Живая степь - Николай Викторович Степанов
А все потому, что ни сам граф, ни его сторонники не входили в ближний круг приближенных монарха, которых в королевстве было пятеро: три герцога и два маркиза. Пока что неоднократные попытки Рунского сблизиться с избранными ничем, кроме финансовых потерь, не заканчивались, вызывая досаду и раздражение вельможи. Поэтому, как только появилась тоненькая ниточка, которая могла бы вытянуть его наверх, Олим сразу попытался ухватиться за нее, отправив брата в пограничный Ибериум.
Сегодня тот вернулся. По информации доверенных лиц графа – ни с чем.
«Неужели очередная пустышка? Какая досада! Появление человека, на которого реагирует трезубый амулет, способно поднять такую волну в нашем государстве… А на ее гребне можно было бы высоко взлететь, – размышлял граф, сидя в своем любимом кресле бордового кабинета. – Темные события далеких дней переворота явно указывают – такой человек должен быть, и не один. Ведь не на пустом же месте возникли слухи, что на севере кого-то обнаружили. А потом там быстро стерли с лица земли несколько поселений, и слухи пропали. Зато тамошний барон вдруг в одночасье дорос до виконта. Подозрительно? Более, чем».
Графу Рунскому после провального подкупа людей, ошибочно показавшихся полезными, теперь приходилось делать ставку на другой ресурс – информацию. Сознавая, что иногда обычная с виду новость могла пошатнуть одних или возвеличить других, вельможа сосредоточил все усилия на поиске нужных вестей. Несколько дней назад Олима настолько заинтересовали донесения из приграничного городка, что туда был срочно направлен лучший агент графа.
Иргум вернулся из Ибериума рано утром и сразу прислал гонца, чтобы старший брат назначил время аудиенции. Граф не стал торопиться, хотя самому не терпелось услышать новости, и приказал явиться в полдень.
– Виконт Иргум, – доложил дворецкий.
– Пусть войдет, – кивнул граф.
Брат появился в дверях и решительно направился к хозяину дома. Резко остановившись в трех шагах, кивнул:
– День добрый, граф. Я не с самыми лучшими вестями.
– Присаживайся. – Олим указал взглядом на соседнее кресло. – Рассказывай, что произошло в Ибериуме?
На столике между креслами стоял графин с вином, бокалы и ваза с фруктами, однако граф не спешил угощать брата, сначала он собирался закончить с делами.
– В Ибериуме местные раззявы упустили одного паренька, который нам очень подходит, – без предисловий начал рассказывать Иргум. – А еще они не смогли удержать одаренного со способностями целителя. Самое обидное – и того, и другого они схватили, но к моему приезду пленники сумели сбежать.
– Узнаю прямолинейность их бургомистра: сначала напортачит, а потом… – Олим досадливо махнул рукой.
– Они все там проявили излишнее рвение. Хотели передать схваченных в упаковке, не подозревая, что обычные на вид одаренные могут оказаться им не по зубам, – вошедший тяжело вздохнул.
– А теперь по порядку. Откуда взялся целитель? – самую ценную информацию граф отложил на конец разговора.
– Некий угай по имени Ашид прибился к пограничникам во время нападения кочевников. Оказывал помощь их раненым, говорят, некоторых буквально с того света вытащил. По всему получалось – клиент перспективный, который весьма бы нам сгодился. Мой агент в Ибериуме из-за него и направил весточку. Именно целителя, и только его, планировали схватить местные и передать тебе, брат.
– Как он сумел сбежать?
– А вот теперь мы переходим ко второму пареньку, выдававшему себя за обычного горца.
– За кого? – едва не рассеялся граф. – За деревенщину, не способную связать двух слов?
– Если бы… Этот якобы горец объявился среди пограничников не так давно. По некоторым данным, прибыл из селения Огуры, находившееся на севере.
– Это не одно ли из тех, что были полностью сметены стихийным бедствием?
– Именно, брат. Так вот, эта «деревенщина» чуть ли не в одиночку справилась с сотней верховых кочевников.
– Гм… А он точно не волшебник? – засомневался граф.
– В том-то и дело – всего лишь одаренный.
– И чем он перебил кочевников? Неужто – в рукопашном бою?
– Почти. Кулаками – точно, но другими. Доподлинно известно, что парень владеет заклятием воздушного кулака и умеет трясти землю.
– Негусто, – недоверчиво хмыкнул Олим.
– А еще один маленький, но довольно странный штришок к портрету – этот одаренный обучен танцам на уровне высокородного герцога.
– Обучен с применением магии? – Граф слышал, что подобные способности влияют еще и на бойцовские качества танцора.
– Скорее всего.
– Интересно, откуда в горах мог взяться наставник магии движений?
– Платон, так зовут «горца», на званом ужине своими па изумил всех гостей. Не думаю, что в горах имеются вообще хоть какие-то учителя.
– Где-то я слышал, что некоторые особо ценные умения могут передаваться по наследству…
– Тоже об этом подумал, брат. Жаль, мне так и не удалось увидеть этого «горца».
– И куда же он подевался из Ибериума, да еще в сезон пробуждения?
– А вот это еще интереснее! Платон, когда вытащил из каталажки целителя и двух пограничников, умчался с ними в степь. Капитан доложил, что четверо рейдеров так и не вернулись.
– Капитан может их покрывать? – предположил граф.
– Наверняка, поскольку один из пограничников – его сын.
– А если их попросту спрятали где-то в предместьях Ибериума?
– Точно знаю: оба одаренных выехали в степь. Обратно не вернулись.
– Погибли?
– Скорее – нет, чем да. Полагаю, боец уровня Платона даже в буйный сезон в степи не пропадет. Моя ошибка, что слишком долго торчал в Ибериуме, дожидаясь их возвращения. Надо было сразу оставить там часть людей, а самому возвращаться в Руниег. Скорее всего, вся эта четверка к перевалу отправилась, чтобы обойти твои земли.
– Зачем добровольно идти на такой риск?
– Их сильно напугали тупоголовые иберийские исполнители, которые. хотели перед тобой выслужиться, да собственные силы не рассчитали. Их маг огрел Платона ментальным ударом четвертого ранга и думал, что паренек до утра без чувств проваляется. А тот через час оклемался и всех обыграл.
– Так, так, так…, – граф жестом остановил брата. – Ты собрал сведения о странном горце?
– Конечно. И даже расписал все по датам, как ты любишь.
– Докладлывай.
Иргум достал блокнот и быстро изложил все, что успел выяснить о парне: и о мелких стычках с жандармами, и об инциденте в кафе, и о визите в храм Варда, и даже о визите Платона в бордель… Последним в перечне значился побег из лаборатории иберийского волшебника с освобождением других пограничников.
– Его потащили в лабораторию? Зачем? – спросил Олим.
– Маг объяснил, что не рискнул отправлять в каталажку героя схватки с кочевниками. Но мне показалось, он что-то недоговаривал.
Граф ненадолго задумался, анализируя
