Цена Победы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович
Фон Маккензену пришлось приостановить наступление и перебросить часть войск на парирование угрозы с севера. Именно этим и объясняется скромный успех Горлицкой операции. Германско-австрийские части продвинулись на восток, но Горлице так и не был взят.
Военные историки именно этим объясняют то, что наступление Маккензена на Перемышль в мае 1915 года было остановлено, не пройдя и половины расстояния до Кросно, а русские войска, скопившиеся на Дуклинском перевале, не подвергались угрозе окружения…'
Тарнув, 26 апреля (9 мая) 1915 года, суббота
— Ну-с, господа офицеры, какие у вас выводы по опыту боевого применения? Начнём, как водится, с младших по званию. Поручик, вам слово!
Задавая этот вопрос, полковник Семецкий выглядел необычайно довольным, несмотря на полученное ранение.
— Считаю необходимым существенное усиление материально-технической части. Необходимы специальные грузовики-заправщики, увеличенный комплект запчастей, поднять норматив обеспечения боеприпасами, дополнительные тягачи и ремонтное оборудование. Кроме того, выхлопные трубы бронеходов надо вывести вбок, чтобы пехотинцы могли двигаться, прикрываясь бронированным корпусом и не задыхаясь от выхлопных газов! — отчеканил Артём и посмотрел на Ухтомского, показывая, что у него всё.
— Желательно усиление артиллерией. Как минимум пушечными «двоечками», приданными самоходными миномётами и полевой артиллерией — в комплексе. Их задача — подавление вражеской артиллерии, пулемётов и миномётов, а также предварительная обработка линий окопов и искусственных препятствий. В идеале ещё нужен бронеход с башенным орудием калибром не менее 47-мм.
— Не получится! — огорчённо ответил Рябоконь. — Орудие такого калибра в башню не влезает.
— Я же сказал — желательно. Ещё необходимо обеспечить связь с пехотой и артиллерийскими позициями — катушки полевых телефонов раскатывать некогда — бронеходы должны действовать быстро! Иначе в следующий раз можем нарваться! Немцы учатся на своих ошибках!
Семецкий благожелательно кивнул и сказал:
— Прошу вас подготовить докладные записки с этими соображениями. От себя же добавлю, что для сопровождения бронеходов нужно создавать особую пехоту, в том числе с бронированным высокопроходимым транспортом. Обычная пехота залегала при малейшем поводе, а иногда и без оного. Если б не мои ребята, немцы вполне могли бы занять уже освобождённые вами окопы и отсечь вас от пехоты.
из мемуаров Воронцова-Американца
«…По итогам операции бронеходам была дана положительная оценка, а Шефом этого рода войск назначили всё того же Сандро. Но идеи, изложенные в докладных, встретили сильное противодействие…»
Глава 12
Одесса, 1 (14) мая 1915 года, пятница, вечер, около часа до захода солнца
Вся Одесса знала, что Перес Рабинович по прозвищу Полтора жида не любил подарков. Или вернее, он терпеть не мог неожиданных подарков. Но нынешнему гостю незнание было простительно. Михай Френкель, некоронованный король албанских контрабандистов и «человек, сделавший албанскую Республику», навестил Одессу первый раз. И только что вручил своему благодетелю в подарок к шестидесятипятилетнему юбилею некую папку.
— И что тут? — не открывая, спросил Перес, напирая на звук «ч», как это свойственно одесситам.
— Так, один маленький и скромный совместный гешефт, — улыбнулся гость, отвечая на идиш.
«Ну, хорошо хоть понял!» — подумал юбиляр. На самом деле, это был нехитрый тест. До начала Балканской войны Френкель по-русски даже понимал плохо. Так, на уровне среднего человека, владеющего сербским и болгарским на уровне носителя. Но, похоже, с тех пор, как он связался с Рабиновичем, а через него — и с Холдингом Воронцова, он начал целенаправленно учить язык их страны. Что только подтверждало общее впечатление — толковый парень, далеко пойдёт. Если не убьют, конечно.
На Балканах, да ещё во время войны, вопросы перехвата власти и денег всегда решались крайне незамысловато. Вот даже сюда приехал в сопровождении двух дюжин охранников. Нет, правила вежливости гость соблюдал, внутрь двора с ним вошли только двое, оружие на виду никто не держал, но Перес тоже не вчера родился, его люди засекли чужаков и донесли.
— Это мой маленький «Наутилус», — продолжал улыбаться соплеменник.
И увидев непонимание в глазах, пояснил:
— Подводный корабль. Фото опытного экземпляра, чертежи и спецификации. Нет, я не собрался воевать, мне субмарина для другого нужна. Вы откройте папку-то! Видите, большая часть объема приходится на так называемый лёгкий корпус. Сверху тонкостенные танки, которые заполняются керосином или соляркой. Очень выгодный и дефицитный товар в эти трудные времена и к тому же добавляет положительной плавучести. А снизу, в роли балласта я гружу всякое нужное мне, но тяжелое. Патроны, капсюли, двигатели, станки. Ещё ниже аккумулятор, он и крутит движки. Дальних рейсов у нас нет, от Италии до Албании путь короткий. Так что достаточно двух человек экипажа. Поэтому жилой отсек очень маленький.
— А в чём смысл? Говори, не стесняйся! До начала шаббата[67] ещё почти час, и делами заниматься пока можно!
— Война — штука прожорливая. Сербам и черногорцам, которым вы помогаете, вечно чего-то не хватает. А болгары за транзит дерут немилосердно, да и греки не лучше. Вот я и нашёл альтернативный источник поставок, с хорошей маржой.
— Погоди-ка! Если ты топливо сливаешь, то обратно, получается, судно пустым идёт? Танки водой заполняешь?
— Обижаете! Обратно мы им медь и свинец везём, он у сербов свой, а у «макаронников» — в дефиците. Каучук синтетический тоже и пластик. А цистерны мы «шмурдяком» заполняем. Мы ж его сами делаем! И плотность у него — как у керосина и следы топлива не мешают. Всё равно в Италии через ректификационную колонку пропускают. Контрабандный спирт идёт на безакцизные напитки, а остальное — используется как топливо.
Речь его звучала забавно. Идиш — язык провинциальных евреев, своих технических терминов не выработал, и потому технические термины были калькой с языков технически развитых стран — с английского, немецкого и русского.
— А в чём предлагаемый гешефт?
— Этот кораблик я строил почти полгода. И следующий получится не быстрее. Размещать заказ в Италии или Греции я не хочу. Про сами подлодки их чиновники узнают быстро, но вот детали устройства им ни к чему. Тем более, что основная борьба с контрабандой сейчас ведётся австрийцами. А Италия вот-вот вступит в войну[68]. Скорее всего — на стороне Антанты. И тогда мне понадобится намного больше таких вот судёнышек. Мне есть, что предложить «макаронникам». Вы с вашим Воронцовым позаботились, чтобы у сербов было много меди, свинца, стали, взрывчаток и пластиков. Но и им многое нужно, что есть у итальянцев или может быть туда доставлено. Да и никель лучше просто снять с русского судна в море и тайно поставить сербам, чем отдать за транзит до половины его стоимости. А никель — это мельхиор, вернее, оболочки для пуль. Тонна никеля — это примерно девять миллионов патронов, вот такая математика!
— И?
— Помогите мне быстро и тайно изготовить эти корабли и доставить в Адриатику. И я не только щедро расплачусь, но и дам вам равную долю.
— У меня есть предложение лучше! — тут Полтора жида улыбнулся, но продолжить не успел. Проезжавший мимо его дома грузовик вдруг, взревел мотором, круто развернулся, вышиб ворота, затем ворвался во двор его дома и остановился. Из кузова посыпались люди с криками «Бей германских шпионов!»
Услышав, что они орут, Рабинович даже оторопел. Еврейские погромы в Одессе случались, и он бы не удивился антисемитским лозунгам. Но причём тут шпионаж⁈
