Депутат - Алексей Викторович Вязовский
— Ты так в этом уверен? — быстро спросил Абрамыч.
— Более чем, — пожал плечами я. — Рынок нефти цикличен. Так вот, когда будет стольник, и компания утроит свою стоимость — я подумаю о бирже. Зачем мне ее сейчас по дешевке сливать?
— Отнимут!
— Отнималка не выросла.
— Так это правда, что ты… — Березовский замялся, — Сороса того… Помножил на ноль?
— Конечно, ложь, Борис Абрамович, — широко улыбнулся я. — Вы что, телевизор не смотрите? Сороса убили противники демократических реформ из НБП. Почти те же, что год назад пытались в Белом Дом поднять восстание.
Эти слухи множились сами собой — мне даже не пришлось ничего вкидывать в сми.
— И потом, Сорос много кому наступил тут на ногу. Не удивительно, что его грохнули. Я уже слышал, что в Палестине какие-то бармалеи на себя ответственность взяли…
Березовский пожал плечами и произнес:
— Ну нет, так нет. Я просто предложил. Посмотрим, чего стоят твои телохранители?
— Какие ставки? — поинтересовался я, размышляя, поверил он мне или нет. И куда понесет свои догадки.
— По десятке бакинских подъемно?
Я достал пачку баксов на резинке и отдал ему. Деньги принимал лично Абрамыч — он обошел остальных олигархов, записывая, кто на кого ставит.
Бойцы в «ринге» тем временем закончили мудохать друг друга, место освободилось. Ни рефери, ни секундантов здесь не было, бились, пока только один оставался на ногах. Руля снял пиджак, рубашку и передал мне кобуру с пистолетом. Руля — мой главный телохранитель, бывший спецназовец. Лицо обветренное, взгляд хищника. Он впился взглядом в своего соперника, стараясь его изучить.
Сухарь — телохранитель Березовского, тоже разделся до пояса. Ростом он был не меньше Рули, но не так массивен. Длинный, обманчиво нескладный, перевитый сухими канатами мышц. Он двигался с грацией танцора, и на массивного Рулю смотрел презрительно. Он явно очень быстр, а потому на его лице было написано чувство собственного превосходства. Сейчас выйду и всех порву. Гонга здесь тоже не было, просто кто-то из толпы выкрикнул:
— Готовы? Начали!
Сухарь первым пошёл в атаку, быстрый и резкий, как змея. Его кулак метил в лицо Рули, но тот спокойно отклонился, почти без усилий. Удар Сухаря прошёл мимо, и тот едва удержал равновесие. Руля не спешил контратаковать, он изучал. Его глаза просчитывали каждое движение противника. Один обмен ударами, второй. Бойцы сходились и расходились.
Сухарь попытался пробить в корпус — серия быстрых ударов, но Руля поставил блок. Звук столкновения костей был глухим, словно удар молотка по дереву. Руля шагнул вперёд, внезапно схватив Сухаря за запястье. Резким движением он выкрутил руку противника и с силой толкнул его в ближайшую колонну. Сухарь не успел среагировать, ударившись головой о железо. Тут же получил ногой в живот.
— Вот это удар, — хмыкнул Березовский, но его улыбка слегка померкла. Ведь у его бойца было сильно расквашено лицо, лилась кровь.
Сухарь тяжело дышал, по лбу катился пот. И в глазах уже было не презрение, а чистая злоба. Он выхватил нож из кармана — длинное, блестящее лезвие засверкало в свете лампы.
— Эй! Это против правил!
Я вытащил пистолет из кобуры, передернул затвор. Народ напрягся.
— Все нормально, шеф, — отмахнулся мой телохранитель. — Ему перо не поможет.
— Смотри, — недовольно ответил я. — Рискуешь.
Руля лишь слегка изменил стойку, показывая, что готов. Сухарь бросился вперёд, целя в живот. Руля шагнул в сторону, перехватив запястье с ножом. Одним плавным движением он выкрутил руку, довернул корпусом, после чего сломал бодигарду предплечье одним движением через колено. Раздался громкий крик боли.
И тут же Руля нанёс удар локтем в челюсть, затем следом — кулаком в солнечное сплетение. Сухарь упал на колени, задыхаясь. Но мой телохранитель не дал ему шанса встать. Сильный пинок в голову отправил противника на пол.
— Сдаётся, — спокойно произнёс Руль, отходя в сторону.
— Сильный у тебя человек, Хлыст, — признал Березовский, передавая мне деньги. — Сорок кусков за две минуты. Нехило поднял. Везучий ты, Хлыст.
— Тут не все, — я пересчитал деньги, половину отдал победителю, и тут же перешел на «ты». — С тебя, Боря, еще десятка.
— За что это⁈
— Штраф за твоего, мудака. Он вытащил нож.
Мы померялись с Абрамычем взглядами. Ну что, прогнется или нет? Прогнулся. Скривившись, Березовский вытащил лопатник и отсчитал мне деньги. Я тут же передал их Руле:
— Премия. За победу.
Глава 9
В этот раз МММ приземлилось куда быстрее и жестче, чем в моей прошлой жизни. Вывод такой чудовищной суммы стал известен очень быстро, и по Москве со скоростью пожара в джунглях покатился нехороший слушок от одного человека «в теме» к другому. Наверное, я был не самым умным на свете, но совершенно точно оказался самым быстрым. И, скорее всего, в офисе МММ сидело еще несколько агентов, присматривающих за финансовым благополучием этой компании. Многие из тех, кто вложился в пирамиду по-крупному, меня прекрасно знали, дураком не считали и вполне обоснованно терпеть не могли. А потому буквально через день-два ряд очень серьезных людей, как в чинах, так и с бандитскими эполетами на плечах пришли получить свое с процентами. И вот тогда окошко кассы захлопнулось, больно прищемив им носы. Если тонкий поток частников, уносящих денежки в авоське, МММ пережило бы, то еще нескольких десятков КАМАЗов налички у него просто не было. А именно столько нужно было, чтобы выкупить у всех вкладчиков акции по заявленной на тот момент цене.
Руководство МММ попыталось принять единственно верное решение: оно временно прекратило платежи и вступило в переговоры с уважаемыми людьми. Оно, руководство, подумало, что если расплатится с одним крупным вкладчиком, то так купит себе крышу и небедную жизнь, кинув всех остальных. Только вот дураков воевать против всего мира не нашлось, и офис на Варшавке мигом превратился в осажденную крепость. Тысячи людей окружили его мутной волной, сжимая в кулаке заветные акции. Тут все до одного знали, что это кидалово, но возмущались совершенно искренне, считая, что уж с ними-то расплатиться просто обязаны. Ведь они влезли в долги и продали квартиры, чтобы успеть выдернуть кусок мяса из пасти голодного крокодила.
А на меня навалилось столько проблем, что я едва мог вздохнуть. Йосик как угорелый скупал валюту, чуть не отправив в
