Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
— А если капитан разрешит? — уточнил я несколько офигело.
— Тогда, конечно, никаких препятствий… если не считать автоматического судового журнала. Он пишет всё. Так что даже то, что наш капитан может разрешить своей волей, адмиралтейские, ревизовав судовой журнал, легко могут поставить в вину. И поставят. Не мне, капитану. Отношения у него с флотскими бюрократами сложные, далёкие от радужных. Корабль, конечно — его собственность, и контракты экипажа держит он, а не у Адмиралтейство. Но возникнут совершенно излишние пререкания, на которые капитан Фачилле пойдёт, если я настоятельно попрошу. Вот только я не попрошу. Понимаешь. Тони, мне бы не хотелось сообщать ему… да и экипажу, если уж на то пошло, о своём деле. Оно… интимное, считай, родственное. Ты же имеешь возможность свободно покидать Обсерватор, и ни один адмиралтейский крючкотвор не придерётся. Буду тебе крайне признательна за помощь… которую неплохо тебе оплачу, к слову сказать, — спрашивать «берёшься?» она не стала, но очень выразительно смотрела.
Вообще, всё это звучит как этакий каноничный «развод лоха», оказавшегося с недрами, полными наркоты. И про затейливые вещества я не уточнил, кстати — времени не было. Но, при всём при этом, отказываться я, пожалуй, не буду. А вот про то, куда иду… Нет, чего крутить? Просто сообщу дежурному, что имею задание от Дельфины, без озвучивания деталей. Докопается, пошлю к самому медику. Пусть у неё допытывается.
— Дежурный у меня спрашивал, по какой надобности, — сообщил я. — Скажу, что от вас?
— Согласен, хорошо, — довольно кивнула медик. — Сообщи, конечно. Или… А-а-а, — ухмыльнулась она, догадавшись о подоплёке моего вопроса. — Просто не распространяйся об адресате. Ты выполняешь мою личную просьбу, и всё на этом. Да и не станет дежурный лезть в бутылку. Интересоваться делами вышестоящих в нашем обществе чревато проблемами, а уж проявлять интерес к их личным делам прямо-таки не рекомендуется… настоятельно.
— Понял. Сделаю. А вот насчёт оплаты… не надо, Дельфина. По крайней мере, не в этот раз, — уточнил я, почти уверенный, что одной этой просьбой дело не ограничится, и за ней последуют иные. Вот тогда и посчитаемся. Я широко улыбнулся собеседнице, — считай это дружеской услугой от благодарного новичка.
— Хм-м-м… Я бы предпочла… Хотя ладно, как скажешь, Тони, — ответила Дельфина после недолгого размышления и, мотнув головой, направилась к одному из встроенных в переборку шкафов, покопавшись в котором, извлекла пластиковую коробочку, размером двадцать на тридцать сантиметров. Выдвинув из наруча стило, она бегло накорябала на коробочке: капитану цур зее Ольгерду Краснову, лично. Тут уже я чуть ли вслух не хмыкнул, но физиономию удержал: учитывая, кто контролирует Ветреный, адресат даже не удивителен.
— Спустишься на первый ярус, — начала инструктировать меня медик. — Покажешь надпись любому патрулю бездников, на вопросы, если будут, отвечай, что ты лишь посыльный, и содержимое посылки тебе неизвестно.
— Так, в общем-то, и есть.
— Ну да. Передашь адресату, получишь у него ответную посылку для меня. Вот и всё.
— Приложу все усилия, — принял я молодцеватый вид.
— Вот и отлично. И… спасибо.
— Вот сделаю дело — тогда и «спасибо», — улыбнулся я и потопал.
Добрался до проходной, где дежурил уже другой тип, причём один из тех, кто представился на обеде, Паолино Мангано. Что довольно комично, выбритый налысо детина был широкоплечим здоровяком, под два метра роста. Чем он занимался на Обсерваторе, я не знал: представился парень исключительно именем, никак не обозначив свою должность, но, судя по всему, был он каким-то навигатором, рулевым или кем-то таким.
— Привет, Тони, — пробасил этот «малыш». — И куда тебя направили сейчас? Или хочешь прогуляться? — подмигнул он.
— Привет, Паолино. И то, и то, — сообщил я. — Донна Дельфина направила на Ветреный.
— Ну ладно. Оружие только возьми, — сообщил Паулино.
То ли он раздолбай, то ли мой «рейтинг доверия» вырос, то ли предыдущий дежурный был занудой и формалистом. Что, впрочем, не слишком важно, рассуждал я, прихватывая уже привычный кортик, который дольч. Ну и потопал по направлению к лифтовой шахте, где сообщил серому, что мне нужно на первый ярус.
— Синьор уверен? — вытаращился на меня удивлённый лифтёр. — Может, на торговый?
— Синьор уверен. Если синьор ошибся, то тебе же поднимать, не бесплатно, — отметил я.
— Так-то оно, конечно, так, — признал гриджо. — А что вам там надо? — с интересом уставился он на меня.
— Делать дела, — честно ответил я.
— А-а-а… — с понимающим видом ни черта не понявшего протянул лифтёр, начав спускать стакан-платформу.
Спустились, я вышел на площадку и понял, что слова Дельфины «обратись к патрульным» звучат скорее смешно. Хотя, учитывая, что она не афиширует свои контакты с бездниками, возможно, она и не была тут ни разу — вполне возможный вариант.
Дело в том, что на первом ярусе вокруг столба шахты была выстроена цилиндрическая стена, с несколькими воротами. Я специально обошёл кругом, посмотрел. И «патрульных» тут не водилось. Были только охранники-привратники, бездники, в количестве шести штук: две группы по трое.
Причём смотрели на моё кружение эти деятели с явной насмешкой, пока один из них не крикнул:
— Заблудился, аэр? Тут не наливают и не торгуют, это технический ярус! — с этими словами он потыкал в здоровенные буквы «Technischesfch» над воротами. — Езжай обратно, пока на выброс фулгура не нарвался! — сделал он «страшное» лицо.
Ну это он явно пугал: фулгурина эта, конечно — хрень мистическая. Но, судя по изученным мною материалам, при всей своей мистичности, через такие добротные стены ей никак не проникнуть. Да и агрессивность и смертельность фулгура явно преувеличенная: я некоторое время был на песчаной косе, да и в воде, успел ощутить её воздействие на собственной шкуре и даже не помер, как ни удивительно.
— Я по делу, — сообщил я, подходя к уставившейся на меня троице.
Здоровенные они, всё-таки, в очередной раз оценил я перекачанные габариты этих подводников. И чёрные лоснящиеся трико в обтяжечку носят явно с единственной гадкой целью: поиздеваться над не качками-оболтусами.
— Вот, — протянул я коробочку надписью к бездникам, но
