Запах денег (СИ) - Ромов Дмитрий

Сказать легко, сделать труднее, особенно когда противник весит дохреллион килограмм. Но тут нужно собрать волю в кулак и дёрнуть так, будто хочешь всю землю сорвать с орбиты и зашвырнуть куда подальше.

Так я и поступаю. Он оказывается тяжелее, чем мне казалось, но сейчас остановить меня уже ничто не может. Я поднимаю его, вырывая опору, уверенность и даже будущее. Поднимаю и, опрокинув, тут же обрушиваю на асфальт.

Тот успевает чуть отвернуться и удар приходится на боковую часть лица. Ну, хотя бы не на темечко, а то разруливай потом бандитские инвалидности. Раздаётся хруст и стон. И в тот же момент я слышу хруст уже с другой стороны. За ним следует тяжёлый протяжный всхлип, стук выпавшего на асфальт ножа и звук упавшего вслед за ним тела.

— Итак, меня ты знаешь, Вахтанг, — приветливо улыбаюсь я. — Расскажи теперь о себе поподробнее.

Он ошалело смотрит на своих поверженных големов и лицо его искажается гневом. Но поговорить мы не успеваем, потому что на площадь въезжает явно милицейская машина. Я понимаю это по синему цвету, наполняющему темноту ярким пульсирующим туманом.

Цвет настроения синий

Внутри Martini, а в руках Tequin i…

Мигалка. Языки синего пламени прожигают чёрную мглу, добавляя картине ощущение декаданса, будто всё случившееся было сценой из необычайно динамичного фильма Годара. Лицо Вахтанга из-за этого светового эффекта то и дело становится похожим на лицо Фантомаса. Он отступает назад, глаза его сужаются и он зло бросает:

— Ещё увидимся, Бро. Советую тебе Геленджик объезжать стороной. Ты понял?

Как же его объедешь-то? Чудак-человек…

Вахтанг бросает свою армию на поле боя и убирается прочь, но на этом, разумеется, ничего не заканчивается, поскольку с другой стороны появляются новые действующие лица.

— Э! Это чё такое! Стоять! Руки в гору! Э!

Подбегают два мента.

— Ты кто? — хватает один из них за ворот водилу.

— А я чё? — испуганно отвечает он. — Вон машина, шóфер я. Сказали ждать милицию, а тут эти. Я-то стою, а где делегация?

Второй подскакивает ко мне.

— Кто такие?

— Мы-то члены делегации, а вот где вас носит? Тут хулиганы чуть машину не отжали, а милиции нет. Галина Леонидовна уже полчаса ждёт, а вы мышей не ловите.

— Что произошло? — спрашивает первый мент у водителя.

— Так я и говорю, стою жду, как Никоноров велел, а тут эти, отвези, говорят до Геленджика…

— Эти? — показывает на нас с Игорем мент.

— Нет, вон те, что лежат.

Поверженные вороги, кстати, лежат далеко не неподвижно, они шевелятся, стонут и силятся подняться.

— Капитан, — киваю на них я, — вы бы наряд вызвали, а то расползутся гады.

— А потом вот эти два подходят, — продолжает водитель, — ты, говорят, почему здесь стоишь, мы прилетели, а никто не встречает. А я чё? Мне Никанорыч сказал стой, милиция придёт и скомандует, чё делать. Ко мне-то какие претензии? Я человек маленький…

— Так, а вы кто такие? — спрашивает меня первый мент, отпуская водителя.

— А мы прилетели, встречающих нет. У Галины Леонидовны был номер машины. Вот мы вдвоём вышли, смотрим, стоит наша машина. Хотели попросить товарища, чтобы поближе к выходу подъехал, чемоданы сюда далеко тащить. А здесь хулиганы машину угоняют. Мы говорим, мол, подождите, а они на нас напали, пришлось защищаться. Товарищ Зырянов офицер, афганец, а я в «Динамо» на самбо хожу, вот мы им и наваляли. Теперь у меня встречный вопрос. Почему Галине Леонидовне ждать столько приходится?

— Цыганов, — обращается к напарнику первый мент, — вызывай наряд. Постой здесь, передашь на руки, объяснишь, а я пошёл за делегатами. Так, водитель, подъезжайте ко входу.

Мы идём с капитаном в здание аэропорта. Наша делегация, уставшая ждать, расположилась на диванах и распивает шампусик.

— О, я же говорил, — радуется режиссёр при нашем появлении, — их там арестовали. Я отсюда мигалку милицейскую увидел.

— Которая? — тихонько спрашивает меня капитан.

— Галина, — говорю я подводя его, — вот, товарищ капитан, кажется за нами приехал.

— Здравствуйте, Галина Леонидовна, — обращается он к ней. — Я капитан Сырцев Пётр Игнатьевич. Простите, что задержались, у нас там ЧП было, пришлось… ну… виноват, в общем.

— Да ладно, — машет рукой Галя. — Приехали и ладно, мы не так долго ждём.

— Как это не долго! — возмущённо встревает Вика.

— Это недопустимо! — вторит ей Наталья с тонкими чертами. — Вы знаете, кто это такая⁈

— Ната, перестань! — смеётся Галя и легонько хлопает по руке. — Это Юра прощёлкал, я тебе точно говорю.

— Юрий Михайлович вечером уже сообщил, — виновато разводит руками капитан. — У нас, говорю, ЧП, весь личный состав задействован, шеф меня вот отправил, хотя сам собирался, понимаете? Но мы сейчас мигом долетим, вы не беспокойтесь. С ветерком. Если вы готовы, то давайте пройдём на выход. Там машина уже стоит. Он-то с самого начала стоял, но я только сейчас подъехал. Извините, в общем… Надо было Сочинских, конечно, дёрнуть, но тут вообще бардак сегодня.

— А что у вас за ЧП? — интересуется Галя.

— Да брали грабителей Ленинградских, матёрые такие сволочи… ой, простите…

— Ничего, — смеётся она, — мы тут не неженки, слова разные знаем. Ну что, идём?

Мы выходим наружу и видим прямо у входа «рафик» и чёрную «волгу» с мигалкой. От стоящего поодаль жёлтого «бобика» подбегает лейтенант Цыганов, тот, что остался вызывать наряд.

— Товарищ капитан, надо бы имена записать тех, кто… э-э-э… помог задержать подозреваемых…

Сырцев, просто машет на него рукой.

— Галина Леонидовна, — говорит он. — Прошу вас, вы садитесь ко мне в «Волгу», там вам удобнее будет.

— Да что вы, — качает она головой, — я поеду с ребятами.

— Ну, тогда я тоже с вами. Цыганов, я с Галиной Леонидовной, а ты там давай, руководи.

Мы загружаемся в «рафик» и, наконец, выезжаем. Впереди несётся «Волга» озаряя дорогу синими всполохами, а в некоторых местах и оглашая громкими завываниями сирены. Фридман балагурит, Вика пилит Галю за организацию выезда, Сырцев нахваливает погоду, природу и обещает наслаждения от встречи с Геленджиком. Боря и Наталья спят, моя Наташка тоже дремлет, прикорнув у меня на плече, Игорь бдит.

Но к концу пути, наболтавшись по серпантину, засыпают все, кроме Игоря. Даже капитан Сырцев, вымотанный службой срубается.

В гостиницу мы приезжаем уже после одиннадцати.

— Сколько мы ехали? — спрашивает Фридман.

— Три с половиной, — отвечает капитан. — Я же говорил, долетим. Так, ну, пойдёмте, я вас сдам с рук на руки, чтобы уж никаких приключений.

Мы поднимаемся по лестнице, ведущей на крыльцо и попадаем в просторный вестибюль. Нас встречают чуть ли не с караваем. Директор, полный, круглолицый мужичок с бегающими глазками и беспокойными руками, лично приветствует дорогих гостей. Это для него высочайшая честь и всё такое прочее.

— Галина Леонидовна, голубушка, как вы доехали? Удобно вам было? Вы проходите-проходите. Радость какая.

— Да всё хорошо, спасибо большое.

— А я и не знал, а мне когда позвонили из горкома, я сразу…

— Боже, они-то как проведали? — смеётся Галя. — Я же не хотела вот этого ничего.

— Да что вы, ну как же… Сейчас чемоданчик вам отнесут. Симонова, где этот… твой… Пусть бежит скорее.

— Так, ключи все получили? — громко спрашивает Галина.

— У нас ресторан уже закрыт… — виновато разводит руками директор. — Мы вам поэтому в банкетном зале накрыли. Вы как желаете, прямо сейчас или в номер хотите подняться?

— Поднимемся, а через полчаса придём ужинать.

Директор даёт распоряжения и все начинают расходиться по своим номерам. По нам с Наташкой вопросов не возникает. Вернее, возникает, но быстро решается. Дежурная поднимает полные негодования и ужаса глаза на директора, но тот утвердительно кивает и резко машет рукой, типа ну ты чего, сели, сели скорее, и мы получаем один номер на двоих не имея штампов в паспорте.