Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы - Марк Михайлович Вевиоровский
Молодые женщины тесно сидели за небольшим столом и внимательно смотрели на него. Они раскраснелись – не от выпитого, просто в помещениях интерната было тепловато. Такие разные и такие одинаковые …
Он переждал смех.
– А теперь слушайте внимательно. Ваши сыновья отличаются от вас тем, что они умеют разговаривать друг с другом мысленно, без помощи звуковой речи …
– Ох … – и не понять было, чего больше было в этом общем вздохе – изумления или облегченья.
– Они телепаты … Ваши сыновья и представить себе не могли, что они особенные, и никак не могли понять, почему их мамы с ними не общаются так, как они это делают между собой …
– Ох …
– Они не могли понять, почему с ними не общаются и все окружающие их люди. Они долго вообще не воспринимали звуковую речь …
– Ох …
– А потом, когда начали понемногу воспринимать слова, не могли понять их смысла … Потом, постепенно, начали понимать звуковую речь, но все равно не понимали, почему же с ними говорят не так, как они привыкли общаться друг с другом …
– А-а? …
– А учиться звуковой речи они не видели необходимости – они же не получали в виде звуковой речи никакой новой информации, с ними не занимались, решив, что они неспособные …
– Ой! …
– А я просто объяснил этим маленьким человечкам, что большинство людей общаются путем звуковой речи, а нас, – и Свиридов подчеркнул это, – Нас, таких, которые умеют делать это без слов, очень мало, и поэтому надо уметь говорить словами …
– Ой! …
Молодые женщины смотрели на Свиридова с ужасом и восхищением.
У некоторых кулачки, сжимавшие стопки с коньяком, дрожали.
– Я вижу, что у некоторых мам уже очень сильно чешутся языки и им хочется что-то спросить, но потерпите еще чуть-чуть … Теперь я хочу выпить за здоровье всех ваших сыновей! Давайте за них!
Мам уговаривать не пришлось, все дружно выпили, но Свиридов опять не дал им раскрыть рта.
– Сейчас я буду каждой из вас рассказывать о ее сыне … Но перед этим я хочу выпить с каждой на брудершафт и побрататься.
– Что сделать?
– Как это?
– Я стану каждой из вас названным братом, а вы мне – названными сестрами.
– А наши мальчики?
– Дети сестры – это кто? Племянники? Значит, они мне будут племянниками. Как, пойдет?
– Пойдет!!!
– С кого начнем? … Нет, нет, я выберу сам.
Свиридов обошел стол и подошел к Галине Вознюковой. Та встала, подняла рюмку.
Они сплели руки, выпили.
– Здравствуй, сестренка! – Свиридов легонько притянул Галину и поцеловал ее в губы.
– Здравствуй … братец …– нерешительно выговорила Вознюкова.
Им освободили место и они сели рядом, Свиридов взял Галину за руку.
– Сестренка моя, я сейчас буду тебе рассказывать о твоем сыне Сереже … Он нормальный здоровый мальчик, только обладает телепатическим способностями и умеет передавать мысли и слова на расстоянии. Он очень восприимчив, схватывает понятия моментально, обучается, как и все остальные мальчики, легко и с удовольствием …
– Но он так плохо растет …
– А вот почему все они медленно растут – будем разбираться… У твоего Сережи хорошо развито логическое мышление … и, как мне показалось, не в ущерб эмоциональному … Он очень привязан к тебе, скучает без тебя …
– И я так скучаю без него! …
– Теперь развиваться он будет быстрее, может быть даже быстрее, чем я думаю …
– Так он не болен?
– Нет, он не болен. И никто из мальчиков не болен. Хотя физически они отстают от своих сверстников …
И Галина, и другие мамы с неослабным вниманием слушали Свиридова, не отрываясь смотрели на него, ему в глаза, ему в рот. И рты их сами собой раскрывались, и они забывали жевать …
Свиридов поборол желание заглянуть в сознание Вознюковой, погладил ее руку.
– Вот так, сестренка, очень хороший племянничек у меня появился!
– Анатолий Иванович, а …
– Накажу! Сейчас за волосья и об печку! – грозные слова Свиридова вызвали улыбку у Вознюковой и смех у остальных. – Я вам посмеюсь! Всем достанется!
– Анатолий … а эти его способности на здоровье не отразятся? – привыкая к необычному обращению спросила Вознюкова.
– А никто же не знает, как и на что они могут повлиять … Будем думать о лучшем … – он еще раз погладил ее руку.
– Спасибо тебе, братец, – Вознюкова придвинулась и поцеловала Свиридова.
– Катя, давай теперь с тобой выпьем и поцелуемся.
– Давайте, Анатолий Иванович!
– Накажу!
– Так мы еще не выпили!
– И не поцеловались!
– Здравствуй, сестренка!
– Здравствуй, братик!
– Сын твой, Катерина, большой молодец и большая умница! Я тебе по секрету скажу, математические способности у него … о-го-го! А так – нормальный хороший мальчишка, тихий, правда, очень, но зато не хулиганистый, как некоторые!
– А кто хулиганистый?
– Очередь дойдет! А теперь очередь Веры, Веры Степановны. Там – Вера, тут – Вера … Как вас различать? И похожи – как из одного лукошка! Вера Степановна! Сами там придумайте, чтобы мне было удобнее вас различать … За твоего сынишку, за Петю!
– Здравствуй, сестренка!
– Здравствуй, брат!
– А целоваться ты горазда!
– А ты, будто, нет!
– Петя – человек очень серьезный, ну, уж никак не в тебя! Как бы большим ученым не стал.
– Ну, будто бы! Как ты можешь знать наперед?
– Как бы он нам назавтра сюрприз не устроил …
– Что такое? Да не пугайте … не пугай ты …
– А ты не пугайся … Теперь вам всем пугаться без пользы – что есть, то есть, и никуда теперь от этого не денешься. Так вот, есть у меня подозрение, что заговорит он завтра … по-английски …
– Ну-у!?
– Я ведь сказку-то читал им на английском языке …
– Ну, Толя, ты даешь! – сказала это Зина, с которой Свиридов еще не побратался и не поцеловался, но какое это имело значение.
– Ничего, сестренки, привыкайте, со мною тоже не соскучишься! Я ведь говорю с ними – слова говорю, а мысленно дублирую, чтобы они поняли …
– Ну-у … Толя, а как это?
– Как-нибудь объясню потом … Только болтать об этом не надо … Ни о мальчиках, ни обо мне … Тем более, что не один я такой …
Свиридов выпивал свою стопку с каждой из мам, и на закусывание времени у
