Обсерватор - Антон Витальевич Демченко
Так я и проваландался со станками до самого вечера, когда в мастерскую, наконец, заявился Просперо.
— Чего не пожрал? — поинтересовался он прямо от дверей.
— А многоуважаемый механик Обсерватора не соблаговолил мне сообщить, куда направиться для выполнения его ценного указания «пожрать», — залупал я глазами.
— Эм-м-м… Кхм-м-м… На камбуз, конечно! — выдал он, но явно смутился, по крайней мере, глазками, прячущимися в тени генсековских бровей, вильнул характерно. — Ладно, показывай, много ли станков сломал.
— А сколько было надо?
— Ты… да…! — забулькал закипающим чайником «гном», но взял себя в руки и, выпустив со свистом через зубы уже набранный для очередной матерной тирады воздух, резко мотнул головой. — Так, зубоскал! Хорош трепаться, показывай давай!
Ну, я и показал, само собой. Заодно и успокоился окончательно, а то как-то эта уборочная каторга, хоть и закончилась чёрт знает когда, но раздражать отчего-то не перестала. Может, от голода?
— Сносно, — выдал вердикт Просперо. — Будет для тебя дело — позову. Всё, вали. На станках можешь практиковаться, если будут свободны, — сообщил он и, чуть помявшись, сунул мне в руку извлечённый из-под верстака полупрозрачный контейнер, в котором обнаружились совершенно обычные на вид бутерброды с мясом и зеленью. Удивил! Я-то думал, здесь кормят только питательной массой, вроде той, что пичкала меня Дельфина.
— Ваша щедрость не знает…
— Иди уже отсюда, трепач… — забурчал механик, пока я уходил.
На следующий день меня поднял тощий как дистрофик, невысокий парень, возрастом явно не дотягивающий до тридцати лет. В противоположность Просперо, нынешний мой визитёр был лысым, как коленка и выбритым до синевы. Оказалось, что это кок Обсерватора, отчего я немного офигел. Понятно, что повара не все толстые, но вот чтоб НАСТОЛЬКО тощий… Хотя, возможно, конституция такая. Или на диете для специального конкурса «Мистер Дистрофия». Комичности добавлял тот момент, что говорил кок каким-то совершенно утробным басом и носил, как по мне, излишне объёмное для его габаритов имя: Бромбатти Ковалон.
Впрочем, в отличие от механика, этот тип не обзывался и вообще, даже поздоровался и представился без напоминаний. И позвал за собой, а я, бредя по коридору Обсерватора, радовался, что уж теперь-то точно выясню где тут находится столовка, а значит, и голод мне больше грозить не будет. По крайней мере, на Обсерваторе.
Кухня, вопреки моим ожиданиям оказалась вполне обычной. Плиты, печи, холодильники, рабочие столы… разве что вместо металла здесь царил всё тот же вездесущий «каменный» пластик. Правда, долго разглядывать обстановку, хозяин кухни мне не позволил и тут же нагрузил работой. К счастью — не надраиванием всех окружающих поверхностей или мойкой посуды: очевидно, роботы с этим прекрасно справлялись. А вот со жратвой, на удивление, дел оказалось немало. Банальная чистка овощей и фруктов от кожуры, извлечение костей из мяса, ну и всякое такое.
Честности ради, стоит отметить, что непосредственно до готовки Бромбати меня не допускал, и за тем, как я шуршу овощечистками и ножами, приглядывал пристально. Но при этом с готовностью просвещал, что за хрень я чищу-потрошу, если продукт был мне неизвестен. И даже не возражал, если я что-то пробовал: интересно же было, каковы эти неизвестности на вкус.
Вообще, готовить я умею и люблю, но… кухарить по собственной инициативе на весь экипаж Обсерватора у меня не было никакого желания. Позовут — буду пахать, тут понятно, без вариантов. Но сам, по своей воле? А если что-то не так сделаю, подгорит там или ещё что, с морскими гадами, рыбами и млекопитающими? Меня же могут начать бить, возможно, даже ногами. Так что инициативу я не проявлял, допахал до вечера молчаливым болванчиком, и ладно.
— Неплохо, Тони. Если будет нужда в твоей работе, я тебя поставлю в известность. Ступай. И да, захочешь перекусить — заходи, что-нибудь найдём, — пробасил кок, судя по виду, вполне довольный моей работой. Что ж, оно и к лучшему. Хорошие отношения с поваром мне не помешают…
Я всё больше и больше уверялся, что на Обсерваторе мне предстоит быть разнорабочим, подай-принесуном. Для механика и кока, может, ещё для кого-то. Что, с одной стороны, обидно, а с другой — вполне логично, потому как я знал достаточно для понимания, что знаю и умею очень мало. Конечно, не стоит забывать о присущей скромному мне ума палате, но в качестве рабочего инструмента использовать сей стратегический резерв мне пока не предлагали.
На утро меня разбудила Дельфина и зазвала к себе в гости. В медотсеке мне даже не приходилось трудится, ну почти. Основным занятием было слушать рассказы медички о мире, отвечать на её вопросы о «твоём времени». С последним я Дельфину явно разочаровывал: она хотела знаний по всякой медицине, фармакологии и генетике. А я, как понятно, во всём этом ни черта толком не разбирался, если не считать основ первой помощи, да содержимого полевой аптечки, и то в режиме, как наложить жгут, да какой шприц-тюбик в каком случае колоть. Но этого моей собеседнице было откровенно мало. И хотя названия препаратов она из меня всё-таки вытащила, удовольствия этот факт ей не принёс совершенно. Я думаю! Что и кому, вообще, может сказать торговое наименование каких-нибудь таблеток, если в нём даже действующее вещество не всегда упоминается?
Пока Дельфина грустила, я шарил взглядом по медблоку и… при виде раздатчика с пятилитровым баллоном, поймал себя на интересной и понятной любому жителю «великой и необъятной», мысли. Согревающая душу надпись на баллоне «C²H⁵OH» тонко намекала, что стоит он здесь не просто так.
— Этанол? — уточнил я у Дельфины.
— Этанол, сверхчистый. Стерилизация и для лекарств, — отмахнулась медичка.
А у меня в голове родилась идея о том, какой презент сделать Дельфине для налаживания отношений после моего недавнего конфуза. Бутылочка вкусной выпивки — вполне на эту роль подходила, благо все ингредиенты для презента и его оформления были, в общем-то, под рукой. Ну, почти, под рукой.
— А можно немного взять? — уточнил я, на что Дельфина слегка поморщилась, презрительно на меня глянула, но вдруг задумалась и…
— В принципе, как психический релаксант не помешает, — скорее убеждая саму себя, уточнила госпожа медик. И кивнула. — Ладно, бери, но, чтобы пьяным, кроме как в своей каюте, не появлялся!
— А какую-нибудь бутылочку не найдёте? — уточнил я.
— И сколько тебе надо?
— Литра два…
