Учитель. Назад в СССР 3 (СИ) - Буров Дмитрий
Глава 16
— Тихо, товарищи, тихо!
Товарищ Лиходед пристукнул ладонью по столу. Да так, что стеклянный кувшин и стакан, стоящие на подносе, задребезжали,. Шло колхозное собрание. На повестке дня стоял один вопрос: помощь соседнему колхозу «Слава Октябрю» на уборочных работах.
Колхозников Семен Семенович собрал в актовом зале сельского Дома культуры на следующий день после того, как вернулся с рабочего совещания в районе. Накануне Семён Семёнович вернулся в родное село злой, как чёрт. Помогать безалаберному весельчаку-соседу, председателю, чьи угодья раскинулись недалеко от Жеребцово, совершенно не хотелось.
У председателя колхоза «Путь коммунизма» у самого в этом году на полях поднялся урожай небывалого объёма. Механизаторы не справлялись, колхозники работали в две смены, чтобы успеть убрать зерновые до обещанных дождей.
Техника буквально горела от перегрева. Но товарищ Лиходед глубоко смотрел в будущее, потому механизмы всегда готовились заранее, в межсезонье. Машины и комбайны после уборочной перебирались едва от не по винтику, каждая деталька смазывалась, чистилась, осматривалась. Негодные списывались, поломанные чинились, годные чистились и возвращались на свои места.
Семен Семенович потому и закрывал глаза на пьяные выходки Свирюгина старшего, поскольку руки у него были золотые, голова работала как часы даже в подпитии, да и техника слушалась Василия Васильевича. Мужики-ремонтники шутили: «Трактор едва голос Васильича заслышит, так сам по себе заводится и в поле бежит, теряя запчасти». На то, что Свирюгин старший распускает в семье руки, Семен Семенович закрывал глаза, считая, что общественное дело важнее личных обстоятельств.
В ремонтной бригаде все знали, что Василь Василич может починить даже самую безнадежную технику, вытащит с того света ржавое железо и заставит его отработать еще лет десять. И сына своего, Вовку, Свирюгин с малых лет приучал к технике. Поговаривали, пацан родился с разводным ключом в одной руке и с монтировкой в другой.
С тех пор, как председатель Лиходед стал привлекать Свирюгина младшего к ремонтным работам, бригада вздохнула с облегчением. Порой доходило до того, что взрослые мужики спихивали на пацана ремонт, а сами занимались своими делами. Подобное товарищ Лиходед пресекал, когда обнаруживал. Но сильно не ругался, втайне надеясь, что парнишка втянется в процесс и окончательно оставит мысли о том, чтобы покинуть родное село.
Последние три года Семен Семёнович сознательно обрабатывал Свирюгина младшего, рисуя ему золотые горы и будущие перспективы. С прошлого лета к разговорам подключился и отец Володи. Как бы ни хотел товарищ председатель иметь в составе ремонтной бригады обоих Свирюгиных, но постоянное пьянство Василия становилось скрывать все труднее. Как и покрывать его пьяные выходки, скандала и даже драки.
Лиходед переключился на Свирюгина младшего и с некоторых пор делал ставку на него. План женить Владимира на собственной дочери возник однажды в шутку за праздничным столом. Но чуть погодя Семен Семенович решил, что шутку стоит перевести в реальную плоскость. К тому же умница-дочка училась на агронома, и председатель планировал всеми правдами и не правдами добиться распределения кровиночки в родной колхоз.
Что у Володи подруга сердечная имеется с пятого класса, а у дочери кавалер появился и дело к свадьбе идет, такие мелочи амбициозного товарища председателя мало волновали. Дочка должна знать свое место и слушать, что старшие говорят. Жениха навязывает? Так у ней же, дурочке, заботится. С карьерой будущему мужу поможет, там, глядишь, Володька Свирюгин с его помощью в люди выбьется, со временем председателем станет. Так и династия появится на селе.
Потому и прессовал товарищ Лиходед младшего Свирюгина при помощи мягкой перчатки, но с железным напором. Оттого и не видел черных дыр в своей идеально выстроенной конструкции. Привык не только убеждать, уговаривать, но и ломать особо упрямых. Даже жена Семена Семёновича не смогла разубедить мужа в глупости затеи и отстоять право дочери на самостоятельную жизнь.
В ремонтных мастерских у председателя царил идеальный порядок. Любая техника моментально чинилась, к посевной и уборочной весь необходимый транспорт находился в стопроцентной боевой готовности. Вовка на каникулах и в летние горячие деньки всегда был на подхвате у отца, а то и полностью заменял того в работе. Председатель всегда отмечал заслуги парня, платил деньгами и хорошим отношениям, выписывал премии в обход отца. Когда Свирюгин старший случайно об этом узнал, озверел и едва не искалечил сына.
Вмешался добросердечный Семен Семенович. Что уж он сказал Василию в личной беседе, никто так и не узнал. Но с тех пор Свирюгин стал пить еще больше, руки распускать чаще, отыгрываясь на жене.
Вот и в этом году благодаря дуэту Свирюгиных с помощью усердных помощников уборочная техника если и ломалась от переработки, то быстро возвращалась в строй. Бригада ремонтников у товарища председателя давно сработанная, каждый знал свой фронт работ, никто отлынивал. Мастеровые знали: председатель никогда не обидит, ежели трудиться с полной отдачей и откликаться на просьбы Лиходеда.
— Со Свирюгиным надо что-то решать, — пробормотал товарищ Лиходед, стукнув себя кулаком по коленке.
— А что с ним решать-то, Семен Семёнович? — поинтересовался Виталик, давний водитель и верный помощник председателя.
Всю дорогу из района к селу Лиходед молчал, заговорил вот только теперь. Гонял в голове мысли, прикидывал, кого отправить на помощь в соседний колхоз, а кого оставить. По всему выходило, Вовку нужно снимать с учебы и ставит в ремонтные мастерские на полный день. А отца его, Василия Свирюгина, отправлять к председателю «Славы Октября». Тем самым товарищ Лиходед думал решить сразу две проблемы: семья Свирюгиных подучит передышку от пьяных выходок главы семейства, да и родной колхоз вздохнёт на какое-то время, избавившись от дебошира.
— Ну а что, дельно порешали, Семен Семенович, — согласился Виталик с мыслями Лиходеда, которые председатель по давно слоившейся привычке озвучил вслух. — Только, думаю, сложновато нынче будет.
— Это еще почему? — удивился председатель.
— Так школа же началась, — напомнил Виталик.
— Ну школу мы подвинем. Против партии директор не попрет, нынче все старшие классы на поля выйдут, чтобы Генка урожай собрать успел, будь он неладен, — выругался Лиходед.
— Так-то оно так, — согласился Виталик. — Так ведь не на целый день. А по закону.
— Это мы еще посмотрим, — буркнул товарищ председатель. — Остальные мне без надобности, норму сделают и по домам. Все равно недели две точно учиться не будут. Кому какое дело, где Вовка свободное время проводит. С Серафимой я договорюсь. Разве что…
Председатель припомнил первый и единственный пока разговор с новым классным руководителем Свирюгина, но тут же отмахнулся от навязчивых мыслей. Молодой специалист из столицы, учитель без году неделя не попрёт против власти и авторитета. А ежели додумается, так на него управа в лице школьного директора найдется. К тому же помощь колхозу — не прихоть Семен Семеновича, а дело государственной важности. О том и бумага имеется. А то еще и столичного парнишечку к колхозным работам привлечь. Пускай авторитет у ребятишек нарабатывает. «То-то смеху будет, когда начнет искать с какой стороны к тяпке подходить!» — ухмыльнулся про себя товарищ Лиходед.
— Сверни-ка ты, Виталик, к школе, — велел председатель, заприметив сельскую околицу.
— И правильно, — поддержал водитель. — Куйте железо, Семен Семенович, не отходя от сберегательных касс, — схохмил верный помощник.
— Шутки у тебя… — хмыкнул председатель.
— Виноват, — тут же отозвался Виталик. — А с новым учителем да, пободаться придется, — не утерпел, добавил. — Оно, понятно, Юрий Ильич на вашу сторону встанет. Приказ опять же, да и помощь соседям дело благородное. Да только Егор этот парнишка упёртый. Это Ольгу Николаевну можно было убедить, уговорить, правильно прояснить ситуацию с младшим Свирюгиным. А это ишь ты, идеалист. Учеба, говорит, на первом месте, выпускной класс, все дела.
