискивая зубы от боли. Места было немного, но в такой ситуации нас это не волновало.
Гвоздь воткнув передачу, добавил газу, и пикап рванул вперёд по заброшенным улицам. Двигатель тарахтел так громко, что казалось, нас можно услышать за километры. Мы с Катей переглянулись, но сказали ничего — главное, что он ехал.
— Куда? — крикнул я, пытаясь перекричать звук мотора.
— Бункер, — бросил Гвоздь через плечо. — Если повезёт, доберёмся без приключений.
Я оглянулся назад, на Кулака, который сидел, стиснув зубы, и держался за плечо. Его раны были серьёзнее, чем я думал, и, хотя Катя сделала всё, что могла, времени на восстановление не было.
— Ты как? — спросил я его.
Он поднял взгляд, устало улыбнулся и кивнул, но я видел, что ему очень плохо. Нужно было двигаться быстрее. Если нас снова нападут, в его состоянии он вряд ли выдержит долгую схватку.
Гвоздь поднажал, и пикап начал быстрее пробираться по узким переулкам. Мы ехали по пустынным улицам, и всё вокруг выглядело заброшенным. Дома были разрушены, некоторые здания стояли наполовину сгоревшие. В окнах не было ни света, ни движения. Город казался мёртвым, но это только усиливало напряжение. Мы знали, что в любой момент могло произойти что угодно.
— Слышите? — вдруг спросила Катя, напрягая слух.
Я прислушался. Звук двигателя почти заглушал всё остальное, но где-то вдалеке, за городскими руинами, я услышал тот самый рёв, который преследовал нас в здании. Теперь он был ближе. И гораздо сильнее.
— Чёрт, оно за нами! — выругался Гвоздь, вдавив педаль газа в пол. — Держитесь!
Машина начала набирать скорость, но дороги были в ужасном состоянии. Мы подпрыгивали на каждой выбоине, и казалось, что пикап развалится на части. С каждой секундой рёв становился громче, и я начал различать какие-то странные, механические звуки, словно что-то огромное двигалось прямо за нами.
— Что это может быть? — крикнул я Кате.
— Без понятия, — ответила она. — Но мы явно не хотим выяснять.
Двигатель пикапа выл, как безумный, но машина продолжала двигаться вперёд, пробираясь по разбитым улицам и разрушенным кварталам. В какой-то момент я оглянулся и увидел вдалеке странные тени, движущиеся между руинами. Я не мог рассмотреть, что это было, но эти тени казались слишком большими, чтобы быть людьми.
— Гвоздь, гони быстрее! — крикнул я, не отрывая взгляда от этих теней.
— Я и так на максимуме! — рявкнул Гвоздь в ответ. — Если эта штука заглохнет, мы трупы.
Машина взревела и продолжала нестись по развалинам города. Рёв двигателя сливался с шумом, который всё ближе подбирался к нам сзади. Городской кластер уже был на подходе, и когда показались выезды, напряжение стало почти невыносимым.
На выезде из кластера Гвоздь внезапно вдарил по тормозам, и машина резко свернула между старыми гаражами. Пикап затаился, укрытый стенами, как в ловушке. Мы все задержали дыхание.
— Надеюсь, аккумулятор хоть немного подзарядился, — пробормотал Гвоздь, выключая зажигание и выходя из кабины. — Не хочется снова толкать.
Машина затихла, оставив нас в напряжённой тишине. Мы замерли, каждый прислушивался к звукам снаружи, надеясь, что то, что нас преследовало, не заметит нас здесь. Сердце колотилось как бешеное, казалось, что даже тихий стук в груди может выдать наше местоположение.
