Принц мародеров - Артемис Мантикор
— Жрица в порядке. Она была нужна нам, только чтобы вы пришли сюда следом.У вороньего посланника очень любопытные спутники. Я не знаю, как вам удалось заключить светлую сущность такого уровня в столь слабое тело. По началу мы хотели использовать её, чтобы выманить вас, но когда поняли, кто она… В общем, когда она проснется и изъявит желание присоединиться к вам, то держать её никто не станет. Жаль, она упорно отказывается называть свое истинное имя и аспект, но это её право.
— Ещё как изъявит. К слову, разве вы не отступники среди стражей?
— Для других стражей — возможно. Но если ты называешь своим другом пустотника, то должен понять нас с Чей-Бру. Мы не бросаем своих, поэтому и стали якобы отступниками. Однако мы предпочитаем думать, что наша миссия просто ещё не окончена.
— Знаете, Геннадий, я должен в таком случае сказать и о своих догадках на этот счет. Тьма, о которой говорилось только что — проблема не одного Доминиона, а всего Подземья. Некоторые считают, что источником скверны является темный оракул Арахна. Её устранение — одна из наших целей.
— Паучиха, — помрачнел крокодил. — Это может быть истиной. Мы уже сталкивались с этим существом. Не верь ни единому её слову, что бы она не говорила. Все, что она делает, будет кому-то во зло.
— Значит, вы нам поможете?
— Нет, мистер Линндарк. Помощи адепту проклятой стихии мы оказывать больше не будем. Мы сумели сохранить душу госпожи Клеко, и подумали, что лис стремится к тому же для себя и других пустотников. Но древние были правы, когда говорили, что заключение любых сделок с пустотой — безумство. Больше не будем вмешиваться в ваши дела.
— Постойте, но ведь если победит лис, то он выпустит на волю сами знаете кого!
— Может, и так, — с тяжелым вздохом согласился Геннадий. — А может, твой вороний посланник неожиданно даже для тебя в последний момент окажется предателем.
— Но ведь вы согласились нас убить только по одному его слову!
— Не совсем так. Он пообещал кое-что Чей-Бру. Нечто невыполнимое, но мой друг поверил ему.
— Что именно?
Крокодил задумался, стоит ли отвечать, продолжая играть на удивительном инструменте, принцип работы которого я абсолютно не понимал. С еще большей неохотой чем раньше, но он вновь ответил.
— Гниль, что поразила стражей, добралась и до нашего отряда. В Мельхиоре никогда не было рода детей Крокодила. Когда-то давно меня звали Геннадий. Я был рожден в мире-темнице, как и твой друг ворон. И как госпожа Клеко, которую ты знаешь под регалией Собиратель Зла. Но Чей-Бру — иной. Он — дитя этого мира, и дитя единичное. Возможно, его создали ассари, что некоторое время проводили эксперименты в этом месте. Возможно — какая-то случайная мутация, или он последний представитель неизвестного никому народа зверян, уничтоженных какой-то напастью. Но так или иначе, лисий посланник пообещал, что создаст ему род и сородичей.
— Создаст? В лабораториях змей? — ужаснулся я. — Ведь так же были созданы чихары, верно?
— А вы довольно хорошо осведомлены для того, кто пробыл в городе меньше суток, мистер Лииндарк.
— Ну, это были очень насыщенные сутки…
— Ответ на ваш вопрос — нет, мистер Лииндарк. Похоже, ваш друг посланник забыл поведать вам самое главное. Говорят, у алтаря бездушного бога, где иномирцы смогут обрести звериное имя, посланники не только вернут в мир старшие расы, но и призовут связанные с ними младшие. Алькор утверждал, что сможет там заявить права на существование и для нового рода, созданного по подобию Чей-Бру.
— Но как это возможно, если его народа не существовало вовсе?
— От великой расы триантари остался лишь один озлобленный убийца, но она имеет право на возрождение. Почему же в таком случае не имеет его новая, так же имея единственного представителя? Хотя это, конечно, просто слова лживого посланника, или же это может быть его домыслами.
— В таком случае ворон мог бы пообещать сделать то же самое.
— Мог бы, — рассмеялся крокодил. — Только его слова значат ненамного больше.
— И тем не менее, вы поверили лису и едва нас не убили.
— Нам казалось, что за него говорят сделанные им добрые дела… — с печалью отозвался маг. — Это было ошибкой.
— Если дело в этом, то вот, — я призвал слово силы и высветил регалию «Гасителя Черного Солнца».
— Хорошо, мистер Лииндарк, — с тяжелым вдохом ответил кроколюд после недолгой паузы. Похоже, демонстрация не вызвала у него удивления, но эффект все же возымела. — После откровений того несчастного человека, которому вы спасли жизнь, я готов предложить вам такое. В случае гибели мистера Алькора будем считать, что и наше обещание содействия переходит к вашей группе.
* * *
На этом наше путешествие в сердце мира клеток было окончено. Уезжали мы на том же составе, только маршрут нам указали немного иной. Дальше по курсу была большая лже-воронья станция с разветвлением монорельса. В конце пути нас должно было ожидать какое-то укромное место в домене Смерти. Самом оживленном и дружелюбном месте Доминиона, не смотря на жуткое название.
— Раньше он носил имя домен Горна, — с легкой тоской заметил ворон, глядя в черноту мира клеток. — Каждый новый магистр называет свои владения как хочет, но суть от этого не меняется.
— Что будем делать теперь? Мы упустили единственный ведущий к лису след. Нас и так ждали в серых землях, а теперь Алькор точно туда не сунется. Особенно когда поймет, что Троица больше не на его стороне.
— Странные ты вопросы задаешь, белка, — вздохнул ворон. — Разве это не очевидно? Напомни-ка все прозвища лиса, которые нам удалось узнать?
— Лисий посланник, Принц Мародеров, Святой из серых земель, Надежда бездушных, Блуждающее чудо, Потрошитель из сероземья… ты к чему?
— Я думаю, есть и другие. Но если отбросить первые два имени, что связывает все остальные? Хотя, ты ведь не пустотник, так что все равно не поймешь. Прочие титулы вызывают сильный ментальный отклик. Святой — это мессия, что бесплатно ставит на ноги безнадежных. Надежда бездушных — говорит само за себя. Уверен, что полно пустотников на него едва ли не молятся, взять хоть того же Паука. С чудом тоже все ясно.
— А потрошитель?
—
