Дионисов. За власть и богатство! IV - Андрей Валерьевич Скоробогатов
«Вакханка II» уходила все дальше от Альба-Канес, оставляя позади все его данайские страсти и минувший этап моей жизни.
Впереди меня ждали люди, поместье, заботы, моя долина.
Я возвращался домой.
Глава 114
Один день дома
Ну, вот, мы уже неделю как дома.
Я-то как думал, что приеду, сброшу с плеч добычу и груз забот, расслаблюсь в роли пасторального провинциального помещика. Кресло, кофий, чего барин изволите?
А вот хрен-то там.
Ещё полтора месяца — как не бывало. И конец мая, южная зима уже почти пришла в наши края, правда, оказалась мягкой, бесснежной. Вот вышел ранним утречком размяться по росе. Нанятые слуги уже жужжат на кухне готовя завтрак. Тетушка Маргарита ещё не вышла, а Рустам уже уехал по заводским делам, весь в заботах, весь в делах, только и успел получить у него краткий отчет по нашим проектам.
На столе в моей комнате среди прочей почты ждал меня здоровенный пакет под сургучной княжеской печатью. Внутри оказался выправленный по всем правилам ротный патент. Взамен той бумажки, что он наскоро выписал в номере отеля Нововаршавска. От князя подарочек. Или аванс, как посмотреть. За то, что дочку выручил в свое время, да и его самого.
Но зачем повторно? Ненавязчиво так напоминает, значит…
Придется мне, видимо, эту роту-таки собрать. Вот ещё проблемы.
Размышляя над этими обстоятельствами, я вышел из дома на галерею.
Моя данайская певица бродила взад вперед по галерее бормоча что-то под нос. Я прислушался и уловил нечто вроде:
— Смилуйтесь, боги, как мне воспеть гнев Бестибойцы, Искандера отважного, Дионисова корня⁈
Ого. Мой эксклюзивный хроникер держит свое слово и уже занимается сложением стихов к следующему поэтическому шедевру.
Тисифона, тоже уже на ногах, бродит по двору, впитывая солнечный свет всем телом, ранняя пташка. И так уже какое утро. Я бы тоже впитывал после месяца в темном подземелье, не осуждаю.
— И чего вам всем не спиться? — услышал я позади недовольное сопение Ангелины.
Оглянулся. Наша Смертоносная Дева, после перехода на яхте, всё не могла прийти в себя. Укачивало на воде ее страшно.
— Так спала бы, — усмехнулся я.
— Вот еще, — пробурчала Ангелина. — Дел невпроворот. «Антилопу Гну» броней обварить надо? Надо. Никто тут со сваркой лучше меня работать не умеет.
— Рази Меч Бури элементалеблещущий, — бормотала между тем задумчивая певица, видимо подбор героических эпитетов шел не так легко как можно было подумать со стороны. Она медленно по слогам повторила:
— Элементалеблешущий, гм…
— Хорошая песня получается, — сказала ей Ангелина.
— Благодарю тебя, славная жрица Дану, — поклонилась ей певица, сильно Ангелину смутив.
Ого! А кто-то еще помнит, что Ангелине стартовый жреческий ранг выдан богиней лично.
— Мне нравится, как ты поешь, — заверила певица Ангелина. — И вообще. Ты и человек приятный. Не то, что некоторые…
Ангелина бросила взгляд резкий как удар косой в сторону ничего не подозревающей Тисифоны, щурившейся на утреннее солнце неподалеку.
Девицы так и не сошлись во взглядах, вкусах и мировоззрении. В общем терпеть друг друга не могли так, что аж обедали раздельно. Я даже пока мы плыли на яхте проверял периодически, не утопила ли одна другую под шумок…
Хорошо, что княжна уехала перед всем этим приключением, вот только этого компонента для моей атомной бомбы на дому и не хватало. И так сижу как на иголках, жду, что полыхнет в любой момент.
Вот и сейчас тоже, только мы сели все за длинный стол в стольной зале Фламберга испить чаю ко второму завтраку, тихо, по семейному, как немедленно началось.
Тисифона поморщив носик, покосилась на Ангелину и процедила под нос вроде негромко, но услышать пришлось всем:
— Не понимаю, что мещанка делает за этим столом.
Ангелина резко вскинула голову и процедила насмешливо:
— Это ты дворянка, что ли?
— Я-то да. Я царского рода. А вот ты кто, стоило бы выяснить. Мне уже сказали, что дворянский титул тебе выдали в порту. Запросто умаление моей чести просто делить с тобой стол.
— Ах сказали ей! Чтобы умалять честь, неплохо бы ею обладать, — презрительно процедила Ангелина. — А то не всем, знаете ли, выпадает делать карьеру в провинциальном борделе.
— Зато я не хожу вся в машинном масле, как некоторые замарашки! — вспылила Тисифона.
Ангелина, яростно зашипев, вскочила из-за стола и умчалась прочь из дома, напоследок оглушительно грохнув огромной дверью. Дом содрогнулся.
Я потер пальцами утомленные глаза.
Зажигательное удалось чаепитие.
Тётка сохраняла каменное лицо, а Кристобаль по-моему изо всех сил пытался не ржать. Фрол уже позабыл Светлану и ел Тисифону влюбленными глазами, а Вака, явно офигевая от такой демонстрации высоких стандартов дворянского этикета, высокомерно игнорировал всю эту мелочную пикировку.
В общем я всего ничего дома, и уже остро ощущаю, что заскучал я от этой непрерывной мелодрамы. Понял, что хочу от этого всего отдохнуть.
Отвезу-ка я письмо от Степана, моего бывшего телохранителя ставшего царем, его батюшке графу Номоконову.
— Давай, — тут же согласилась моя тетка Марго, с которой я тишком поделился этой замечательной идеей. — За одно подкинешь меня до нашего магазина, у меня там дел невпроворот, а этот бесконечный девичник мне уже поперек горла. Я гадюк встречала более дружелюбных, чем эти девицы. Я бы сказала, что замуж их надо отдать, если бы ты слушал. Обеих!
Блин, если так дальше пойдет, то, может, и придется отдать…
Да вот, хотя бы, за Штирца. Он поумнее этого оболтуса Фрола будет.
Спустился в гараж, там Ангелина злобствовала, швыряясь тяжелым железом. Воняло карбидом.
— Ангелина, — позвал я. — Я возьму «Антилопу», съезжу в Номоконовск. Письмо графу уже какой день откладываю отзвезти.
— Щаз, — сварливо отозвалась Ангелина. — Я её уже вчера разобрала и к сварке приготовила.
Блин. Ну, ладно.
— Хорошо, — вздохнул я. — Попрошу Рустама нас отвезти…
— Саша, — вдруг произнесла Ангелина, я чуть-чуть не успел уйти.
— Да? — вернулся я обратно в гараж.
— Ты же не будешь спать с этой вертихвосткой? — прищур у Смертоносной Девы оказался не добрым.
Я не стал валять дурака, уточняя о ком речь идет.
