Беглый в Гаване - Азк
— Понятно… — Костя помолчал, затем, глядя прямо в экран, добавил: — Филипп Иванович… В Свободных мирах с этой дрянью давно разобрались. Если ты сможешь достать биоматериал — слюну, кровь, лучше всего — микрообразец ткани или даже просто мазок эпителия, я смогу синтезировать для неё персонифицированную вакцину. Конкретно под этот тип опухоли. Без побочек.
— Это… реально?
— Да. Наш медблок на орбите справится. Надо только образец. Всё остальное сделаю — выращу клеточные маркеры, сформирую адаптивный ответ, активирую специализированную лигандную систему. Её иммунитет сам добьёт, как только получит правильный ключ.
— Хм… — генерал потер подбородок. — Значит, я скажу, что знаю старого врача из СССР, который делает… индивидуальные вакцины по одной интересной программе.
— Как вариант. Или скажи, что ты в своё время работал с группой иммуногенетиков, которые сделали тебе особый подарок. Главное — не дави. И не обещай чудес. Предложи помощь — аккуратно. Если Мюллер вменяем, он вас поймёт.
— Понял. Образец сможешь принять?
— У нас есть капсула «Сокол». «Птичка» сбрасывает её в обозначенной точке, капсула подбирает и поднимает на орбиту. Дальше всё будет сделано без нас.
— Хорошо, — генерал кивнул. — Значит, беру образец и высылаю. Потом выходим на прямую.
Связь прервалась. Генерал откинулся на сидении, глядя на обстановку вокруг. Снаружи гудел ветер. А в одной квартире наверху, на втором этаже, два человека тихо страдали — и ждал, сам того не зная, помощи из очень далёких миров.
* * *
Дверь открылась не сразу. Филипп Иванович нажал кнопку звонка второй раз, задержав палец чуть дольше. Через несколько секунд раздались шаги, потом щелчок замка. Щель распахнулась на ладонь.
— Тино?.. — голос был чуть хриплый, как будто усталый.
— Да, Вальтер. Только не пугайся — я один. Надо поговорить.
Он помедлил, потом отступил вглубь квартиры и жестом пригласил войти. Всё вокруг было как в старые добрые времена — тишина, книги в шкафах, старое бюро, кофейный сервиз. Только на журнальном столике — аптечка, пузырьки, какие-то бланки с печатями и странным налётом безнадёжности.
— Я сразу понял, что ты меня видел, — сказал он, наливая кофе в тонкие чашки. — Но не решился подойти. Тебя что-то остановило?
— Я хотел сначала понять, не в беде ли ты. А потом… понял, что беда — рядом. Я был у аптеки. Видел, что ты покупал.
Вальтер медленно опустился в кресло и кивнул.
— У неё… четвёртая стадия. Мы начали лечение, но… Я больше не агент. Я просто муж, который не может ничем помочь.
— Можешь, — сказал генерал спокойно. — Послушай. У меня есть человек. Он не просто врач. Это… — я помедлил — … другая наука. Совсем. Но ему нужен образец. Чтобы сделать вакцину. Под неё. Только под неё.
Он долго молчал, потом встал и ушёл вглубь квартиры. Вернулся с небольшим контейнером в руках — стандартная пробирка с герметичной крышкой, тонкий капилляр с эпителиальным мазком и пара маркеров с датой и временем. Даже в кризисе — остался немцем.
— Мы с ней всё ещё любим точность, — грустно усмехнулся он.
Я не стал говорить лишнего. Только кивнул. Через пару минут на плоской крыше его дома приземлилась «Птичка» — компактный транспортный дрон, который вынырнул из облаков, не произведя ни звука. Он перешел на перила балкона, открыл створки, и, получив контейнер с образцом, улетел вверх, к точке сброса для «Сокола».
— Ты действительно думаешь, что это поможет? — тихо спросил Вальтер, стоя у окна.
— Я не думаю. Я знаю. Но времени немного. Поэтому мне нужно ехать.
Он молча кивнул, а генерал достал ключи от «Фиата» и пошел к машине, которая стояла у подвала.
— Скоро встретимся, вы главное продержитесь…
По пути назад Филипп Иванович ехал почти без мыслей — всё было сделано. Машина легко катилась по ночным улицам, шины шуршали по ночной дороге.
Фридрих встретил меня у калитки.
— Всё прошло? — спросил он, принимая ключи.
— Всё. Спасибо, старина. Остальное — по каналу «Шахматы-2».
Он кивнул, не спрашивая ни единым словом.
Измайлов прошёл через рощу, туда, где прятался атмосферник. Время поджимало. Настроив панель на обратный курс, он еще раз посмотрел в сторону далекого Цюриха. Там, в одной квартире, кто-то будет ждать. И, может быть, уже не напрасно.
А потом генерал взмыл в небо, мягко прорывая облака, и Куба снова стала точкой притяжения.
* * *
Веранда касы Кости и Инны.
Поздний вечер. Гавана.
В воздухе пахло жасмином, с террасы тянуло ночной прохладой. Сигнал пришёл чётко, и я тут же отдал «Другу» команду — открыть защищённый канал.
В голове раздался голос Измайлова. Спокойный, но с железным оттенком.
— Приветствую, Константин. Получили информацию от МИДа Кубы — швейцарцы, а через них американцы, запросили информацию о двух пропавших. Им срочно понадобились Майкл Хьюстон и Джордж Робинсон.
— Подозрительно быстро забеспокоились, — кивнул я, крутя в руках пластиковую чашку с холодным кофе. — Слишком оперативно, значит, эти двое были не просто туристами с фотоаппаратом.
— Именно. Кубинцы, естественно, пока молчат, но долго скрывать не выйдет, да и нет смысла. В МИДе начинают чесаться — мол, а вдруг задержали не тех.
— Филлип Иванович, предлагаю действовать на опережение, — я встал, прошёлся по террасе. — У вас в руках козырь. Эти двое могут дать гораздо больше, если допросить их не обычными методами. Я могу использовать технологии Открытых миров — считывание микрореакций, интеллектуальный анализ паттернов лжи, и даже, если понадобится, минимальное нейросканирование. Бесконтактное. Без боли.
В трубке повисла пауза. Потом тихий смех.
— Звучит почти как НКВД будущего.
— С поправкой на гуманизм, — усмехнулся я. — Если кубинцы согласятся передать их нам на пару дней, допустим под видом медэкспертизы… А дальше — я передам вам полное досье. С фактами, выводами и возможными ниточками вверх по цепочке.
— Ладно, Борисенок. Сделаю запрос на уровне центра. А ты пока подготовь свою лабораторию. Но учти: всё, что ты узнаешь, должно остаться строго между нами. Даже Инне — только то, что разрешим. Понял?
— Как всегда.
— Отлично. И, Костя… — голос стал мягче. — Каждый
