Русский маятник - Андрей Владимирович Булычев
– Генерал-майор Егоров. – Тот козырнул. – Совершенно верно, поручик, мне нужен Филипп Иванович, надеюсь, он сейчас в городе?
– Так точно, ваше превосходительство! – подтвердил Круглов. – Филипп Иванович проводит осмотр мест расположения полка. Я, как только ваши кареты завидел, уже послал к нему вестового.
– Молодец, поручик, вдруг начальство с инспекцией прикатило, надо предупредить командира, – улыбнувшись, одобрил Егоров. – Не волнуйся, мы к вам по-приятельски, по частному делу заехали, только повидаться с бароном и дальше ехать.
– А вот и он сам! – воскликнул Круглов, указывая на одно из строений. Выйдя из него, через плац шагал в сторону карет сам командир Ингерманландского пехотного полка в окружении своих офицеров.
– Ваше превосходительство! – Он стукнул каблуками сапог о плотно утрамбованную землю. – Полковник фон Эльмпт к вашим услугам!
– Вольно, господа, – проговорил с улыбкой Алексей, оглядывая вытянувшихся по стойке смирно офицеров. – Я тут в частном порядке. Буквально пять минут с Филиппом Ивановичем переговорю и дальше поеду.
– Как это «поеду»?! – воскликнул полковник. – Нет-нет-нет, ваше превосходительство, я вас так просто не отпущу. И я, и Машенька, мы будем очень рады вас видеть, тем более вспомните, вы сами обещали в прошлую встречу заехать к нам в гости.
– Я бы с превеликим удовольствием, господин полковник, – прижав руку к груди, сказал Алексей. – Но хочется до темна ещё хотя бы пару десятков вёрст проскочить, чтобы засветло успеть завтра в поместье заехать. Мы вот только что были в Туле, кони наши отдохнули там, дорога сейчас просохшая, только ехать и ехать. Не обижайтесь, Филипп Иванович, обещаю, мы к вам с супругой и детьми погостить заедем. Я ведь их больше двух лет уже не видел, мог бы быстрее коней бежать – честное слово, так и понёсся бы на своих двоих.
– Ну что же поделать. – Фон Эльмпт развёл руками. – Ловлю вас на слове, Алексей Петрович, жду в гости вас с семьёй. У меня в доме как раз ремонт заканчивается, будет не стыдно разместить. А Сашке-то как будет хорошо. У вас ведь дети примерно его возраста? Вот и поиграют.
– Боюсь, теперь не получится. – Алексей покачал головой и подал плотный лист гербовой бумаги. – Александру теперь не до игр в батюшкином доме будет. Здесь уведомление о зачислении сына полковника, барона фон Эльмпта, Александра, кандидатом в воспитанники Императорского сухопутного шляхетского кадетского корпуса. Вам, Филипп Иванович, лучше было бы поспешить, сами понимаете такое огромное количество желающих определить туда своих детей. Михаил Илларионович просил, чтобы ваш сын в числе самых первых перед приёмной комиссией предстал, а это неполный месяц.
– Алексей Петрович, я даже не знаю, как вас благодарить! – воскликнул пробегавший глазами строчки полковник. – Я теперь ваш должник навечно! Да-да, конечно, мы не будем тянуть с отъездом! Такое дело! Алексей Петрович, ну хотя бы самый лёгкий перекус здесь у меня. Мы вам мигом его сообразим, вы и часа даже не потеряете. Коней пока ваших заодно накормим и напоим. Люди ваши горячее поедят. Ну что вы, право слово, всего-то какой-то час?
Выезжали из Калуги уже под вечер.
– Может, и правда лучше было в городе заночевать? – проговорил Алексей. – До Козельска почти семь десятков вёрст ещё. В ночи́ да по дорожным ухабам скакать не очень-то здравая мысль.
– Да и ничего, на свежем воздухе заночуем, – успокоил друга Гусев. – Тепло, травка свежая, листва. Лучшая пора сейчас в конце мая. Вот как только темнеть начнёт, куда-нибудь к речке с дороги свернём.
Именно так и получилось, через пару десяток вёрст переправились на пароме через Оку и, отъехав немного в сторону, разбили на берегу реки лагерь. Прошло немного времени, и около расстеленного на траве полога запылал костёр. Никита с Федотом, набрав в два медных котла воды, крутились около него, готовя ужин, а Макарович, связав передние ноги коням, пустил их на выпас.
– Ваше превосходительство, отпустите на ночную рыбалку? – попросился Никита. – Ежели место здесь уловистое, то утром уха у нас будет, а Макарович с Федотом лагерь покараулят.
– Я так-то не против. Только, братцы, желательно нам на рассвете уже отъезжать, чтобы светлое время пути не терять. До Козельска ещё около полсотни вёрст по тракту, а потом ещё полевой дорогой в Егорьевское пару часов ехать. Успеем до вечера добраться?
– Успеем, Алексей Петрович, – протянул уверенно Макарович. – Ближе к дому всегда ноги быстрее несут. Лошадки на выпасе сейчас отдохнут, резвее бежать будут.
Поужинав, Алексей накинул сверху кафтан и спустился к речке. Здесь, на берегу, сломав длинный хлыст тальника, уже удил рыбу Никита.
– Ну как, рыбарь, уловистое место? – поинтересовался Егоров.
– Только начал, ваше превосходительство, – ответил тот. – Но одного голавля уже вытянул, вот он на бечёвке. – Он кивнул на привязанный у берега к колышку шнур. – Ох ты ж как дёрнул! – вскрикнул Никита, подсекая. – Есть, есть, ваше превосходительство! Тяну, лишь бы не сорвался!
Перехватив за руку волосяную леску, он зашёл в воду и осторожно подвёл рыбу к ногам. Раздался плеск, и Никита торжествующе поднял рыбину над собой.
– Ваше превосходительство, вы только гляньте, какой красавец! Язь! Знатный, жирный и как только снасть не порвал! Такого в котёл одно удовольствие класть, с него навар отменный. Не зря же в народе говорят, язь – он и в ухе князь! – всё приговаривал он, продевая в жабры рыбины шнур. – Вот, князюшка, посиди пока в водичке, а я твоих дружков ещё половлю.
Алексей передёрнул плечами, тут у самой воды было гораздо прохладнее, чем наверху, у костра.
– Не замёрз, Никит? – спросил Егоров насаживавшего на крючок новую приманку егеря. – Ещё ведь и в воду заходишь.
– Нет, что вы, ваше превосходительство. У меня страсть к рыбалке, если клюёт, никакого холода не замечаю. В мальчишках, помнится, и в ноябре даже удил, так, босую ногу тряпьём прикроешь, на камыш встанешь, и ладно.
– Ну ладно, рыбачь тогда, а я к костру пойду. – Алексей развернулся и, цепляясь за кусты, полез вверх по косогору. Вот блеснул огонь костра, и скоро он уже был у расстеленного полога.
– Ваше превосходительство, чай. – Федот поднёс ему большую глиняную кружку. – Копорский, травяной, как вы и сказали, заварили.
– Спасибо, Федот, – принимая кружку, поблагодарил тот. – А у вас тут гораздо теплее, чем у воды.
– Так конечно, Алексей Петрович, вода-то холодная сейчас, не успела она ещё нагреться, – заметил Дубков. – Месяц ведь только миновал, как с неё лёд сошёл. Вот уж на Аграфену Купальницу как парное молоко она будет. Как там у Никитки, поймал хоть чего-нибудь, а то, может, его лучше к нам, в ночной караул?
– При мне вторую рыбину вытащил, – ответил Алексей. – Вот такую. – Он развёл руки, показывая.
– Ну, тогда ладно, – вздохнул Макарович. – Пускай рыбачит. Федя, ты давай-ка ложись, а я пока посторожу.
– Ладушки, – отозвался егерь. – Коней только пойду проверю.
Укрывшись шинелью, рядом похрапывал Гусев, где-то с реки кричала ночная птица, Алексей перевернулся, подставляя спину исходившему от костра теплу, и закрыл глаза.
В Козельск заехали часа в два пополудни. В городском доме сестры не было. Старенький смотритель Харитон Матвеевич поведал, что Анна Петровна после того, как вышла замуж, редко бывает в городе, а всё больше теперь в Егорьевском обретается.
– Не понял! – воскликнул Алексей. – Как это «вышла замуж», когда?!
– Так о прошлом же годе, на Каза-анскую, – озадаченно протянул Харитон. – А-а, так вы ж ничего не знаете, в походе ведь были! – Он махнул рукой. – Ну точно, вот я старый пень! За Олега Николаевича она и вышла за вашего. Так а чего же тянуть-то им было? Все же видели, что по душе друг другу, и так три года приглядывались. Ну вот и решились, значит, сыграли свадебку. Но так уж по-скромному, самых близких токма на неё звали, а вас-то и не было. Вы заходите в дом, господа хорошие, – подслеповато щурясь, пригласил он егерей. – Алексей Петрович, я сейчас за Глашкой сбегаю, она вам мигом соберёт на стол.
– Не надо, Матвеевич, – отмахнулся Егоров. – Мы дальше поедем, тут осталось-то
