Облепиховый остров - Николай Жданов
Он включил окно. Крупное солнце уже наполовину опустилось за горизонт.
– Посмотри на эту прекрасную картину… – прошептал он, словно разговаривая с самим собой.
– Вы имеете в виду закат солнца? – спросила Люси.
– Проблема в том, Люси, что этот момент нельзя остановить, и тот, кто, возможно, уже не придет, его не увидит.
Вдруг кто-то наклонился сзади и нежными губами прикоснулся к его щеке. Он услышал ласковый шепот:
– Я вижу. Это самый удивительный закат в моей жизни…
В отличие от гедонизма, в стоической традиции счастье рассматривается как результат добродетельного образа жизни, связанного с терпеливым преодолением жизненных трудностей, развитием силы воли, устойчивости и разума. Уже в древности, особенно в античной Греции, ученые классифицировали счастье в соответствии с его принципами. Таким образом, традиции анализа счастья уходят корнями еще в те времена… Но урок скоро закончится. Давайте перейдем к обсуждению?
– А какой из подходов вам ближе, учитель?
– Я думаю, последний – счастье по Зенону Китийскому, Сенеке, Марку Аврелию.
– Счастье через страдания? Но почему?
– Каждый человек формирует свой психотип и модель мышления с самого детства, если не с рождения. Возможно, в них уже заложена предрасположенность на генетическом уровне (на эту тему я могу только предполагать, так как не сильно разбираюсь в генетике). В любом случае, для меня всегда был ближе стоицизм.
– Но, кажется, гедонизм явно лучше. Вы размышляли, почему вы сторонник стоицизма?
– Презираю гедонистов, – вставил «Ботаник».
– Не могу сказать, что я полностью стоик, для этого я слишком слаб. Но стоицизм близок мне по духу. Да, я анализировал себя и всегда приходил к одному довольно банальному выводу: у меня просто не было другого выбора.
– Почему?
– Все потому, что с детства жизнь научила меня находить счастье там, где его обычно не видят. И до сих пор, кажется, я так и не научился обладать, наслаждаться тем счастьем, которое принято понимать широко. В молодости я даже презирал, в точности, как и Кси, – указал Капио на своего ученика в очках, – «эпикурейское счастье» – как мне казалось, мягкое, эгоистичное и примитивное. Счастье гедонистов непостоянно и мимолетно, радость быстро проходит, а испытания остаются всегда. Счастье в испытаниях – это большее счастье, чем если ты избегаешь их. Именно так я думал.
– Вы утверждаете, что радость быстро проходит и так далее, но не являются ли радость и счастье синонимами?
– Радость, по-моему, представляет собой мгновенные эмоции, в то время как счастье – это то, что придает человеку смысл жить.
– Может ли любовь стать смыслом жизни?
– Да, потому что любовь и есть одной из составляющих счастья.
– Но может ли стоик ощущать счастье, не испытывая любви?
– Звучит парадоксально, но да, может. По-моему, это возможно.
– А где, по вашему мнению, находит свое место несчастье, если счастье можно найти во всем?
– Несчастье, на мой взгляд, связано с тем, что мы не можем перенести. Это невыносимая физическая или моральная боль, это страх. Приняв боль и избавившись от страха, вы становитесь счастливым, но важно осознавать это. Человек размышляющий может найти источник своего счастья во всем.
– Религиозные люди утверждают, что они находят счастье в вере в Гоба. Они так же объясняют источник своего счастья: через веру и терпение. Это удивительное сходство с принципами стоицизма.
– Ничего удивительного в этом нет. Религия – это философское учение, дополненное сверхъестественными элементами. Религиозные люди, особенно аскеты, по-своему следуют стоицизму.
– Ну, не соглашусь. Религия – это не просто философия, она учит строгим законам морали и нравственности, вдохновленным Гобом. Без этих законов человек быстро расчеловечится. С другой стороны, философия является замечательным инструментом для интерпретации и оправдания практически всего. Исходя из ваших слов, можно сделать вывод, что убийца или маньяк тоже могут находить удовольствие и счастье в своем ужасном деле.
– Это неверное утверждение, так как… – Капио заметил на часах странное сообщение, пришедшее на его электронную почту от анонимного отправителя: «Сегодня в 12 часов дня в Центральном парке». Он посмотрел на часы, и на них было уже 11:45. —… так как мы перешли к другой теме, а именно нравственности и морали, давайте отложим это на следующий раз. Если у вас нет возражений, завершим сегодняшний урок раньше. Вы свободны.
Через 10 минут Капио уже находился в том самом парке, где недавно коротал время. В его голове крутилась только одна версия – кто мог быть этот инкогнито. Он стоял у входа, постоянно оглядываясь, проверяя почту, ища глазами каких-то сигналов или знаков. Но пока не происходило ничего из этого. Однако точно по времени подъехала машина с темными стеклами, и остановилась возле него. Водительское окно опустилось, и перед ним появился человек в солнцезащитных очках – его друг, как Капио и предполагал.
– Знаю, что ты спросишь, куда я девался? Прошу прощения, у меня были свои причины.
– Как будто я попал в шпионский сюжет.
– Ага, я секретный агент, хе-хе! Нет, конечно. Это были меры предосторожности. Позже все прояснится. Ну что, готов поехать?
– Куда?
– Куда? Ты не помнишь?
– Мне кажется, мы говорим о твоем проекте?
– Вот именно, оказывается, все помнишь. И так, готов?
– Да, у меня на сегодня все.
Автомобиль тронулся, направляясь по одной из центральных улиц, сделав несколько поворотов в переулках, они вернулись на прежнюю улицу и двигались прямо до городских границ. Там Рэм повернул, и они продолжили движение по ровной проселочной дороге. Это был тихий, ухоженный район с роскошными частными домами. Капио слышал о нем, это место славилось тем, что здесь обитали представители «высшего общества», знаменитости и другие знаковые личности, но он здесь ранее не бывал. Наконец, они подъехали к воротам цвета кирпича, подобным большинству ворот в этом уютном переулке. Железные створки раздвинулись, и по въезде закрылись.
– Вот мы и на месте. Это, собственно, мое место жительства.
– Выглядит неплохо!
Капио увидел двухэтажный особняк средних размеров, выполненный «под дерево», с витражными окнами, одной длинной лоджией наверху и ведущей к ней наружной лестницей. Прямо перед домом переливаясь под ярким солнцем всеми цветами лазури, сверкал бассейн. По периметру двора в кадках торчали карликовые кипарисы.
– Конечно, полная безвкусица, но дом новый и со всеми делами. По этой улице полсотни домов точно такого же типа, и, судя по агентству, у всех один хозяин. Неплохой бизнес, учитывая стоимость аренды.
– Так ты его арендуешь?
– Пока да. Зайдём? А то можно зажариться.
Со двора они сразу же попали в большую, хорошо кондиционируемую лаундж-зону, с зашторенными окнами и приглушённым светом.
