Сын Багратиона (СИ) - Седой Василий

— Если говорить начистоту и по правде, боюсь, сказанное вам может не понравиться. Да что там, точно не понравится. Поэтому, может, не надо? — на всякий случай уточнил я у деда, подспудно надеясь всё-таки отложить объяснения на будущее. Всё-таки сложно без подготовки и обдумывания разговора вести его правильно, чтобы, как говорится, не спугнуть.

Дед ещё больше нахмурился и произнес словно выстрелил:

— говори.

— Ну, я вас, если что, предупредил, — уточнил я и начал свой рассказ.

— В двенадцатом году Наполеон — это французский император — нападёт на России и приведёт к нам полумиллионую армию. Мы, конечно же, победим, но западные губернии будут разорены, да что там, даже Москву разграбят и сожгут. В битве под Бородино (это деревня такая), отца тяжело ранят, и он умрёт. Деньги, которые я всеми правдами и неправдами стараюсь заработать, нужны мне для подготовки к этой войне.

Я замолчал, обдумывая надо ли рассказывать ещё что-нибудь или, может, уже достаточно, и дед Вахтанг воспользовался возникшей паузой, чтобы спросить:

— Это тебе предки подсказывают?

— Да, но они не только предрекают будущее, но делятся некоторыми знаниями.

— Со знаниями понятно, на виду все эти спиртные напитки и пули твои хитрые, а вот знать о грядущем — это другое, нужно тебе с отцом поделиться всем этим. Почему же ты раньше не рассказывал?

— Потому и не рассказывал, что боялся навредить. Я ведь точно знал, что он вернётся из похода в Европу живым и здоровым, — ответил я деду, а про себя подумал: «вот жучила старый, на стрельбище с нами не ездит, а про пули знает». Дед между тем произнес даже с какой-то обидой:

— Мне-то мог рассказать.

Я посмотрел на него весело и ответил:

— Не мог, потому что об этом узнал бы и отец тоже, а оно мне надо в таком юном возрасте сиротой оставаться, вдруг он, зная грядущее, начал бы действовать по-другому, и это привело бы его к гибели? И не надо мне говорить, что ты не передал бы это отцу. Точно все рассказал бы.

Дед Вахтанг поначалу встрепенулся и напрягся, но почти сразу расслабился.

— Да, ты, наверное, прав. Рассказал бы, не удержался. Но мне непонятно, чем ты недоволен? Ведь в столице, куда тебе велел ехать отец, будет гораздо больше возможностей что-то сделать.

— Дед Вахтанг, возможностей действительно больше, но и глаз лишних — тоже, — ответил я, поморщившись. — Здесь я по-тихому лет за десять наворотил бы такое, что народ из столицы захотел бы приехать сюда жить, а теперь все планы коту под хвост. Даже не знаю, как быть и что делать.

— Да что здесь можно наворотить? Небогатый, мягко сказать, край.

— Да, небогатый, но если немного приложить руки и, главное, голову, можно сделать его очень даже богатым. Но теперь что об этом говорить, надо хоть что-то успеть порешать до отъезда.

Тут неожиданно мне в голову пришла интересная мысль: «а почему бы, собственно, не устроить здесь что-то вроде базы? Оставить тут деда Вахтанга с подробным инструкциями, что и как делать, и пусть работает не только на моё благо, но и регион развивает».

Дед, уловив мой устремленный на него задумчивый взгляд, беспокойно заерзал и вдруг произнес:

— Даже не думай.

Я аж закашлялся и спросил:

— Эмм, о чем не думать?

— Ни о чем не думай, когда ты так смотришь, значит что-то задумал такое, что мне точно не понравится.

Я улыбнулся подумав: «а у деда есть чуйка». Сам между тем ответил:

— Да я ничего такого и не думал. Просто раз уж у нас пошёл такой разговор, может, тогда нам попробовать слегка поиграть с судьбой и не рушить все планы на корню? Если, допустим, я распишу подробно, что здесь и как делать, а вы с тётей Тамарой воплотите их в жизнь, все может получиться.

— Что значит «вы с тётей Тамарой»? Ты хочешь, чтобы я отправил тебя к отцу, а сам остался здесь? Нет и ещё раз нет. Я обещал твоему отцу быть рядом с тобой и слово сдержу.

Увидев, что я хочу что-то возразить, он, повысив голос, сказал как обрубил:

— И даже не заводи больше разговор на эту тему.

Плохо, что дед такой категоричный, тёте Тамаре одной не справиться. С заводом ещё как-то ладу даст, да и купец поможет, а вот с сиротским домом мужик нужен, притом грамотный, любящий детей и заинтересованный вырастить из них нормальных людей. Вот тоже ещё головная боль, а все из-за того, что не зная брода нефиг лезть в воду. Кто же знал, что в России владельцы игорных заведений обязаны помогать сиротским домам. Нет, можно, конечно, тупо передавать деньги местному начальству и не заморачиваться. Но беда в том, что конкретно здесь сиротского дома вообще нет, а о том, что мои деньги дойдут до детишек в других городах, я и мечтать не буду, знаю же, в какой стране живу. Вот и решил я сдуру открыть здесь свой сиротский дом, ведь детишек, оставшихся без родителей, в этих краях хватает, а дело это оказалось совсем не простое.

Нет, если подходить к этому как в этом времени принято, то ничего сложного, но ведь я знаю, как можно все устроить гораздо лучше, поэтому и говорю, что все непросто.

Конечно, я полез в это дело не только потому, что не хотел отдавать свои деньги всяким дармоедам, но ещё и для того, чтобы из этих детей воспитывать себе будущих помощников. И, думаю, если бы не приказ отца ехать к нему в Петербург, потихоньку я бы отладил работу этого заведения. А как быть теперь, даже не знаю. Была надежда на деда Вахтанга, из него получился бы замечательный директор сиротского дома, но, похоже, не судьба. И что с этим делать, я пока действительно не знаю.

Я снова внимательно посмотрел на деда, и мне вдруг пришла в голову новая интересная идея: почему бы мне все равно не перевалить решение этой задачи на деда? Не хочет сам оставаться здесь, ну и пусть решает этот вопрос, ищет толкового человека, у него возможностей всяко больше, чем у меня. Конечно, при таком раскладе я спалюсь с казино, но чего уж теперь, придётся сдаваться.

Дед между тем снова беспокойно заерзал на стуле — вот же чуйка у человека! — и спросил:

— Что опять придумал?

— Дед Вахтанг, раз не хотите здесь оставаться, может, тогда поможете хоть с сиротским домом?

— Каким ещё, гхм, сиротским домом… — начал говорить дед и аж поперхнулся, — его же купец… Подожди, какое ты имеешь отношение к нашумевшему игорному дому?

— Ну, оно моё чуть больше, чем на две трети.

Дед зарядил длинную матерную тираду на грузинском языке, а потом произнес каким-то обреченным голосом:

— Господи, что я отцу-то твоему скажу?

— Можно, конечно, ничего не говорить, — ответил я и, поймав яростный взгляд деда, добавил: — Но мы, конечно, расскажем, и он поймёт, почему я это затеял.

— Только на это и надежда, — ответил дед с тяжелым вздохом. — Ладно, что там тебе за помощь нужна?

Я попросил его подождать пару минут и по-быстрому сбегал в свою комнату за бумагами, на которые переносил свои мысли по этому поводу.

Всё-таки с дедом приятно иметь дело. Он очень быстро вник в мои задумки, одно забраковал, другое похвалил, а в итоге остро посмотрел мне в глаза и неожиданно спросил:

— Дружину себе подготовить хочешь? — и, не ожидая ответа, добавил: — Боюсь, отец твой будет против. Но это ему решать, даже если не разрешит, все равно дело хорошее, поэтому я помогу и людей правильных подберу.

— Дед Вахтанг, а что с сиротским домом-то ему может не понравиться?

— Не с домом, а с теми, кого ты хочешь получить, что видно из предложенного тобой плана воспитания. Отец тебе сам расскажет, о чем ваш род договорился с царским.

«Очень интересно будет узнать, что там за договоренности», подумал я и спросил:

— Может хоть немного намекнете?

— Отец расскажет, — отрезал дед и закончил разговор, сказав, что ему теперь надо хорошо подумать над свалившимися на него проблемами и как-то шустро выпроводил меня из своего кабинета.

Собственно, я и сам был не против, всё-таки сегодня воскресенье, мне ещё своих ребят вести на стрельбище. Но время ещё оставалось, и мне нужно было рассказать тёте Тамаре о разговоре с дедом. Поэтому, едва выйдя из кабинета, я сразу направился на её поиски. Зная деда, он наверняка теперь начнёт выяснять, как это у меня получилось провернуть аферу с казино и кто мне в этом помогал, вот и надо предупредить тетку, чтобы она не подставилась.