Время перемен - Владимир Владимирович Голубев
- Полин! – позвал посол супругу.
- Они не вылезут, по крайней мере, сейчас! – выдохнула та, — Они в истерике.
- Ерёма! Спасай моих детей! – твёрдо сказал Орлов, — Дофина и принцессу я выдам за своих, Полин – ты с ними.
- Нет! – твёрдо ответила его жена, — В коляске мало места, и я тебя не брошу, мой любимый. Ни за что! Все тягости и невзгоды мы переживём вместе.
- А как же дети?
- Они умные и взрослые мальчика, твой Ерёма самый надёжный на свете человек, ты сам так говорил. Я хочу быть рядом с тобой. – и она прижалась к мужу, — Мой седой лев, как ты мог подумать, что я тебя оставлю перед лицом смерти?
- Давай, Ерёма! – махнул рукой Орлов.
Старший сын посланника, Григорий, молча взял за руку совсем юного Павла. Они прижались к родителям, а потом быстро пошли к коляске. Младший явно начал всхлипывать.
- Постыдись, Поль, ты же мужчина и ты из рода Орловых! – по-русски одёрнул его брат.
- Ерёма! Перед Богом за них отвечаешь! – на глазах графа выступили непрошеные слёзы.
- Всё сделаю. – тихо ответил Сидоров и твёрдо посмотрел в глаза другу, — Ты себя и жену сбереги, Алексей Григорьевич!
Они едва успели сесть в коляску и отъехать, возбуждённые люди были уже совсем рядом.
Кучер вышел к ним навстречу и закричал со своим явным выговором уроженца Иль-де-Франса[19]:
- Мы не будем сопротивляться! Мы сопровождаем русского посла графа Орлова и его семью!
Уверенный голос, говорящий без акцента, ссылка на известного дипломата, казалось, должны были успокоить горожан, но слишком уж они были перевозбуждены пламенными речами Сен-Пьера, необычным скоплением людей на улицах, своей победой над немецкими кавалеристами, наконец, кровью, пролитой на улицах города, и сжигающей их жажде проливать её дальше. Из толпы раздались выстрелы, сопровождающиеся злобными криками. Кучер получил пулю в живот, недоумённо обернулся к остальным и медленно без слов пошёл назад, зажимая руками кровавые ручейки.
Беглецы кинулись к лежащей повозке, пытаясь укрыться за её толстыми стенками. До некоторой степени повезло, что запряжённой оказалась именно та колесница, на которой передвигались охранники – она была не столь удобна, как другие, но зато в ней были ружья и целых три бочонка пороха. Теперь это оружие могло помочь охладить безумие толпы.
Кучер не смог дойти, упал раньше, и его пришлось вытаскивать. Он умер довольно быстро, также молча, непонимающе глядя ярко-голубыми глазами на звёзды, которые начали проявляться на небе. Следующим рану получил камердинер – крупный и сильный, он мог дать фору любому в драке, но в перестрелке слегка неуклюжий невозмутимый малый получил пулю в плечо. Палили все, кроме раненного и принцессы с королевскими детьми.
Но остановить озлобленных и перевозбуждённых людей, среди которых было много солдат, выстрелы не смогли. Орлов и его жена оказались отброшены от повозки, они сражались вдвоём – сам могучий русский отмахивался саблей, а небольшая Полин пряталась за его спиной и умело стреляла из револьверов. Муж подарил ей два чудесных изделия русских мастеров, отделанных золотом и драгоценностями, да ещё она позаимствовала два у него самого. Перед ними уже возвышалась куча тел.
Остальные были прижаты к само́й повозке и тоже пока вполне держались. Всё изменилось, когда на место битвы прибежал, размахивая своей окровавленной дубиной Жан-Жак Клеро, глаза его были выпучены, рот был в пене. Неожиданно ловко он уклонился от пуль и обрушил своё чудовищное оружие на голову несчастного морского пехотинца. Во все стороны полетели кровавые ошмётки, а гигант мясник зарычал, словно оборотень.
Однако торжество его было недолгим – лежащий на сидении камердинер спокойно разрядил горожанину в грудь мушкет, после чего удовлетворённо откинулся назад. К близнецу подбежал Жан-Пьер, рухнул на колени перед его телом, завыл, забился в истерике, а потом просто выстрелил из своего старинного ружья в виновника смерти брата. На сей раз он зарядил древнюю аркебузу от всей души, насыпав трясущимися руками значительно больше пороха, чем требовалось. Его ружьё взорвалось, уничтожив его лицо, но огненный шар сотворил ещё одно жуткое дело – поджёг порох, лежавший в повозке. Страшный взрыв разметал всех.
Когда через несколько десятков минут на место боя, шарахаясь от любого движения, пришли горожане, не участвовавшие во всеобщем безумии, перед их глазами предстала жуткая картина – несколько десятков изуродованных трупов и обломки повозки.
Всю ночь кавалеристы маркиза де Буйе простояли всего-то в двух льё[20] от места схватки, не зная о катастрофе, постигшей королевскую семью.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Следующим днём в Сент-Этьен-о-Тампль прискакал присланный из Парижа депутат Анри Файо. Известный адвокат, влиятельный персонаж в Учредительном Собрании был отправлен выяснить обстоятельства странного происшествия. С ним прибыли многочисленные кавалеристы, посланные для поиска бежавшего короля.
К ним сразу бросился Сен-Пьер, не участвовавший в схватке, просидевший всю ночь в своём доме, опасаясь нападения врагов, и пришедший в себя только утром:
- Граждане! Гражданин Файо! Я так рад вас видеть! – кричал он.
- Что с Вами, гражданин Сен-Пьер? Я же не глухой! – поморщился адвокат.
- Здесь такое творилось! Такое! Меня хотели убить! Немцы! Королева!
- Успокойтесь! Не убили же! Какие немцы? Какая королева? Помедленнее, будьте любезны!
- Королева? Так эта прокля́тая немка, Мария Антуанетта! Она сидит в подвале моего дома! Я спас её от возмущённых граждан! Пусть её немного повредили, но она жива!
- Быстро к ней! – Файо переглянулся с командиром гвардейцев, и все дружно направились к дому Сен-Пьера. Там, действительно, обнаружилась закутанная в старый плащ самого молодого депутата, лишившаяся почти всей своей одежды и драгоценностей, избитая королева Франции. Сен-Пьер и в самом деле спас её, вырвав из рук обезумевших обывателей.
Но вот дальше, напуганный стрельбой, взрывами и гибелью многих соседей, молодой трибун ничего
