Депутат - Алексей Викторович Вязовский
* * *
Доехали и разгрузились на Остоженке без проблем. Они начались позже, когда Варшавер увидел паллеты с бабками, установленные друг на друга. Склад эмэмэмовских денег занял почти все хранилище Едра до потолка. Йосик до последнего не верил, что у нас все получится, и теперь судорожно протирал стекла очков.
— И что мне с этим делать?
— Поменять все на баксы. Это для начала.
Я прикинул, что все-равно получится одна-две паллета. Только теперь с вечнозелеными.
— Допустим. А дальше что?
— Будем переправлять за границу.
— Нереально! — нервно выкрикнул Йосик, дав петуха. — Проводки на такие суммы отслеживаются. Перевозки банковскими курьерами тоже ужесточили, прошлогоднюю поездку нам не повторить. Потом что с налогами?
— С ними все нормально, — я махнул рукой в сторону одной из паллет, что стояла в отдельно, — НДФЛ заплачу, тут все будет ровно. У меня же все легально. Купил акции официально, на себя. Продал. Заработал. Заплатил налоги. Но только в следующем году. Когда там положено подавать декларацию?
— До конца марта, — нервно сглотнул Йосик.
— Ну вот, пусть все уляжется, через полгода и заплачу, — успокоил его я.
Я показал Йосику приходно-кассовый чек.
— А можно я себе сфотографирую? — глаза Варшавера опять полезли на лоб. — У меня фотик цифровой в кабинете. Это же история! Я быстро — туда-сюда.
— Беги.
Йосик помчался за фотоаппаратом, а мы с Копченым и Карасем уселись на одну из паллет. Вовка достал фляжку с коньяком, пустил ее по кругу.
— Двести ярдов! — Гриша пощупал банковские упаковки под собой. — Поверить не могу. Сто восемьдесят лямов зелени. На такие бабки…
— Ничего! — жестко ответил я, прикладываясь к фляжке. — Ничего на такие бабки сделать нельзя. Они пойдут на докапитализацию Едра, вернем депозит Минфина. Остальное вложим в айти сектор в Штатах и Европе.
— Что за айти? — не догнал Карась.
— Интернет-компании. Типа Амазона и прочих Майкрософтов. Чую они подорожают в разы скоро.
— Да зачем нам эта поебень? Я не догоняю, — признался Гриша.
Пришлось рассказывать, что мы уже вложились от Геопрома в Яндекс. Там все шло бодро, и Пашка на днях предложил открыть свою собственную брокерскую компанию, с отделением на Кипре. И через нее парковать бабки там-сям. Оффшорная схема работал без сбоев, суммы мы гоняли уже приличные. Почему бы не попробовать с акциями?
— Палево, — резюмировал Карась. — Как только совсем большие деньги начнем парковать — примут. Ты же сам нам и рассказывал. Западники найдут за что прицепиться. Типа грязные деньги, все дела…
— Политиков надо своих купить за бугром, — вдруг произнес Копченый. — Хотя бы на том же Кипре для начала.
Мы с Вовкой переглянулись. Вот не ожидал, что от Гриши будут такие в целом здравые мысли.
Вернулся Йосик с фотоаппаратом, а с ним пришел особист. Увидел паллеты — тоже остолбенел.
— Не ожидали, Николай Дмитриевич? — я обвел руками хранилище — Сюда скинулась вся Россия. От Камчатки до Калининграда включительно. Подозреваю, что и от соседних стран были вкладчики. Самый крупный наш хапок — умри, больше не будет.
— Но как⁈
— Вы же сами видели цифры в отчетности МММ. Та секретарша, как ее… Маша? Она же все нам сливала. Чего удивляетесь то?
— Да, — потрясенно ответил он, — но одно дело на бумаге, другое дело вот так… Вживую увидеть.
— У вас будет еще одно задание. Вон те две паллеты, крайние. Это доля ваших кураторов.
— Что?
— Они меня несколько раз прикрывали, об МММ наверняка уже завтра узнают. Скандал то будет на всю страну.
— Почему? — особист сел рядом с нами, увы, коньяка во фляжке ему не досталось. Он с сожалением обнюхал фляжку и отдал ее Карасю.
— Потому, что завтра Пантелеич срочно прилетит с Пхукета и поймет, что он банкрот. Пирамида рухнет и похоронит под собой сотни тысяч вкладчиков. Может быть, миллионы. И среди них будут, поверьте, высокопоставленные. Вплоть до министров.
Николай Дмитриевич серьезно задумался. У меня же зазвонил сотовый. И это был Березовский.
— Как жизнь, как здоровье?
Я выругался про себя. Неужели прознал? Так быстро? Какая же ушлая сука! И тут же мне стало любопытно. Есть ли бабки Березы в МММ?
— Все пучком, Борис Абрамович, работаем, пишем законы…
Березовский предложил встретиться, прямо сегодня. Дескать, есть одна темка, надо бы перетереть. Юлил и крутил, конкретики не выдавал. Я согласился, пригласил в казино, но Абрамыч, к моему удивлению, отказался:
— У нас тут с коллегами по бизнесу небольшой подпольный бойцовский клуб есть. Телохранители деньги на ставках зарабатывают, а мы смотрим, кто самый крутой. Заглядывай сегодня, может, от тебя кто решится подраться. Подземная паркова СЭВа, в восемь вечера.
Я повесил трубку, задумался. На меня внимательно смотрели все присутствующие.
— Березовский звонил. Что-то пронюхал. Надо ехать.
— Раз надо — езжай, — пожал плечами Карась. — Мы тут покараулим.
С этим напутствием я сходил в кабинет Йосика — принял душ и переоделся. У Варшавера была своя комната отдыха с ванной, туалетом и большим гардеробом неношенных вещей. Я открыл пакет с новым спортивным костюмом Найк, захватил еще пару упаковок — вдруг кто из парней решит и правда помахать кулаками.
Уже через час был у СЭВа. Дума отсюда уже съехала на Охотный ряд, а потому здание опустело. Мы зарулили на подземную парковку, и наш Мерс встал в круг таких же черных представительских тачек. Ага, это, значит, у нас будет ринг.
Пыльный бетон, яркий, слепящий свет фар… В кругу уже махались двое молодых парней. Слышался приглушенный мат, хрипы.
Я увидел Березовского в компании со Смолевичем, Гохом и еще двумя олигархами из семибанкирщины. Они стояли у Ролс-Ройса Абрамыча, о чем-то перетирали тихо. Никто на дерущихся даже не смотрел.
— Драться будешь? — спросил я Рулю, вылезая из Мерина
— Если надо, буду, — равнодушно ответил здоровяк. — Только если что, тело сами прятать будете.
Я хрустнул пальцами, сделал двоечку в воздух. Сам сейчас с удовольствием встал бы в «ринг». Вспомнил тюремные драки — резкие, беспощадные… Эх! Молодость! Подошел к олигархам, поручкался. Смолевич смотрел хмуро, но руку пожал.
— Сергей, есть приватный разговор — мы с Березой отошли в угол парковки, и Абрамыч тут же начал мне втирать про СНК. Дескать, он в курсе проблем, насилие — не наш метод, надо всем договориться. За десять процентов готов был стать посредником между мной и западниками. Дескать, интерес к компании проявляет один крупный американский инвестбанк, он готов все урегулировать, и все останутся довольны.
— У меня с Джорджем все на мази было, — честным и
