Как становятся предателями - Изяслав Кацман
В Хау-По задержаться пришлось на два дня: пока я подтверждал права и привилегии таки Бонко от имени Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками, гвардейцы и армейцы отдыхали и приводили себя в порядок. Не знаю, что ли народ стал изнеженнее, чем в прежние времена – два десятилетия назад мы прошли Нижний Огок, таща всё своё оружие со снаряжением и недельный запас продовольствия на собственных плечах, прорубаясь при этом через заросли, и не вступили в первые боестолкновения сходу только потому, что требовалось время на выяснение обстановки на Западной равнине. Сейчас же промаршировавшие по полноценной дороге бойцы, у которых почти всё имущество в обозе ехало, двое суток набираются сил.
Так что старина Панхи успел подготовиться к встрече Уст, Глаз, Ушей и Десницы типулу-таками. К величайшему разочарованию господ офицеров – воевать он желанием не горел. Ворота Такаму были гостеприимно открыты, а сам староста со своей свитой стоял на вытоптанной до красноватой земли площадке у въезда в своё селение. Контролировать свои эмоции сей достойный муж умел куда лучше Тонкутаки, так что радушного хозяина он изображал вполне органично. Время, увы, не пощадило старого пройдоху: сейчас предо мной стоял седой старик. А вот за укреплениями следят по-прежнему хорошо: частокол, судя по цвету кольев, подновляли не так давно, валы тоже периодически подсыпают.
Стандартный обмен любезностями с выяснением видов на урожай и состояния свиного поголовья – и нас приглашают внутрь. Прохожу в проём ворот в сопровождении нескольких офицеров и спецов Второго стола. Тех, кого можно посадить на пиршественные циновки в доме одного из трёх сильнейших вождей Бонко, поубавилось: кроме роты «регои-макаки» и артиллеристов в Хау-По осталась группа контрразведчиков и гражданских чиновников. Если представители двух последних категорий приступили там к своим служебным обязанностям, а пехотинцы приданы им на случай эксцессов и для солидности, то пушкарей было решено притормозить, дабы не бить колёса орудий и не мучить без лишней нужды казённых ишаков на тропах, связывающих деревни моей «малой родины».
Случись необходимость в использовании артиллерии для приведения к покорности какого-нибудь слишком упрямого «сильного мужа», её можно и позже пригнать к месту применения – лучше уж потратить пару-тройку дополнительных дней на ожидание «последнего аргумента», нежели потом клясть морских чертей над полетевшей осью или угробленным колесом. Трофейная палеовийская техника хоть и сотворена с немалым запасом прочности в ущерб эстетичности или удобству использования, но всё равно не вечная. А возвращаться опять к «ядерному оружию», то есть к стреляющим ядрами бронзовым пушкам, желающих у нас почему-то нет. Пока что наклёпанные за годы самостоятельного развития папуасского военпрома орудия распиханы по ополченческим батальонам на западе острова, но в перспективе и их планировалось заменить либо на миномёты, уже освоенные Арсеналом, либо на полученные от вохейцев 37-миллиметровки, если союзники проявят в очередной раз невиданную щедрость.
«Значит, решили за наши края взяться всерьёз?» – выдал Панхи, где-то через час после начала пиршества, решив, видно, что приличия соблюдены в достаточной мере, гости успели утолить голод, и можно переходить к серьёзным разговорам.
«Солнцеликая и Духами Хранимая типулу-таками никогда не оставляла без внимания восточный край своих владений» – отвечаю – «Она, конечно, не сомневается в верности тех, кто волей духов и богов поставлен управлять людьми Бонко и прочих земель востока. Но ныне тревожные времена наступают. Плавающие на железных кораблях чужеземцы грозят войной. И типулу-таками вынуждена была послать меня во главе войска, дабы защитить дальние рубежи Пеу от возможного вторжения». И ещё минут десять в подобном же ключе – никого, конечно, мои речи не обманывают, но приличия-то соблюдать нужно.
Хозяин Такаму согласно пожимает плечами: дескать, ври дальше, а мы послушаем. Его свита и приглашённые на мероприятие «лучшие люди» селения же внимают посланцу правительницы острова раззявив рты.
В отличие от Тонкутаки, Панхи пьёт мало, не знаю уж почему – то ли здоровье не позволяет, то ли предпочитает общаться со столь значимой персоной как Сонаваралингатаки, будучи в здравом уме и трезвой памяти. А вот остальные местные надираются папуасской брагой и вохейским вином быстро: ещё не сильно поздно, а пиршественная площадка уже усеяна павшими в неравной битве с «зелёным змием». Практически, кроме моего сопровождения и нас со старостой трезвых и нет.
Старый пройдоха пристально смотрит мне в лицо. Я встаю, машинально встряхивая затёкшие от сидения на корточках ноги. Жестом останавливаю своих охранников и делаю десяток шагов в темноту. Панхи тут же оказывается рядом.
-И что ты собираешься делать со всеми нами, Сонаваралингатаки? – тихо задаёт он вопрос, висевший сегодня в воздухе.
-Если ты боишься за своё положение, то можешь не переживать – успокаиваю хозяина – Мы не собираемся никого лишать власти или богатства. И покушаться на твоё уважение со стороны соплеменников не станем. Главное, чтобы местные «сильные мужи» не мешали строить нормальные дороги между селениями Бонко, отправляли сыновей достойных родителей учиться в Тенук, собирали раз в год в пользу Тобу-Нокоре подношение в одну ракушку тонопу с каждого жителя страны старше четырнадцати лет да начали обучать в Мужских домах юных дареоев чтению, письму и счёту.
-Да, действительно, ты требуешь немногого – усмехнулся Панхи – Но это же только для начала?
-Типулу-таками, волей которой я действую, чтит старинные обычаи и уважает полагающиеся по обычаю права – отвечаю чистую правду. Потому что говорю за сидящую в Тенуке правительницу, а не за себя. Ну а моё отношение к традициям и законам сугубо прагматическое: установления седых времён допустимы только, если не мешают двигать страну по пути прогресса с просвещением да укреплять государство.
Мой собеседник скептически пожимает плечами: дураком староста Такаму не был, и прекрасно понимал смысл выражения «коготок увяз, всей птичке пропасть», даже не зная сей пословицы. Но точно так же интуитивно он понимал и то, что «плетью обуха не перешибёшь» – а лицезрение двух неполных батальонов старого интригана впечатлило, что было весьма заметно. Точно также на ус он намотал и «случайно» обронённое мною, что на западе Пеу ещё шесть таких же подразделений имеется. И это он ещё не видел «регои-макаки» и «пану макаки» Запада в действии. Ну, ничего, демонстрацию кое-каких возможностей устроим завтра.
Утром, ближе к обеду,
