Имперский повар 2 - Вадим Фарг
Я тяжело вздохнул. Ну конечно. Смета. Волшебное слово, способное остановить любой, даже самый гениальный проект. Старая добрая бюрократия, ты и в этом мире всё та же.
— Понял вас, — ответил я. — Сейчас я как раз иду в кузницу, у нас работа кипит. Тех денег, что вы уже дали, на мангал пока хватает. Вечером доведу расчёты до идеала и всё пришлю.
— Вот и отлично! — добродушно ответила Наталья. — Твои идеи всем очень нравятся, Игорь. Так что не затягивай. Город ждёт.
* * *
Весь оставшийся день прошёл в огне и лязге металла. Кузница Фёдора стала для меня почти родной. Густой, тяжёлый запах раскалённого железа, угольной пыли и мужского пота, казалось, пропитал меня насквозь. Горн гудел, как рассерженный шмель, молот гулко бил по наковальне, а раскалённая сталь шипела, погружаясь в чан с водой. Эта простая и честная работа затягивала.
Фёдор, к моему удивлению, оказался отличным учителем. Ворчливым, немногословным, но толковым. Он не разменивался на долгие объяснения. «Сюда бей. Сильнее. Ровнее держи. Ты металл чувствуй, он не дурак, сам подскажет, куда ему гнуться». И я, сам того не ожидая, начал чувствовать.
Тело Игоря, хоть и было дохловатым, оказалось на удивление послушным и быстро схватывало новые движения. Мышцы, которые я когда-то тренировал в прошлой жизни и потихоньку тренирую и в этой, отзывались, и я учился вкладывать в удар вес всего тела.
— Для поварской души, ты на удивление неплохо машешь кувалдой, — пробурчал Фёдор где-то после обеда, вытирая пот со лба закопчённой рукой. — Думал, хуже будет.
— Главное — не сила, а техника, — ответил я, пытаясь отдышаться. — Работать надо корпусом, а не только руками.
Кузнец хмыкнул в свою окладистую бороду, и я заметил в его суровых глазах что-то похожее на одобрение. Мы работали как единый механизм. Я был на подхвате: таскал заготовки, махал молотом там, где нужна была грубая сила. Он был творцом, который из бесформенных кусков железа создавал нечто осмысленное. Наш «Царь-Мангал» потихоньку обретал форму.
Домой я плёлся поздно вечером, когда на Зареченск уже опустилась ночная прохлада. Тело гудело от приятной усталости, каждая мышца ныла, но на душе было на удивление легко. Я делал что-то настоящее, что-то, что можно было потрогать. И это было чертовски приятное чувство.
Мой путь пролегал мимо одного из самых сомнительных заведений города — пивной «У Бочки». Оттуда всегда несло кислым пивом, перегаром и какой-то вселенской тоской. Я обычно старался проскочить это место побыстрее, но сегодня что-то заставило меня замедлить шаг. Из тёмного переулка рядом с пивной донёсся тихий женский вскрик. Негромкий, испуганный, но от этого не менее тревожный.
— Да отпусти ты меня, урод! — послышался сдавленный голос.
— А чё ты ломаешься, а? Цаца нашлась… Я ж по-хорошему, угостить хочу… — ответил ей мерзкий пьяный бас.
Чёрт. Я замер. Одна моя половина, отвечающая за здравый смысл, вопила: «Иди своей дорогой, Белославов, это не твои проблемы!». Но другая, которая и в прошлой жизни вечно лезла на рожон, уже разворачивала меня к переулку. Ну не мог я просто взять и пройти мимо.
Я тихо шагнул в темноту. Картина маслом: здоровенный, рыхлый мужик, от которого за версту разило дешёвым пойлом, пытался зажать в углу девушку. Он был раза в два шире меня и, похоже, настроен весьма решительно.
— Эй, уважаемый, — сказал я как можно спокойнее, выходя под свет единственного тусклого фонаря. — По-моему, дама не в настроении продолжать знакомство.
Мужик медленно обернулся. Его маленькие, заплывшие жиром глазки с трудом сфокусировались на мне.
— А ты ещё кто такой? — прохрипел он. — Герой, что ли? Катись отсюда, щенок, пока ноги целы.
Он угрожающе качнулся в мою сторону. Девушка за его спиной тут же воспользовалась моментом и попыталась выскользнуть, но он рефлекторно выбросил руку и мёртвой хваткой вцепился ей в предплечье.
— Стоять!
И вот это он сделал зря. Внутри что-то щёлкнуло. Я даже не успел подумать. Тело сработало на автомате. Пока его пьяный мозг пытался обработать информацию, я сделал быстрый шаг вперёд. Моя левая рука перехватила его запястье, которым он держал девушку, и резко вывернула его наружу. Одновременно правая ладонь толкнула его под локоть с другой стороны.
Мужик взвыл, как раненый кабан, и пальцы его разжались. Девушка тут же отскочила в сторону. Я не стал ждать, пока он придёт в себя. Короткий удар основанием ладони под челюсть — несильный, но точный. Голова его дёрнулась назад, он пошатнулся, теряя равновесие. Я просто легонько толкнул его в грудь, и огромное тело с грохотом мешка с картошкой рухнуло на грязный асфальт. Там оно и осталось лежать, издавая нечленораздельное мычание. Вся «драка» заняла от силы секунды три.
— Спасибо… — раздался из тени знакомый, хоть и немного дрожащий голос.
Я обернулся. Спасённая мной незнакомка вышла из темноты под свет фонаря. И я застыл.
Передо мной стояла она. Валерия. Та самая эффектная красотка со стадиона, с которой мы столкнулись относительно недавно. Та самая, чей парень-качок с бычьей шеей тогда чуть не набил мне морду.
Она тоже меня узнала. Её красивые глаза расширились от изумления. Несколько секунд мы просто стояли и молча пялились друг на друга. В воздухе повисло неловкое, тяжёлое воспоминание о нашей первой, не самой приятной встрече.
— Ты? — наконец выдохнула она.
— Я, — кивнул я, совершенно не зная, что ещё можно сказать в такой ситуации.
Идиотизм происходящего зашкаливал. Я, повар-попаданец, только что спас от пьяного быдла девушку другого быдла, с которым сам чуть не подрался. Девушку, которая до безумия была похожа на мою бывшую жену из бывшего мира. Добро пожаловать в Зареченск, город удивительных и чертовски неловких встреч.
* * *
— Я должна вас как-то отблагодарить, — сказала Валерия, когда мы наконец выбрались из тёмного, воняющего помойкой переулка. Пьяное тело, которое я вырубил, так и осталось лежать где-то в тени, тихонько поскуливая. — Может, выпьем кофе? Тут за углом есть кафе «Лакомка», я его обожаю.
Я посмотрел на мигающую неоновую вывеску в виде кривого кекса. «Лакомка». Одно название уже вызывало зубную боль. Мне дико хотелось домой, в тишину и покой, но отказать было как-то невежливо. Всё-таки я только что спас её от неприятностей, и бросать посреди улицы было бы свинством. Тащить к себе в «Очаг» — ещё большим.
— Хорошо, — вздохнул я. — Только
