Цветущий ад #2 - Сергей Владимирович Руденко
Еще бы минут десять-пятнадцать, и они смогли бы пробивать нам борта чуть ли не упор, ведь даже обычные мушкеты с легкостью прожигали тонкие переборки. Но нападающие не только не успели, им еще и глобально не повезло оказать на открытом склоне в очень неподходящий момент…
Когда канонерка всплыла над местностью с расчехленными носовыми портами, Ромка сидел на месте наводчика. И он не подвел! Первым же выстрелом он угодил почти в самый центр не слишком плотной колонны врагов, спалил, как минимум четверых, и зацепил еще нескольких неудачников. Вражеский боевой отряд мгновенно превратился в испуганное стадо и заметался по не слишком-то подходящей для этого местности.
Стоило мне рассмотреть происходящее, и я тут же сообразил: стоп, машина! В следующие несколько минут канонерка висела почти без движения (было слишком низко, чтобы ветер начал всерьез сносить корабль), а отряд почти безнаказанно упражнялся в стрельбе.
Шум, гам, панические вопли…
Ситуация и в самом деле сложилась идеальная, по крайней мере, для нас. С такого ракурса даже из не слишком точных мушкетов можно было косить англичан, будто в тире, но когда не меньше трех десяток нападающих были убиты, а испуганные метания прекратились сами собой, один из парней-десантников рядом со мной вдруг охнул, и принялся орать, ухватившись за дымящуюся правую руку.
«…Гребанный Экибастуз, так они там не просто так лежат, а лупят в ответ….» — сообразил я, и поспешил продолжить подъем, чтоб вывести корабль из зоны ответного огня. В это время товарищи подранка пытались помочь ему, матерясь немного испуганными и нервными голосами.
— Сэр, ветер юго-юго-запад, куда летим? — сунулся в люк под потолком англичанин.
— Курс по ветру! — скомандовал я, мотаясь между парами силовых машин.
— Но… там же Норфолк? — на мгновение онемел Джонни.
— Господин Старший матрос, ты не слышал мой приказ?
— Слушаюсь, сэр!
Разговор шел на английском, но были на борту и другие полиглоты. Таким оказался и рослый парень из семьи правителя, сумевший пробиться в командиры одного из отделений. На Земле его звали Федор, но здесь он заслужил смутно знакомое по прошлой жизни прозвище Дикий Прапор.
— Так мы что, все-таки нападем? — удивился он.
— … капитан.
— Что? — не понял тот.
— Я говорю, в боевой обстановке нужно говорить «Так мы все-таки нападем, капитан?» — невозмутимо объяснил я.
— Как это, млять, нападем⁈ — эхом отозвался его товарищ, и продолжил на повышенных. — Прапор, ты слышал, нас же сейчас едва не кончили…
— Так у «капитана», может быть, есть какие-то резоны, а мы с тобой их просто не понимаем… — ответил тот, продолжая пристально следить за моими действиями.
— Конечно же, есть! — закончив переводить мощность на новый уровень, я обернулся и улыбнулся собеседнику почти с благодарностью.
Повторять мое требование в том виде, что его озвучил, он не стал, но звание в речи использовал, так что у меня не было ни малейшего повода говнить дальше.
— Норфолк, город немногим больше Урюпинска, но у англичан воюют даже в ополчение далеко не все мужчины. Поэтому есть шанс, что та, почти сотня стрелков, что мы сейчас хорошенько проредили, это все что у них в принципе есть.
— Но перебили же мы, дай бог, треть и бойцов у них по-прежнему больше нашего… — совершенно нейтрально напомнил Прапор.
— Да, убитых и тех, кто стал совсем не боеспособен, у них и в самом деле не так уж много, но есть раненные, которых не бросишь, да и возвращаться им пешком далеко не пару минут. Так что я рассчитываю, что к тому моменту, как они появятся, мы вполне можем успеть город захватить… — я обвел взглядом обоих штурмовиков. — На обратную дорогу у нас, конечно же, топливо есть, но ни о каких других полетах, если саранча все же прилетит, не стоит и мечтать. И боюсь, не только в ближайший сезон, но и в последующие год-два!
— Надеешься, сможем удержать этот, как его, Норфолк?
— А зачем? Наша задача пробыть там лишь на время, что будем искать топливо и, «может быть, немножечко грабить прочие ништяки…» — изобразил я что-то похожее на одесский акцент. — Поэтому, срочно перевяжите и отнесите своего товарища на его койку! У вас сегодня еще много работы…
Кто-то за спиной откашлялся, я оглянулся — и обнаружил, что слушателей было куда больше трех.
Чтобы скрыть смущение от такого неожиданного открытия, я поймал взгляд одного из замерших в нерешительности десантников, и скомандовал:
— Передай боцману, путь проверит, какие у нас потери и доложит мне. А вы все готовьтесь, нужно будет немного повоевать! И без вас тут точно не обойтись…
* * *
Еще через час
Следующие полчаса мы провели в боевой рубке. Прикидывали, насколько хватит боезапаса, если за прошлые 20–25 минут, Ромка сжег почти половину снарядов. Команда не без ворчания, но приняла мой приказ.
Не сомневаюсь, что им и самим не хотелось возвращаться не солоно хлебавши. Да и возможность ограбить целый город, тем более — чужой, была слишком уж привлекательной. Она делала почти любой риск не таким уж и страшным. Тем более — что моя догадка об отсутствии там большинства защитников прямо сейчас, звучала и в самом деле разумно.
— Убитый один. Парня прямо наповал, в лоб… — поймав мой взгляд, Ромка сообразил, что именно я хочу узнать, и поспешно уточнил. — «Пассажир», из семьи Бура. Лапа, он самым здоровым на борту был…
После уточнения боцмана, я невольно вспомнил Свару, и не испытал никакого особо расстройства, хотя погибший вроде ни разу не пытался занозить и вообще избегал привлекать к себе внимание.
— Раненые?
— Нескольких человек зацепило, есть много попаданий без ран (кому в кирасу, кому в шлем), в общем, боеспособность потеряли только двое… Кроме убитого. Все они штурмовики, и как назло, кстати, обоим прилетело именно в правую руку.
— В правую? Хм, интересно, как такое могло получиться… — удивился я вслух, подразумевая риторический вопрос, но тут же оказалось, что у Ромки уже была версия.
— Народ тоже это обсуждает, и склоняются к мысли, что целились бритиши в самую главную цель из возможных, в сам корабль! А поскольку мы еще и смещались, то больше всего выстрелов в итоге и было в тех, кто внутри сидел. Боюсь, в следующий раз у нас на верхней
