Час Кицунэ - Олла Дез
Но вот что заставило меня остановиться и замереть, так это вход в столицу.
— Бакэ? Что это? — потрясенно спросила я.
Передо мной возвышались огромные ворота, которые были вмонтированы в стену, окружавшую город. Ворота были просто великолепными. Высокие и мощные они возвышались даже над стеной, к которой примыкали. Они были построены, как высотный дом. Конечно, это не были высотки из моего мира, но здание было по меньшей мере трехэтажным и широким.
В арки ворот входили люди, въезжали повозки, а наверху ходили стражники.
— Могущественная хозяйка! — недовольно дернул меня за волосы Бакэ. — Вы меня вообще слушали⁈ Это же Замковые ворота с южной стороны. Не самые почетные, но нам они и нужны, если мы не хотим привлекать к себе внимание. На противоположной, северной стороне, стоят ворота Судзаку и служат для парадного въезда в императорскую резиденцию. А это ворота Расёмон. ****
— Ворота Расёмон? — восторженно прошептала я.
Вот про них я совершенно точно знала! Но не потому, что интересовалась Японией. Вовсе нет. Просто у меня была подруга в прошлой жизни, которая была этакой «железной леди» и работала в суде. Юрист она была просто великолепный и вот, когда мы, бывало, садились обсудить дела наши скорбные под рюмочку другую… чая, то она все время причитала и поминала в суе эти самые врата. Правда, скорее не сами ворота, а эффект Расёмона.
Был такой старый фильм известного японского режиссёра. Я его даже любила, настолько он был необычен в плане режиссёрской работы, сюжета и глубокого смысла. В этом фильме было показано, как убийство самурая в чаще леса описывается четырьмя е свидетелями с разных точек зрения и совершенно противоречащими друг другу словами. И это назвали эффектом Расёмона.
Моя подруга юрист говорила, что в суде эффект Расёмона используют, когда две стороны говорят совершенно разные вещи. И, возможно, это связано еще и с надёжностью памяти, но чаще с тем, что каждый человек смотрит на происходящие события по-своему. Этот прием и дальше использовали в фильмах, но я знала о нем благодаря подруге, которая, выпив несколько рюмочек… чая начинала его костерить. Нет не режиссёра, а именно эффект Расёмона. Мол, люди очень любят говорить разное, толком не понимая, что путают и так не самые простые вещи. И найти истину в словах людей бывает очень нелегко.
Мы даже хотели поехать к этим знаменитым воротам Расёмон с ней. Но потом узнали, что в наше время от них не осталось даже фундамента. Да и денег вечно не хватало.
И вот теперь я стою перед этими воротами, раскрыв рот, и удивляюсь хитросплетениям судьбы, еще раз поражаясь, как вскользь оброненное слово может в итоге обернуться. Кто бы мог подумать, что я однажды окажусь перед ними?
— Хозяйка! — снова дернул меня за волосы Бакэ. — Идемте уже! Хватит хвосты считать! Там как было шесть, так шесть и осталось.
Я поправила шляпу, скрывавшую Бакэ, и двинулась к воротам. И в самом деле? У меня дел много, а я тут предаюсь воспоминаниям! Меня Тамэ заждался.
Город кипел и бурлил. Крестьяне привозили товары на тележках, периодически шествовали паланкины с закрытыми шторками, пронося важную персону в окружении воинов охраны, все же это была столица, и тут было много ведомств и чиновников всех мастей. Не чувствовалось, что назревает война. Казалось, каждый занят своим делом, и никому не интересно, что два противника сцепились за власть.
Я с интересом рассматривала все, что меня окружало. Рынок тоже произвел на меня впечатление. У меня были деньги, и я знала, что потратить их можно только в столице. В провинции все измерялось рисом. Там подчас даже самураям плату выдавали тоже рисом. Но тут, в столице, использовались деньги, которых у меня было ожидаемо много.
По сути, я могла купить всю столицу и Императорский дворец в придачу. Только вот при этом я бы выдала себя. Поэтому просто смотрела, пока Бакэ не дернул меня за волосы и не зашептал, что неплохо бы перекусить.
В Идзакая***** было очень шумно и очень много народу. Но мой внешний вид произвел впечатление на поклонившегося мне прислужника. Вернее, не сам мой внешний вид, весьма скромный и закрытый, а два меча у пояса. Вообще, из-за низко надвинутой шляпы было трудно сразу понять, что я женщина. Поэтому меня проводили к чистому татами с низким столиком. Я уселась, и почти мгновенно передо мной стали появляться различные блюда.
Я оглядывалась из-под полей шляпы на остальных посетителей и старательно прислушивалась к разговорам. У меня тонкий лисий слух, который я усилила магией. Мне нужна была информация. А где проще всего её получить, если не в заведении, куда приходят поесть и расслабиться?
— Хозяйка? Вот это блюдо — в Инро. Я потом изучу, — разволновался Бакэ и даже мою шляпу чуть-чуть сдвинул, от возбуждения.
— Огурцы, как огурцы, — пожала я плечами.
— Нет, очень интересные цукэмоно или маринованные огурчики, тут какая-то травка добавлена. Я пока не понял, какая, — не согласился Бакэ.
Я послушно убрала в Инро понравившееся Бакэ блюдо, а сама с удовольствием ела Караагэ, такие маленькие кусочки жареной курицы. Мы просидели довольно долго и перепробовали все, что нам принесли, а некоторые особенно вкусные блюда я убирала в Иноро. Представляю, как поразились прислужники, решив, что я не ела по меньшей мере дня три. Но возражений не последовало, тем более, что с места я не сходила, сакэ не заказывала и вела себя очень тихо. И вскоре на меня и в самом деле перестали обращать внимания. И вот тут-то я и услышала то, зачем, собственно говоря, сюда и пришла.
— Он отбился, но нападавших было много. Его не в первый раз хотят убить, — сказал один из самураев за дальним столиком, развалившийся на татами и попивающий сакэ.
— Тамэтомо-но Минамото один стоит целой армии, — кивнул его собеседник.
— Он всегда предлагает на совещании толковые вещи. Вот на последнем предложил устроить вылазку и потрепать пока еще не до конца сформированные воинские части императора Го-Сиракавы, — подхватил третий.
— Они скоро подойдут к столице, и нападение будет неизбежным, — кивнул первый самурай.
— Ему отказали? — и, дождавшись кивка, добавил, — Ожидаемо.
— Он средний сын от наложницы. Может в этом дело? Отец не любит его, — покачал головой третий.
— А что там за покушение? — наконец задал
