Время перемен - Владимир Владимирович Голубев
- Он русский! – выдохнул Бонапарт и жестом приказал открыть ворота. Сам вышел навстречу молодому офицеру и произнёс на языке собеседника, — Здравствуйте! Я командир форта Бурбон, поручик Наполеон Бонапарт!
- Вы говорите по-русски! — обрадовался посланец далёкой Аляски.
- Совсем нет! Просто я прослужил больше полугода с русским волонтёром, несколько слов выучил, Матвей Соломин, не знаете такого?
- Слышал, герой войны с нихонцами. Не знал, что он у вас волонтёром.
- Да, Матьё отличный офицер. Но вы-то какими судьбами в наших краях? Аляска же очень далеко?
- Не то чтобы очень! Мы спускались по реке со Снежных гор пару месяцев. Правда, мы не ожидали встретить здесь французов, видимо, не совсем правильно определили своё местонахождение. Не подскажете, где мы?
- Это форт Бурбон, при англичанах он назывался Кумберлендхаус[9].
- Боже мой! Кумберлендхаус! Мы были уверены, что находимся верстах в трёхстах севернее и примерно на столько же восточнее. Очень неудачно, что наш учёный сразу же утопил свой секстан.
- У вас есть учёный?
- Конечно, вот тот коротышка в очках – географ Степан Бергер. Можно нам войти в форт? Столько времени вдали от цивилизации…
- Кончено, заходите! Братцы, это русские, боя не будет!
Экспедиция пробыла в форте недолго, пообещав, что уже в следующем году сюда прибудут русские купцы. Бонапарт сразу же отправил в Монреаль, который был столицей Квебека и Верхних земель доклад, указывая, что необходимо срочно прислать людей для возвращения новой Франции территорий выше Бурбона по реке Па. Иначе русские непременно заберут их себе, а меховые богатства этого региона очень велики.
Подпоручик Ворона же сразу как французский форт скрылся из глаз, отозвал в сторону десятника Аляскинских егерей Ахметова:
- Федька, задание тебе будет.
- Что надо то, Борис Зиновьевич? – молодой десятник был первым помощником столь же молодого подпоручика в этой экспедиции, и Ворона вполне мог на него положиться.
- Надо-то… Смотри вот, французов в Бурбоне совсем мало, окрестности не осваивают, так чуть-чуть с индейцами торгуют. А земли-то здесь давно разведанные, мехом богатые. В общем, надо острожек ставить поблизости – место столбить, пока они не проснулись. Тебе это поручаю, Фёдор!
- Ох! – у молодого десятника похолодело в груди, он никогда ещё не участвовал в настоящем бою, так, пару раз перестреливались с туземцами. Он глубоко вдохнул тёплый речной воздух и взял себя в руки, — Кого дадите на такое дело, Борис Зиновьевич?
- Так всех отдам! – радостно отозвался подпоручик, — Только вот Бобоцкого с собой возьму, да Кузьму! Чтобы не одному возвращаться, да и Кузьма нездешний…
Игнатий Бобоцкий был ещё совсем молодым парнем, перед самой экспедицией решившим стать егерем, а Кузьма Потапов был крещёным индейцем-проводником.
- Что и Неубийбатько оставите? – старый солдат из запорожцев прошёл много битв и участвовал даже в войне с нихонцами, но отличался совершенной неспособностью контролировать себя в нетрезвом виде. За что он уже три раза был осуждён, и на Аляску приехал в надежде оказаться подальше от соблазнов.
- Оставлю, он единственный, кто у нас в настоящем бою был. Смотрю, этот лейтенант Бонапарт парень боевой да неглупый. Глядишь, поговорит туземцев, да и сожжёт наш острожек. Я бы точно так сделал! Так что, Фёдор, дело это опасное… Да и туземцы служивые тебе понадобятся – без них быстро частокол не построить и с местными не договорится. Мы втроём до наших дойдём, дорога-то уже знакомая.
Тебе надо будет до следующего лета продержаться. Там обязательно пришлю подкрепление. Ты, Федька, не бойся. Точно знаю, что с этой стороны перед перевалом решено острожек-то расширять, крепость там строить будут, целую инженерную роту туда собирались отправить, небось, уже отправили! А инженеры-то обязательно дорогу через перевалы оборудуют, куда без неё! А я их уж уговорю и путь к реке расчистить нормальный. Так что точно люди легко пройдут, много людей! Ты только жди, Федька!
- Это как же выходит, господин подпоручик, и недотёпа наш со мной останется? – так прозвали среди членов экспедиции недотёпу-географа, который, мало того, что на второй день утопил приборы, и без них никак не мог определить местонахождение отряда, так ещё за время путешествия два раза чуть не утонул сам, и один раз едва не заблудился в лесу.
- Останется. Мне он зачем, коли даже карту нормально составить не может без секстана? Следить за им – людей у меня не будет, а у тебя он хоть вволю своих растений да животных изучает. Потом его вывезут.
Долго и деловито молодые люди обсуждали место, где поставят острожек, как его защищать в случае нападения, как запасти продовольствие… Многое из этого не пригодилось – лейтенант Бонапарт уже через полтора месяца был отозван обратно в Сен-Пьер. Нога у него зажила, а боевых офицеров в зоне непрерывных стычек остро не хватало.
Капрал Барро, который остался на хозяйстве ничего предпринимать в отношении русского острожка, обнаружившегося всего в пятидесяти верстах от форта, не стал, так что Ахметовский отряд вполне спокойно дождался прихода подкрепления. Почти вся река Быстрая оказалась во владениях Российской империи, да и Па её вскоре называть перестали.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Василий Самойлов с бешено колотящимся сердцем вошёл в дом главы миссии в Пекине. Он так долго добивался этого перевода, так стремился наконец попасть в таинственный и манящий Китай, что теперь не получить одобрения самого́ Строганова было бы подлинной катастрофой. Молодой человек понимал, что теперь-то его уже никто обратно не отправит – слишком уж это было бы сложно. Но всё одно – не прийтись по душе начальнику было бы весьма неприятно и могло полностью разрушить будущую карьеру.
В убранстве покоев Строганова почти не было европейских ноток – только китайские, и совсем немного русских. Сам глава миссии, человек уже не юный, ещё подтянутый и уверенный в движениях, был в цинском халате с разрезами и пил чай, к которому приобрёл устойчивое пристрастие. Увидев нового члена миссии, тот поставил чашку на столик и приветливо улыбнулся.
- Вы Василий Соломонович Самойлов из Петербурга?
- Никак нет! Родом я из Кишинёва, а прислан к Вам из Никитска!
- С Хонского острова, значит? Воевали?
- Немного успел только…
- Не скромничайте, Василий Соломонович, Святого Иоанна так просто не дают!
- Так не Георгия же!
- Но всё же?
- За успешные переговоры с местным князьком получил. Он согласился перейти под наше покровительство…
- Один с ним говорили?
