Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов
— Проверьте целостность структуры защиты. Проверьте сферу отрицания! — он подхватил трубку висящего на стене старого телефона и заорал, не набирая номера: — У нас вмешательство в кризис! Пришлите двусердых в третью камеру обособления! Проверьте защиты!
— Всё чисто! — отозвался один из помощников. — Структура защиты не нарушена. Сфера отрицания работает. Ни попыток взлома, ни попыток вскрытия.
— И никого в пределах камеры нет, кроме ратников! — подтвердил второй врач. — Ментальное взаимодействие не обнаружено. Всплесков «теньки» не зафикисровано.
На экране было видно, как дверь в камеру Феди открылась, и на пороге возникли двое двусердых в чёрных костюмах и с именными карточками на груди. Они быстро обошли всю камеру, затем вышли и закрыли дверь.
— Они тоже ничего не нашли… — растерянно заметил Константин. — И система ваша молчит, Владимир Евсеньевич. Она же при вмешательстве реветь начинает, так?
— Да, так…
Телефон на стене тренькнул. Подняв трубку, Владимир Евсеньевич выслушал и коротко бросил: «Спасибо».
Повесив трубку, он задумчиво посмотрел на экран:
— Не нашли…
— И что это значит? — кусая губы, уточнила Мария Михайловна.
— А то и значит… — Владимир Евсеньевич задумался.
— Но ведь чёткая картина вмешательства! — возмутился молодой врач.
— Картина чёткая, а вмешательства нет! — отрезал Владимир Евсеньевич. — Когда это началось?
— Минуты три-четыре назад… Заскакали показатели, перерождение структуры стало нестабильным, а потом — вот… — развёл руками молодой помощник.
— Вторая структура, которая зелёная… Она туда как бы подселилась? Появилась сама по себе? — уточнил Владимир Евсеньевич.
— Я видел этот момент, — признался Константин. — Нет, вторая структура вышла из первой.
— Значит, не внешнее вмешательство, — ответил Владимир Евсеньевич. — Значит, это что-то внутреннее…
— Но что? — тихо спросила Мария Михайловна.
— Скажите, а у Седова никогда не фиксировалась диссоциативное расстройство личности? Я слышал, были похожие случаи с этим нарушением психики. Только я вам так скажу… Если это оно, значит, ему всё равно конец! Проснётся овощ!
— А если не оно? — осторожно спросил молодой врач.
— А если не оно, то у нас в журнале наблюдения уже должна быть описана полная картина! — сказал Владимир Евсеньевич, и глаза его алчно блеснули. — И, считайте, царская премия за научные достижения у нас в кармане!..
Том 1
Глава 14
Тело было однозначно моё.
Ну или моё, но такое, каким оно было года три-четыре назад.
А значит, внутри этого тела определённо должен был сидеть я. И управлять им — тоже я.
Но вот незадача: я только сидел внутри. А управлял телом кто-то другой. И мысли у этого другого были тупые-тупые…
«Где это я?»
«Странное место»
«Хочу домой…»
Я, который не совсем я, осмотрелся по сторонам. До этого аж целых пять минут стоял и пялился на кусок полуразрушенной стены, а тут, наконец, сподобился оглядеться…
Я и тот, кто управлял моим телом, находились в руинах какого-то города. Некогда красивого, между прочим, но сейчас пребывавшего в разрухе. Почти везде крыши провалились внутрь, стены были покрыты трещинами, а местами в них зияли дыры.
А ещё эти здания выглядели не очень современно — во всяком случае, на первый взгляд. В двадцать первом веке даже в Федином мире не принято было слишком уж заниматься украшательством. Скорее уж, всё чаще попадались новостройки с минималистичным дизайном. А тут даже сквозь мусор и паутину трещин проглядывала былая красота.
Кто бы ни строил этот город, или поселение, или комплекс — понять, где же я нахожусь, было невозможно, потому что водитель моего тела этим не озаботился — строил он его так, чтобы всё выглядело богато и нарядно.
«Холодно-то как! — долетали до меня обрывки чужих мыслей. — Но красиво!».
Или мысли были не чужие? Я ведь тоже думал о красоте города. И тоже испытывал холод.
А ещё в городе не было растений. Вот вообще. Хотя места под посадку явно имелись: клумбы, земля с гнилыми обрубками пней. Но жизнь в городе умерла давно и, похоже, надолго.
«Интересно, почему здесь ничего не растёт?»
Вот, о чём я и говорил: неизвестный гад, захвативший моё тело, и думал со мной практически в унисон.
Хотелось покричать, но я подумал, что лучше бы такая мысль не приходила в голову тому, кто управляет телом. Всё-таки место незнакомое, и мало ли что тут опасного водится?
К слову, я отлично помнил, что совсем недавно бежал за Софией, а потом дрался с кондитером. А значит, чисто логически никак не мог оказаться в этих руинах.
Но тот, кто управлял моим телом, всего этого не помнил. Хуже того, он даже не задавался вопросом, как перенёсся из Покровска-на-Карамысе в неизвестные руины. Тот, кто управлял телом, вообще ничего не понимал, пребывая в дичайшей растерянности.
И тут мне в голову пришла одна мысль… Конечно, она звучала бредово, зато объясняла все странности с каким-то идиотом в моём теле. Что если я сейчас подглядывал за оригинальным Федей? Ну а что? Мы думали одинаково, действовали одинаково… Хотя, если честно, тупил он совершенно безбожно — ну нельзя так!..
— Эй! Есть тут кто-нибудь? — всё-таки крикнул Федя, а я выдал себе мысленный фейспалм.
Ему опять пришла в голову та же мысль, что и мне, но… В отличие от меня, он утруждать себя соображениями безопасности не стал. Не, ну а чо? Захотел поорать — и поорал. Я попытался хоть как-то достучаться до него: громко думал, выразительно покашливал, орал в полный голос внутри его башки, чтобы заставить его услышать меня и замолчать…
Нет, бесполезно.
— Э-ге-гей! Люди!!! — Федя драл глотку самозабвенно, не считаясь с возможными последствиями.
А мне оставалось только испытывать за него, как это называлось в мире Андрея, испанский стыд. Вроде тупит он, а стыдно — мне. Не знаю, кстати, почему стыд назывался испанским, но у меня есть оправдание: этого не знал и сам Андрей.
Слушая вопли молодого идиота, я решил, раз уж всё равно делать больше нечего, обдумать свою теорию. И мысленно зацепился как раз за молодость тела! Примерно в этом возрасте я, наконец, определился, кто я есть, категорически отринув и Андрея, и Федю. Что если Федя, которым я был до того, так и застыл тогда, перестав развиваться как личность?
И тогда получалось, что я нахожусь… Да