Беглый в Гаване - Азк

— У них есть еще пара забавных названия… — начал было самый молодой, но резко заткнулся после испепеляющего взгляда мистера Харди.

Он обернулся и добавил:

— А ещё у них есть что-то новенькое. Мы не знаем, что именно, но в районе пропажи наших людей — пустота. Полная радиотишина. Сбой спутников. Как будто кто-то вычеркнул кусок земли и моря из карты. И мне это не нравится.

Наступило молчание.

— Значит, пока ждём? — уточнил военный.

— Пока — да. Но готовьте новую ноту. Это уже не Куба шестидесятых. Здесь другая игра. И кто-то её ведёт не по нашему сценарию.

* * *

В тот же поздний вечер, в защищенном кабинете центра радиоперехвата, на этот раз собрались не для обычных служебных разговоров. Лампа с зелёным абажуром, два стакана с крепким кофе на столе, карты и документы под серьезным грифом.

Генерал Измайлов снял очки и устало потер переносицу, прикрыв при этом глаза.

— На верху — молчат. Значит, решение принимаем сами и сейчас.

— Возвратим? — Я стоял у окна, глядя на тёмные силуэты пальм.

— Возвратим, — кивнул Измайлов. — С условием и сюрпризом.

— Это как?

— Чтобы забрали тихо. Без камер, без нот протеста, без статей в их газетах. Забрали — и забыли.

— Забыли? Не забудут! — хмыкнул я. — Один из них сам себе мозг расплавил, второй наполовину марионетка. Но мы из них всё вытянули, абсолютно все.

— А вот об этом пусть они не знают. Пусть думают, что просто мы прошли по самым верхам. А технически — самолетом, ночью, на Гаити. Там — передадим швейцарцам. А они уже дальше, у них есть канал.

— Лёгкий намёк оставим? — спросил я, склонив голову.

— Обязательно. — Измайлов усмехнулся. — Пусть у них будет ощущение, что мы держим ещё не одну карту в рукаве.

Я достал из кармана маленькую коробочку и положил её на стол.

— Что это?

— Кассета с их признаниями. Вложим в карман. Пусть слушают. Если, конечно, кондратий их не хватит.

Генерал кивнул.

— Тогда оформим как гуманитарный жест. Медицинские заключения, психотравма, невозможность продолжения содержания.

— И ещё один нюанс, — добавил Измайлов. — Перед отправкой им сделаем небольшую санобработотку. Пусть забудут то, что не должны были помнить. Ты же говорил, «Друг» умеет такие штуки?

— Умеет, — коротко кивнул я. — И «Помощник» проследит, чтобы полёт прошел штатно, без любых сюрпризов.

Измайлов взял ручку, быстро поставил подпись на бланке литерного документа.

— Всё. Дело закрыто. Доставьте к полуночи в Варадеро. Завтра с утра — обмен. Через швейцарцев.

— Наш ход сделан, — сказал я.

— Да, — подтвердил генерал. — А теперь — ждём, какой будет ответ.

Мы обменялись взглядами. За окном лениво плескалось море, а где-то далеко, на другом берегу океана, уже скрипела шахматная доска — расставлялись фигуры и готовилась новая партия.

— Кстати Костя, что там с вакциной? Мне на коммуникатор пришел отчет из медблока, но я ничерта не понял…

Глава 21

Околоземная орбита,

бортовой медицинский модуль

космического корабля

В полном безмолвии космоса, где нет ни воздуха, ни звуков, массивный корпус корабля скользил в темноте, рассекая орбиту по привычной траектории между ночной стороной Земли и ослепительным сиянием восходящего солнца. Вакуум за бортом был абсолютным. Но внутри, в медицинском отсеке третьего уровня, кипела работа. Точнее, та её форма, которую в Свободных мирах принято было называть технологией сорок пятого уровня. Операционная зона сияла чистотой, как перед экзаменом.

Контейнер, доставленный транспортным дроном класса «Сокол», мягко вошёл в приёмный шлюз, где герметичные манипуляторы автоматически провели его через камеру деконтаминации. Стенка отъехала вбок, пропуская капсулу с биоматериалами во внутренний блок идентификации.

«Приняты биообразцы, — отозвался „Помощник“. — Начинаю разложение на генетические матрицы.»

«Идентификатор: образец эпителия. Женский тип. Группировка: злокачественная опухоль, железистый тип, статус — агрессивный. Базовая локализация — молочная железа. Подтип: HER2-положительный, Ki-67 высокий, уровень экспрессии — критический.»

«Нейросеть медицинского ИИ „Помощник-2М“ активировалась полностью.»

«Режим: Индивидуальная терапия. Протокол: онковакцина. Цель: персонализированная иммунотерапия.»

Началась последовательная реконструкция молекулярного профиля опухоли. Внутри прозрачной капсулы, медленно вращающейся в магнитном поле, уже шёл процесс анализа. Тончайшие щупальца сканирующих зондов касались микроскопических фрагментов ткани, манипуляторы извлекли образец ткани, поместили его в наностабилизатор, где лазерная томография сняла трехмерную карту клеточной архитектуры, а плазменный срез позволил идентифицировать ДНК-маркеры аномалии. Один за другим на голограммах всплывали участки поврежденных белковых цепей, метки мутаций и уникальные онкомаркеры.

За считанные минуты система построила цифровой близнец опухоли — детальную модель, позволяющую смоделировать иммунный отклик, подобрать белковую структуру будущей вакцины и спрогнозировать эффективность её действия.

В боковом отсеке ожил манипулятор. Роботизированная рука, словно хирург из другого века, ловко отделяла фрагменты здоровой ДНК, создавая основу будущего ответа. Нейросеть, подключенная к искину, начала подбирать идеальную конфигурацию нанокапсулы: оболочка из биоинертного материала, «умная» система доставки, маркеры «свой-чужой» и регулятор пролонгации.

Вакциногенетическая капсула в реакторе четвертого яруса начала формироваться на основе пептидной сборки. Использовались аминокислоты, хранившиеся в изолированных блоках с абсолютной стерильностью, каждая молекула проверялась квантовым фильтром на ошибки сплайсинга.

Затем началась сшивка иммуноактивных последовательностей с вирусными векторами доставки — те должны были активировать лимфоциты памяти и направить их против клеток, несущих ту самую мутацию, что поглощала тело жены Вальтера.

«Вектор сформирован. Начинаю синтез иммунотерапевтической платформы, — сообщил „Помощник“. — Оценка эффективности по модели — 97,2%. Побочные эффекты не выявлены.»

Аппарат молча продолжал работать. Громоздкий, но ювелирно точный синтезатор под действием сверхкоротких импульсов собирал молекулы, словно наноконструктор.

Через 47 часов 27 минут и 43 секунды в инкубационном блоке №3 должна была сформироваться вакцинная капсула, в форме прозрачного цилиндра, окружённого амортизирующим гелем.

* * *

Вашингтон, Госдеп США.

Зал Situation Room.

Срочное совещание

За окном было сырое утро. На столе почти напротив каждого из присутствующих парил кофе из автомата в коридоре. На матовой поверхности была целая россыпь папок со штампами «TOP SECRET», луч проектора мигал на белой стене, выдавая координаты, цифры и резолюции. Лица всех нахмурены. Нет не так — ХМУРЫЕ…

— Вы хотите сказать, что эти чёртовы комми требуют от нас… сколько⁈ — голос заместителя помощника госсекретаря по делам Латинской Америки сорвался на фальцет.

— Четыре и шесть десятых миллиарда долларов, — холодно ответил аналитик ЦРУ, поправляя очки. — Кубинская сторона через швейцарцев передала список требований в обмен