Взлет (СИ) - Старый Денис
— Воевода Влад с десятью людьми в сопровождении! — выкрикивал толстый, лысый… Евнух? — Вас просят спуститься на берег. Остальным пребывать на кораблях, после покажут, где именно стать на якоря.
Человек, кричащий, несвойственным мужскому, звонким голосом, был сильно похож на Вариса, персонажа из нашумевшего в будущем сериала «Игра престолов».
Какое же извращение и насилие на природой — эти евнухи! Не хочешь, чтобы рядом с твоей женщиной, или женщинами, был мужчина? Поработай над своей самооценкой, а еще подбирай таких женщин, чтобы быть в них уверенным. А то лишать мужчину главного удовольствия, только потому, чтобы он мог входить к женщинам и видеть их? Чушь, я против! Это так, на всякий случай, если кто спросит мое мнение.
А я уверен в Тесе-Марии, жене своей? Да. Тут же все просто, если откинуть лишние эмоции: если поддалась на соблазн, то не моя женщина, пусть тогда… Может и не умрет, это нужно смотреть по политическим раскладам, но многое потеряет, точно, что лишится меня и всего, что со мной связано.
— Так кто воевода Влад? Не понимаете по-гречески? — кричал «Варис».
— Понимаю! — выкрикнул я, облокачиваясь на правый борт.
— Хвала Господу! У нас не хватает переводчиков из-за такого большого посольства руссов, — пожаловался мне евнух, чем даже несколько расположил к себе.
Человек, который демонстрирует такие откровенные, честные эмоции, настроен не хитрить, лгать, а, скорее всего, к тому, чтобы наладить отношения.
Вместе с тем, я знал греческий язык. Да, вот такой вот я! Еще в прошлой жизни мог считать себя полиглотом. По крайней мере, знал, кроме русского и русского матерного, английский, французский, несколько в меньшей степени, арабский, частью украинский. Короче, где бывал, с кем воевал, там и языки познавал.
Мало того, так и реципиент учил греческий. Такое ощущение, что Владислава Богояровича готовили к принятию сана, от него я знаю последовательность всех служб и наизусть много священных текстов. Ну а когда встал вопрос о том, что нужно ехать «в греки», усилил изучение греческого, как и немного поднаторел в латинском.
Вот как я не ругался, не отчитывал, отца Даниила, это был умнейший человек своего времени. По крайней мере, он знал и греческий и латынь, даже в математике понимал, на уровне, конечно, развития ее на Руси. Не могу до сих пор словить смысл использования букв вместо цифр, настолько у меня укоренились арабские цифры.
Так вот, Даниил, как и до него, Спиридон, по возможности занимались моим образованием, вернее, помогали ликвидировать пробелы науки, уровня средневековой религиозной засоренности мозгов. Получалось на удивление столь лихо, что и Даниил в задумчивости разглаживал свою бороду.
Для себя я объяснял свою способность быстро улавливать любую науку и новую информацию тем, что вокруг стало мало отвлекающих факторов. Как это было в будущем? Новости, информационная повестка, куча аналитики, объемная школьная программа и постоянное изучение кого-нибудь и что-нибудь. Вот поехал в Сирию, к примеру, так нужно знать и менталитет местных, отношение алавитов к шиитам или к суннитам, и много чего еще, что нужно учить. Или в Мали… Там так же куча своих особенностей. И всю информацию держишь в голове. А еще новые цифровые технологии, новые системы вооружения и тактики. Много информации приходилось держать в голове.
А в этом мире, мало новостей, мало чего-то нового, нет информационной повестки. Вот и получилось все отринуть, «отформатировать» свою память, а освобожденные гигабайты пространства и забивать-то нечем. Выходит так, что мозг просит информации, впитывает ее, как губка. Ну и не малую роль играет мотивация. Это в будущем учить латынь — занятие для задротов, или узких специалистов, а здесь пока что безнее не быть реально образованным человеком. По крайней мере, у образованных людей это такая система опознавания «свой-чужой». А я хочу произвести серьезное впечатление на византийцев.
— Мое имя Андроник, так можешь ты, воевода, ко мне обращаться. Я немного знаю русский язык, но не настолько, чтобы полноценно на нем говорить, — как только я переместился на борт небольшой яхты, «евнух» стал посвящать меня в таинства и правила поведения в Константинополе.
Смешно. Только что я инструктировал своих людей, а сейчас меня поучают, что хорошо, а что невозможно и плохо. И было понятно, что нужно дополнительно поговорить со своим сопровождением.
Как я и думал, в столице Византии есть целые кварталы, куда мне ход закрыт, как в этом убежден сопровождающий. Бандитские районы, куда и стража не заходит, свободные для посещения, но там грабят каждого входящего. Мол, неважно даже сколько воинов в сопровождении брать, все равно ограбят. Если напрямую не нападут, с крыш обстреляют, или камней на голову накидают.
— И почему не навести порядок? — удивился я, услышав такие подробности о жизни города.
— Там и добрые люди живут, они черную работу выполняют, там… — Андорник замялся.
— Можешь не объяснять, уважаемый. Это все понятно. Там бордели, в которые ходят уважаемые в городе люди, с тех мест кормится стража, позволяя грабить, я все понимаю, — усмехнулся я.
— Откуда? — удивился сопровождающий.
— Совет тебе, уважаемый, не относись ко мне, как к варвару неразумному, я не такой, подобное пренебрежительное отношение только злит и не поможет нам наладить дружеское общение. Я многое понимаю и вижу, — я достал из-под плаща суму, извлек из нее золотое колечко и одну шкурку соболя.
Всунув кончик шкурки в кольцо, диаметром в два сантиметра, я продел весь мех узкое ушко колечка. Манипуляция случилась столь непринужденно, что Андроник даже выпучил глаза. Ну, да, у меня были лучшие меха, что можно достать на Руси, закупал, не жалея денег, а кое-что и сами набили и приготовили.
— Вот это колечко, — я провернул в пальцах золотое кольцо. — И таких вот шкурок, скажем… три десятка, ты получишь только лишь за то, что не станешь меня обманывать, а будешь говорить мне о слухах, что возникают вокруг русского посольства, находить нужных людей, с которыми мне нужно поговорить.
Я увидел страх в глазах евнуха. Явно не боец он. Поэтому поспешил добавить своим словам:
— Ни против василевса, ни против империи, я ничего не имею, мне нужно хорошо расторговаться и поговорить с вашими учеными. Пока все. Организуешь встречи, получишь обещанное и даже больше, — сказал я, замечая в глазах чиновника уже не страх, а сменившую его алчность.
— Пятьдесят шкур! — начал торговаться Андроник. — И я расскажу о сплетнях и укажу, где каких людей искать, ну и укажу на хороших и честных купцов.
— Тридцать шкурок сейчас. А в дальнейшем я буду смотреть на твою полезность. Может так получиться, что и больше пятидесяти дам. Но ты уж постарайся, — я улыбнулся. — Подозрений никаких не будет. Ты же приставлен ко мне, чтобы контролировать и следить?
— Помогать, — поправил меня евнух.
— Пусть так. Вот и помогай! Так какой же согласительный ответ ты дашь? — просил я с улыбкой.
Андроник задумался, а после рассмеялся.
— Согласительный ответ? А ты, воевода, не учился случаем в нашем пандидактерионе на ораторском отделении? — спросил сопровождающий. — Ты же не оставляешь возможности для иного ответа, как «Да».
— Нет, не был в этом чудном месте науки и знаний, но хотел бы посетить столь славное заведение. Мне есть чем удивить ваших ученых, и что предложить, — сказал я, наблюдая, как лихо моряки спрыгнули на причал и стали привязывать корабль-яхту к бронзовому столбу.
Как же не рационально! Бронзу использовать для этих нужд. Да тут все нерационально: и эти статуи, ступеньки из мрамора. В этом вся империя — лоск, красота, но несоответствующая богатствам злость и сила, не достаток оных. Правы были древние спартанцы, когда говорили о том, что богатый человек не может быть воином. Только аскетизм и лишения рождают бойцов. Так что на Руси потенциальных воинов еще ой, как много!
Ну а мне пора корректировать свой план пребывания в Константинополе и делать так, чтобы о братстве начали говорить многие. Много разговоров — больше денег в моей казне, больше воинов и возможностей. Пиар и информационная повестка — наше все!
